Говорите и пишите по-русски правильно - Розенталь Дитмар Эльяшевич

Характеризуя параллельные конструкции, необходимо отметить большую краткость и сжатость обособленных оборотов (Почуяв зверя, собака бросилась бежать по его следу) по сравнению с соответствующими придаточными частями предложения (После того как собака почуяла зверя, она бросилась бежать по его следу). Благодаря своему лаконизму и динамичности деепричастия и деепричастные обороты более выразительны. Эту их особенность можно показать на таком примере: писатель Д.В. Григорович, рассказывая о своих первых литературных опытах, вспоминает, что его очерк «Петербургские шарманщики» заслужил одобрение Ф.М. Достоевского, но одно место в тексте великому писателю не понравилось. «У меня, — пишет Григорович, — было написано так: Когда шарманка перестает играть, чиновник из окна бросает пятак, который падает к ногам шарманщика. „Не то, не то, — раздражённо заговорил вдруг Достоевский, — совсем не то! У тебя выходит слишком сухо: пятак упал к ногам... Надо было сказать: пятак упал на мостовую, звеня и подпрыгивая...“ Замечание это — помню очень хорошо — было для меня целым откровением. Да, действительно, звеня и подпрыгивая — выходит гораздо живописнее, дорисовывает движение...»

Выше рассматривались стилистические особенности синтаксических конструкций — простых и сложных предложений, однородных членов предложения, обособленных оборотов и т.д. Но они в изолированном виде не образуют законченного высказывания, являясь лишь слагаемыми более крупной единицы — связного текста. Под текстом понимается соединение предложений в строгой логической последовательности, закреплённой грамматическими средствами. Поэтому независимо от своего вида и характера (описание, повествование, рассуждение) текст должен представлять собой стройное целое, сцементированное содержанием и формой, а не случайное соседство плохо пригнанных друг к другу деталей. Это требование не всегда выдерживается пишущими: «Общие условия крепостного права определили жизнь действующих лиц в поэме „Мёртвые души“. Малокультурные, порой неграмотные помещики, тупые или хитрые бюрократы-чиновники, крестьяне угнетены и забиты. Жизнь однообразная, полна застоя. Некоторое оживление вносят деятельность ловкача Чичикова, в котором чувствуется будущий хищник-предприниматель». В этом неудачном тексте соединены разнотипные по структуре предложения, образующие «смесь», а не единое целое.

Изобразительные и выразительные

На первый взгляд может показаться, что, начиная разговор об эпитетах, сравнениях и метафорах, мы вторгаемся в специальную область — в анализ языка художественной литературы. Но это не так.

Во-первых, нет строгого разграничения языкового понятия метафоры (берём именно её как пример весьма распространённого в речи выразительного средства) и того же понятия в литературоведческом плане: перед нами явно языковое явление (ведь метафора — один из видов переносного употребления слова). Различным бывает только характер метафоры: в одних случаях метафора — это образное средство, находка автора (метафоры стиля), в других — слова со «стёртой образностью», привычные в употреблении (часы идут, ножка стола, нос корабля) (метафоры языка).

Во-вторых, эпитеты, сравнения, метафоры и т.д. отнюдь не являются монополией языка художественной литературы. Проследите за своей речью, и вы увидите, как часто их употребляете. Десятки всем известных устойчивых выражений, фразеологических оборотов, построены на сравнении (правда, уже «стёртом»): белый как снег, биться как рыба об лёд, бояться как огня, везёт как утопленнику, вертеться как белка в колесе, здоров как бык, знать как свои пять пальцев, летит как стрела, мечется как угорелый, острый как бритва, похожи как две капли воды, пристал как банный лист, работает как вол, свалился как снег на голову, спал как убитый, стоит как истукан, труслив как заяц, упрям как осёл, устал как собака и др.  

И не так уж мало в нашей повседневной речи образных определений-эпитетов, метафор и т.д., только не всегда мы их замечаем, потому что в значительной мере наша речь «автоматизирована», состоит из готовых выражений, извлекаемых из памяти.

Но это не всё. Изобразительно-выразительные средства языка широко используются в публицистических жанрах и нередко встречаются в научной речи, когда необходима живость изложения, образность и эмоциональная яркость высказывания. Эти средства усиливают действенность слова благодаря тому, что к логике содержания добавляется экспрессивность его выражения. Доказательств этого много в произведениях различных стилей.

Многочисленные примеры использования образных средств языка встречаются в критических работах В.Г. Белинского (вспомните его гневное «Письмо к Гоголю»), Н.А. Добролюбова, Д.И. Писарева, в произведениях М.Е. Салтыкова-Щедрина.

О языке учёных нередко говорят, что он отличается «сухостью», лишён элементов образности и эмоциональности. Однако это не всегда так: нередко в научных работах очень удачно используются эмоционально-экспрессивные и изобразительно-выразительные средства языка, которые, дополняя чисто научное изложение, придают научной прозе убедительность.

Например, никак нельзя признать «сухим» такой фрагмент из научной статьи великого русского хирурга И. Пирогова:

Подобно каллиграфу, который разрисовывает по бумаге сложные фигуры одним и тем же росчерком пера, умелый оператор может придать разрезу самую различную форму, величину и глубину одним и тем же взмахом ножа... Как скоро вы привели этот лоскут в плотное соприкосновение с окровавленными краями кожи, жизнь его изменяется, он, подобно растению, пересаженному на чужую почву, вместе с новыми питательными соками получает и новые свойства. Он, как чужеядное растение, начинает жить за счёт другого, на котором прозябает: он, как новопривитая ветка, требует, чтобы его холили и тщательно сберегали, пока он не породнится с тем местом, которое хирург назначает ему на всегдашнее пребывание.

В XIX в. Пирогов использовал сравнения в научном описании хирургической операции, а в XX в. русский учёный-радиофизик В.И. Сифоров прибегает к образному сравнению, рассказывая об исследовании далёких планет:

Мощность отражённого сигнала при радиолокации планет ничтожно мала. Представьте себе, что чайник кипятку вылили в океан, а где-нибудь за тысячи километров вычерпнули из моря стакан воды. По идее вылитый кипяток «немного» нагрел мировой океан. Так вот, избыточная тепловая энергия в произвольно вычерпнутом стакане морской воды того же порядка, что и энергия сигнала, отражённого от Венеры.

Уж на что, казалось бы, «сух» язык официальных документов, деловых бумаг. Этот стиль характеризуется своей замкнутостью, устойчивостью, консерватизмом, наличием многочисленных речевых стандартов-клише. Однако и здесь не без исключений. Некоторые государственные документы выделяются иной стилистической окраской — приподнятостью тона, метафорическим словоупотреблением, образной фразеологией:

Справедливым или демократическим миром, которого жаждет подавляющее большинство истощённых, измученных и истерзанных войной [Первой мировой] рабочих и трудящихся классов всех воюющих стран, — миром, которого самым определённым и настойчивым образом требовали русские рабочие и крестьяне... — таким миром правительство считает немедленный мир без аннексий (т.е. без захвата чужих земель, без насильственного присоединения чужих народностей) и без контрибуций. (Из Декрета Второго Всероссийского съезда Советов о мире. 1917 г.)

Изобразительно-выразительные средства языка можно разделить на две группы: на тропы и на стилистические фигуры.