Гидроудар - Сергей Зверев

— И пробовать нечего, — ответил тот, — пристрелят в два счета.

— Да?

— Да. Можешь не сомневаться, — лаконично пресек тот размышления монтажника.

И вправду, попытка бежать сейчас отсюда выглядела просто бессмысленной. Вокруг — вооруженные охранники, контролировавшие каждое движение. Неверный ход — и окажешься на том свете.

Алексей негромко выругался и сплюнул на землю. Ему было стыдно за свое паническое поведение, тогда, во время «наводнения» в зиндане. И сейчас его беспокойная натура требовала действия. Но пока что, как говорится, ловить было нечего. Приходилось ждать.

Примерно о том же, но со своих позиций, размышлял и Разгуляев. Китаец, конечно, «утешил» сообщением о том, что переговоры ведутся, но верить этому персонажу было непозволительной роскошью. Во всяком случае, желание бежать у Василия никуда не исчезало. Вот только для этого надо было придумать что-нибудь поинтереснее, чем под стволами автоматов, растолкав китайцев, броситься в реку. Пока что ничего путного не подворачивалось.

«Ничего-ничего, — размышлял Разгуляев, бросая взгляды вокруг, — мы еще с вами, ребятки, сыграем. Придет времечко…»

Пленники обменивались немногословными фразами — особо обсуждать было нечего. Солнце пекло нещадно, а они просидели уже пару часов.

— Дайте хоть попить, — попросил Левченко.

— Вам что, мало воды было? — зло захохотал Чжао. — Я думал, у вас теперь к воде на всю жизнь отвращение. Оказывается, нет!

Он сказал что-то по-китайски охранникам, и те вслед за хозяином угодливо заухмылялись.

— Козлы! — стиснул зубы прораб.

Воды им, впрочем, дали — зачем портить товар? Через некоторое время на горизонте показалось какое-то судно. При ближайшем рассмотрении выяснилось, что это буксир. Он подогнал к берегу баржу.

— Вот на ней нас, похоже, и повезут, — заключил Разгуляев. — Только куда?

— А что, разве непонятно? — прищурился инженер. — В новую тюрягу…

Долго ждать не пришлось.

— Подъем! — по-английски скомандовал один из охранников. — Вперед, нечего рассиживаться.

Подталкивая вперед, русских пленников направили вниз по склону, туда, где к берегу пришвартовалась баржа. Китайских заключенных оставили на месте.

Чжанг и его сын, стоя под развесистым деревом, наблюдали, как русские подходят к барже. Один из них, Зыков, споткнулся, зацепившись за какой-то корень, и кубарем полетел вниз. К нему тут же метнулась пара охранников. Схватив Леху под руки, они поволокли его к остальным.

— Да, — протянул Чжанг, — сплошные приключения. Ни минуты покоя…

Из зиндана уже достали труп Хиу. Отец и сын подошли к распростертому телу. Боб выглядел жалко. На его лице ясно читалась смертная мука, пережитая им в последние мгновения.

— Не хотел бы я подохнуть такой смертью, — сказал Чжао.

— А чем другая смерть лучше? — отозвался отец. — Ты что, думаешь, если тебя под дуло автомата поставят, так тебе легче будет? Как бы не так. От этого меньше жить не захочется.

— А я и не спешу, — хихикнул Чжао, — мне торопиться некуда.

— Вот это правильно, — похлопал его по плечу отец, — у нас, сынок, слишком много дел.

В этот момент у Чжанга зазвонил телефон, и он принялся с кем-то разговаривать. Сын оставил его, подойдя к оставшейся на площадке группе китайских пленников. Встав над Таей, он долго рассматривал ее сверху вниз, странно улыбаясь.

Тая вся подобралась, а по ее телу пробежала дрожь. Ей казалось, что сейчас Чжао набросится на нее и начнет избивать. Слишком свежи были воспоминания, от которых становилось плохо. Перед ней промелькнули последние сутки, наполненные кошмарами. Не теми, которые могут прийти во сне, а самыми настоящими, происходившими именно с ней самой.

— Как ты себя чувствуешь? — наконец прозвучал вопрос.

— Спасибо, хорошо, — глухо ответила наложница.

— Расскажи, как тебе удалось спастись? — Глаза младшего Воу пронзительно вглядывались в лицо девушки.

— Мне помог русский. Он поддержал меня, когда я тонула, а потом я уцепилась за решетку… а тут нас и вытащили.

Тая боялась, что Чжао начнет расспрашивать ее о причинах прорыва трубы. Ведь тогда все могло бы выйти наружу. Сейчас она находилась в таком состоянии, что голосом или выражением лица невольно могла бы выдать правду. Но Чжао, похоже, это совсем не интересовало. Как и его отец, он был уверен в естественных причинах затопления зиндана.

