Школа самообороны для женщин и драконов - Александр Карцев

Глава 11

После обеда у меня появилось немного свободного времени. Мы с Мишей решили прогуляться по городу. Мимо центрального рынка, костела святой Марии Магдалены мы прошли на площадь Дзержинского. По иронии судьбы в одном квартале от неё, за костелом святого Войцеха жил последние месяцы Оборотень. Миша показал мне его дом и скрытые подходы к нему.

Мы не могли рисковать. В любое время Оборотень мог почувствовать наше приближение и уехать в неизвестном направлении. Скрыться от нас он не мог. Рано или поздно, мы бы его нашли. Но на это потребовалось бы дополнительное время и силы. Поэтому с операцией решено было не тянуть.

В эти дни во Вроцлаве проходил фестиваль французского кино. По данным Ануси у Оборотня был абонемент на премьерные фильмы. И на эти фильмы он ходил не один, а с какой-то девушкой. Два билета на среду было и у Ануси. Она пригласила меня составить ей компанию. А заодно и показать мне нашего подопечного.

Но до среды было еще так далеко. Целая жизнь. До сеанса оставалось двадцать шесть часов.

Мы встретились с Анусей в спортзале. Её ученицы уже не смотрели на меня так кровожадно, как на первом занятии. Возможно, в их глазах я перестал быть только манекеном для отработки ударов, но и превратился в мужчину. Быть может, даже в друга их тренера. В её персонального маньяка и насильника. Боже, как много может измениться в глазах женщины всего лишь за одни сутки! Любовь может сменить ненависть, ненависть может сменить равнодушие.

Да, смотрели они на меня сегодня менее кровожадно, чем в первый раз. Скорее более многообещающе. В их глазах просто светилась искренняя детская радость. Мол, только бы их выпустили на татами против этого русского медведя. Тогда бы они разорвали его на сотню маленьких медвежат. А каждого медвежонка разорвали бы на куски. Такие вот мягкие и пушистые ученицы были в группе у Ануси.

Сегодня девушки отрабатывали защиту от обхвата. При обхвате спереди поверх рук они проводили укол большим пальцем в пах. При охвате сбоку или сзади поверх рук — проводили хват за пах. Далее подразумевалось проведение добивающего удара коленом в голову. К сожалению, в отличие от насильника, получившего укол в пах, манекен не корчился от боли и не наклонялся на высоту, требуемую для проведения добивающего удара. Да и приемы эти выглядели немного формальными. Для приближения к реальной жизни манекены необходимо было немного усовершенствовать.

А вот защита от охватов под руками выглядела совсем даже не плохо. При охвате спереди под руками они душевно били манекены ребром ладони по почкам или шее. Затем коленом в пах и проводили добивание. Я бы посоветовал им вместо ударов ребром ладони по почкам или шее, проводить прессинг ушей противника обоими руками. Проще и эффективнее.

Достаточно разумно выглядела защита от хвата сбоку под руками. Девушки проводили удар кулаком по носу манекена и с разворота били ему коленом в пах. Те же проблемы, что при защите от охвата поверх рук были и при охвате сзади под руками и при охвате головы. Рекомендовалось проводить хват за пах, удар локтем и добивание ногой. Но с хватом за пах были проблемы. Девушки смутно представляли, как проводить этот хват. Они неплохо представляли, как сделать приятное насильнику. Но не знали, как сделать ему больно.

Ко мне подошла Ануся.

— Ну, как?

Я поделился своими сомнениями. Ануся призналась, что и сама неоднократно думала на эту тему. Но кроме манекенов, отрабатывать эти приемы больше было не на ком. Тем более, что в группе не было ни одного мужчины.

Я подсказал, что нужно будет сделать с манекенами. Мое предложение Анусе понравилось, но, почему-то, и развеселило её.

— Если ты мне поможешь, то завтра можно будет это сделать. А пока не хотел бы поработать манекеном для битья? Думаю, что тебе будет приятно.

Глядя на разбитые многочисленными ударами манекены, я сильно сомневался в том, что мне будет приятно. Ведь я же не мазохист! Но если Ануся сказала, что будет приятно, я должен был ей верить.

— А почему бы нет?

Ануся что-то сказала своим ученицам по-польски. И девушки начали усердно отрабатывать прессинг ушей манекенов двумя руками. Прием им явно понравился. А одну из девушек Ануся пригласила на татами. Мне на ушко она шепнула:

— Не бойся, она тебя сильно бить не будет. Она русская. Замужем за поляком. Родилась где-то на Дальнем Востоке. В девичестве однофамилица твоего друга Александра.

— А я и не боюсь. — Сказал я, но это было неправдой.

Я обратился к девушке.

