Богохульство - Дуглас Престон

Форд выдвинул верхний ящик и увидел дикую коллекцию потекших ручек, обгрызенных карандашей и распечаток с замысловатыми входными кодами программ, на изучение которых могло уйти несколько лет. Во втором ящике хранилась пачка грязных папок с разного рода бумагами. Уайман бегло просмотрел их – снова коды, записи на русском, блок-схемы, – перевернул стопку и увидел конверт в прозрачной тонкой папке. Запечатанный и проштампованный, он был без адреса и разорван на две половины.

Форд извлек обе части и достал изнутри листок, однако то было не письмо, а записанный рукой шестнадцатеричный код. Вверху стояла дата. В этот день Волконский исчез.

В голове Форда закружили вопросы. Зачем он сделал эту запись, а потом разорвал конверт? Почему проштамповал его, но не отправил? И оставил здесь? Что значит этот код? И, самое главное, почему Волконский записал его рукой? Компьютерные коды обычно печатают, дабы сэкономить время и снизить вероятность ошибки.

Форду на ум пришла догадка: на территории, где расположен столь засекреченный объект, как «Изабелла», невозможно скопировать информацию, распечатать ее, передать или отправить по электронной почте тайно от всех остальных. Если же переписываешь данные рукой, в компьютере не остается ни единого следа. Форд засунул обрывки в карман. В любом случае они обещали пролить свет на некую тайну.

Со стороны черного хода послышался скрип песка под чьими-то ногами.

Форд выключил фонарик и замер. Тишина. И вдруг – едва уловимый треск стекла или какого-то другого мусора между подошвой и кухонным полом.

Выскользнуть из дома незамеченным – через парадный вход или черный – у Уаймана не было возможности.

Снова тихий хруст, ближе. Кто бы это ни был, он знал, что Форд внутри, и шел к нему, не торопясь.

Уайман бесшумно пересек покрытый ковром пол, приближаясь к окну. Нижняя задвижка поднялась без проблем, а верхняя застопорилась.

Времени почти не оставалось.

Форд дернул сильнее, и задвижка подскочила вверх. Как раз в это мгновение кто-то вошел в комнату. Форд нырнул в окно, слыша за спиной два хлопка выстрелов, сделанных из легкого огнестрельного оружия с глушителем. И упал на землю, поливаемый дождем простреленного оконного стекла.

Вскочив на ноги, он рванул прочь и стал вычерчивать зигзаги на затененной тополями земле. Когда рощица закончилась, ему пришлось бежать по открытому участку. Луна светила так ярко, что он видел мчащуюся рядом собственную тень.

Мимо его уха просвистела пуля. Должно быть, его преследовал Уордлоу – у остальных здешних обитателей не было ни пистолетов, ни тем более глушителей.

Домчавшись до густой тени Накай-Рок, Форд резко свернул влево и понесся вверх, к невысоким холмам. Чуть в стороне, жужжа, как оса, пролетела еще одна пуля. Форд преодолел остаток пути быстрее прежнего и принялся взбираться на верхушку холма, ступая на булыжники и стараясь не шуметь. Его ноги жгло от напряжения. Наверху он приостановился и оглянулся. Внизу, на удалении двухсот ярдов вслед за ним быстро поднималась чья-то темная фигура.

Форд помчался по голому гребню холма. Тут не росло ни кустов, ни травы, и было совершенно негде укрыться. С другой стороны, не оставалось следов под ногами, а впереди темнели несколько небольших зигзагообразных оврагов, что вели к краю горы. Через считаные секунды Уайман достиг первого оврага, спрыгнул вниз, что было мочи помчал вперед, резко затормозил, вдавился в каменистую стену и посмотрел назад. Преследователь остановился у оврага, присел на корточки и принялся обследовать его с помощью фонарика.

Да, это определенно был Уордлоу.

Выпрямившись, разведчик спрыгнул вниз и, держа наготове оружие, двинулся вперед.

Стараясь не попадать в поле его зрения, Форд вскарабкался наверх, где все же на миг обнаружил себя. Послышалось еще два выстрела. Одна пуля вонзилась в песчаник, откалывая мелкие куски.

Форд помчался по голой каменистой местности, надеясь достичь укрытия прежде, чем Уордлоу взберется на край оврага. Бежал он с такой немыслимой скоростью, что казалось, кто-то режет его легкие ножом. Участок был предельно опасный, однако впереди темнели причудливых форм камни, суля защиту и, возможно, избавление от верной гибели. Перепрыгнув через последнюю полосу песка, Уайман собрался с остатком сил, но тут заметил еще кое-что и вмиг изменил свой план.

Немного в стороне, у основания невысокого холма, темнела достаточно глубокая яма, в которой можно было спрятаться. Форд резко свернул, прыгнул в нее и прижался ко дну. Укрытие не отличалось особой надежностью: Уордлоу стоило лишь посветить внутрь фонариком. Но, вероятнее всего, он полагал, что Форд предпочтет скрыться за стеной непробиваемых пулями камней.

Прошло несколько минут. Наконец Уайман услышал звук шагов Уордлоу и его учащенное дыхание. Разведчик пробежал мимо.

Форд досчитал до шестидесяти и осторожно выглянул наружу. За камнями, продвигаясь все дальше и дальше вглубь, прыгал с места на место луч фонарика «Мэглайт».

Форд выскочил из ямы и понесся назад к долине Накай.

Проделав хитроумно запутанный путь, он наконец подполз к черному ходу своего дома, огляделся по сторонам, с удовлетворением отметил, что Уордлоу поблизости нет, и бесшумно вошел внутрь. Луна побледнела, на востоке уже занимался рассвет. По всей столовой горе раскатывался отдаленный рев пумы.

Форд вошел в спальню, надеясь хоть самую малость вздремнуть перед завтраком, но замер возле кровати. На подушке лежал конверт. Форд извлек из него листок и прочел выведенное крупным размашистым почерком: «Хотелось тебя увидеть». Внизу стояла подпись – «Мелисса».

Форд отбросил записку и подумал о том, что настоящие сложности его задания лишь начинают заявлять о себе.

Глава 18

Часом позднее Форд пришел завтракать. Ароматы кофе, бекона и оладий придали ему сил. На пороге он приостановился. Группа была не в полном составе. Некоторые дежурили в Бункере, у кого-то как раз брали показания. Хазелиус сидел на обычном месте во главе стола.

Глубоко вздохнув, Форд вошел в зал. Ученые и прежде выглядели изможденными; сегодня же, молчаливые, с красными глазами и устремленными в пустоту взглядами, они вообще походили на зомби. Особенно поражало осунувшееся лицо Хазелиуса.

Форд налил себе кофе. Несколько минут спустя появился Уордлоу. Уайман стал краем глаза наблюдать за ним. Удивительно, но, в отличие от остальных, разведчик казался вполне отдохнувшим, невозмутимым и необыкновенно приветливым. Проходя к своему месту, он приветствовал всех кивками.

Кейт то и дело удалялась на кухню и приносила новые блюда с едой. Форд старался не смотреть на нее. Завели отрывочный разговор на посторонние темы. Упоминать о Волконском никто не желал.