— Русский, говоришь, — хмыкнул он. — Тебе понравилось, что он заботился о тебе? А может, ты понравилась ему? Что ты молчишь?

Девушка склонила голову.

— Ну, ладно, — ухмыльнулся Чжао, — даже если это так, то ничего странного здесь нет. Ты ведь создана для того, чтобы нравиться мужчинам.

От этого комплимента Таю передернуло, но она постаралась скрыть нервную дрожь.

— Очень хорошо, что ты осталась жива, — неторопливо говорил Чжао, — вообще, ты знаешь, я ошибся, «списав» тебя. На досуге я тут поразмышлял и понял, что ты мне нужна…

Тая расширившимися глазами уставилась на Чжао, не понимая, издевается ли он и на этот раз.

— Да-да, это правда. Ни с какой другой женщиной мне не было так хорошо. Ты же знаешь, что мы с тобой всегда понимали друг друга с полуслова, — оскалился Чжао. — Ну… почти всегда. Так что возникшее недоразумение я предлагаю забыть. Ты же не будешь против? Что скажешь, Тая? Ты рада?

— Да, я очень рада, — каким-то деревянным голосом произнесла китаянка.

— Вот и отлично, — хлопнул в ладоши Чжао, — идем в дом. Нечего тебе тут сидеть с этими отбросами. — Он красноречиво кивнул на сидевших рядом узников-китайцев. Похоже, что их ждала незавидная судьба…

Тая коротко выдохнула и, поднявшись с земли, направилась вслед за сыном могущественного Чжанга. Его отец в это время что-то оживленно обсуждал по телефону, не обращая ни на кого ни малейшего внимания. Тая, обернувшись, взглянула на стоявшую у берега баржу — русских уже не было видно.

По дорожке, вымощенной большими каменными плитами, Тая и Чжао вошли в дом. Девушка с беспокойством взирала на хозяина. От этого отморозка можно было ожидать всякого. Но он сейчас был настроен относительно миролюбиво. Впрочем, сколько это будет продолжаться, она не знала.

— Ты, наверное, голодна? — спросил Чжао. — Ну, конечно, что я спрашиваю! Столько просидеть в зиндане — ведь это не шутка. Присаживайся за стол, закуси, выпей.

Он широким жестом с видом гостеприимного хозяина указал на стол. На стеклянной поверхности стояло огромное блюдо с фруктами. Рядом, на тарелках, находились закуски, а в центре возвышались три разномастные бутылки — явно не с минеральной водой.

— Ешь, не стесняйся! — Такая «доброта» вызывала у Таи еще больший ужас.

Прекрасно зная Чжао, она со страхом ожидала, что последует за этой вежливостью. Но пока предлагали, нужно было и в самом деле подкрепиться. Тем более что Тая давным-давно ничего не ела, и силы ее были на исходе. Не заставляя себя больше упрашивать, она уселась за стол и принялась жадно поглощать разложенные на тарелках яства. Время от времени девушка бросала быстрые, опасливые взгляды на Чжао, усевшегося напротив. Тот со странной улыбкой наблюдал за Таей.

— Выпей, — он взял в руки одну из бутылок, — это придаст тебе сил, да и расслабишься немного.

— Нет, спасибо, — отказалась девушка, — мне будет плохо от спиртного.

— Как хочешь. А я выпью, — Чжао откупорил бутылку, и рисовая водка с бульканьем полилась в стакан. — Ну, ничего, скоро тебе будет хорошо. Очень хорошо. И мне тоже…

От такого обещания по спине Таи, несмотря на жару, пробежал холодок. Она продолжала есть, лихорадочно размышляя: что же задумал этот сукин сын?

— Предлагаю для начала развлечься. — Чжао, положив стакан, прижал его ладонью и катал взад-вперед по столу. — Да ты не дрожи.

— Я и не дрожу.

— Вот и хорошо. Развлечение следующее, смотри.

Чжао взял из блюда ананас и положил его в центр стола. Девушка внимательно следила за его действиями.

— Я завязываю глаза… или ты завязываешь мне, — объяснял он, — затем кручусь на кресле и с пяти раз пробую попасть ножом в ананас, а ты мне подсказываешь — «тепло» или «холодно». Затем это проделываешь ты.

— А после… после того, как ты и я попадем… что будет? — Тая, наученная горьким опытом, пыталась разгадать, к чему же ведет Чжао.

— Не будем забегать вперед, — последовал уклончивый ответ, — всему свое время.

— Хорошо, — согласилась девушка, наблюдая, как Чжао покручивает в руках большой и острый нож.

— Отлично, — ухмыльнулся сын Чжанга. По всему было видно, что этим развлечением все только начнется. — Тогда приступим.

Тая завязала его глаза черной повязкой. Крутнувшись на кресле раза три, Чжао с размаху ударил ножом в стол.

— Похоже, мимо, а, Тая?