— Как вас зовут?

— Майя Геннадьевна, — совершенно серьезно ответила взрослая девушка примерно двадцати двух лет от роду.

— Майя Геннадьевна, я буду проводить все свои движения и охваты в замедленном темпе. У меня к вам только одна просьба. Не проводить удары и болевые приемы в полную силу. Договорились?

— Договорились. — Ответила она.

По её голосу я понял, что это не так. Ни о чем мы с ней не договорились. И даже то, что она тоже была русской, абсолютно ничего не меняло. Перед нею был насильник, маньяк, враг. По наивности или легкомысленности своей, попавшийся ей на пути. Бедный, несчастный насильник!

Как полагается, я поклонился своему сопернику. Майя слегка кивнула мне. Я сделал шаг вперед и плавно провел охват поверх рук. Хорошие духи, подумал я, у девушки. Приятно пахнут. Это было последнее, о чем я подумал. Резкая боль внизу живота согнула меня пополам и потянула вниз. Мне захотелось крикнуть.

— Easier, please (Легче, пожалуйста)! — Видимо, мне было действительно больно. Когда мне больно, я всегда выражаюсь на иностранном языке. И не всегда сам понимаю, на каком (как ни странно, чаще всего я выражаюсь на английском)? Но в этот раз мне было так больно, что я даже не смог ничего крикнуть. А лишь молча сполз вниз на татами.

Так, значит, будет приятно? Ну, Ануся, удружила. Может быть, она меня больше не любит? Или любит не всего. Быть может, некоторые части меня ей больше не нравятся?

В моей голове постепенно стали появляться какие-то мысли. Все они были очень печальными. Я сделал несколько резких выдохов. Надавливать на мизинцы я не стал. Этот способ выхода из болевого шока мне, почему-то, мало помогал. Я ограничился лишь небольшой проработкой точки Хэ-гу. Мы продолжили.

Теперь я проводил охват сбоку поверх рук. Кажется, при освобождении от этого охвата никаких ударов не проводится? Или я что-то путаю? Все смешалось в доме Яблонских. Кони, люди, мысли. В моей голове порядка было еще меньше.

Под правой рукой я почувствовал, какая упругая грудь у Майи. Её кимоно напомнило мне ночную пижаму Ануси. Ануся! Я почему-то вдруг подумал о ней. О том, что в работе насильника есть тоже приятные моменты, я подумать уже не успел.

Майя Геннадьевна провела захват. Она провела захват, и несколько мгновений наслаждались своей безграничной властью надо мной. Я скромно напомнил ей о гуманизме. Сзади раздался веселый смех Ануси. Тренировка подошла к концу. Девушки пошли в душ. Ануся подошла ко мне.

— Я сказала правду. Это действительно было очень приятно. Может быть, я только не сказала, кому? Ах, сказала? Ну, значит ошиблась.

Я согласился. Да, скорее всего, пани Ануся действительно ошиблась. Но девушки уходили из спортзала довольными. Им тренировка явно понравилась. Да и удовольствие они видимо тоже получили. В мою голову закралась совершенно крамольная мысль. А вдруг и Анусе это было приятно?

Судя по её веселым глазам, я понял, что не ошибся в своей версии.

— Нам нужно будет поработать дома над техникой защиты от охватов. — Сказала она.

Я согласился с Анусей.

— Если нужно, значит нужно. Но на сегодня у нас массаж. Не забыли, пани Ануся?

Пани Ануся никогда ничего не забывала. Моя милая, родная девочка, как же я тебя люблю!

Мы приехали домой. По пути заехали в лавку за продуктами. Сегодня вечером мы решили устроить праздник Живота. Другими словами, мы взяли бутылку вина и какое-то ассорти из морепродуктов. Купили коробку французских шоколадных конфет и небольшую корзиночку клубники. Взбитые сливки и мороженое. Гулять, так гулять! Вы говорите, что в календаре нет такого праздника. Клевета! Если бы такого праздника не было, его обязательно пришлось бы придумать. Ведь он такой замечательный! Особенно рядом с любимой девушкой.

После легкого ужина мы пошли на экскурсию. В гостиную. Зажгли свечи и включили музыкальный центр. Поставили диск любимого Анусей Джо Коккера. И разожгли камин. В доме сразу же стало тепло и уютно. Потрескивание поленьев и отсветы огня на стенах вносили в мелодии Джо Коккера неповторимое очарование.

Мы сидели на диване. Пили вино. Закусывали клубникой. Танцевали. Целовались. Мои руки снова угодили куда-то не туда. Ануся остановила меня.

— Я хочу массаж. — В её голосе появилось что-то от маленькой избалованной девочки. Видимо она уже засыпала. На ходу.