Танго над пропастью - Евгения Савицкая

"Люди Коршунова! Я чуть-чуть им не попался" — Влада молнией пронзила страшная мысль.

Черноволосый пошатываясь, вылез на проселочную дорогу и максимально ускорил шаг. Лишь одно имя звенело в его голове, а сердце гулким молотом ухало у груди, накачивая тело адреналином. Страх постепенно заползал в его душу липкими щупальцами, опутывая ее подобно спруту. Влад буквально бегом преодолел расстояние от проселочной дороги до поворота к местному озеру, возле которого в его огромному ужасу были отчетливые следы шин и множества ног. Черноволосый холодея от ужаса и предчувствий, ринулся дальше к озеру, а в его душе теплилась надежда, что Женя убежала от ищеек Коршунова.

Вот и пляж, водная гладь, желтоватые деревья, отражающиеся в воде. Берег озера был уже неприветлив и Влад буквально кожей ощутил напряжение, витающее в воздухе над пляжем. Черноволосый подошел к бревну и понял, что Женя тут спокойно сидела лицом к воде, затем к ней подкрались люди Коршунова, но девушка отступала назад, а на нее надвигались ищейки — все это он опытным взглядом увидал по следам, оставленными участниками действий. Влад задумчиво следовал дальше, следов было много, и они пересекались и перетирали друг друга, но ребристые следы кроссовок разительно отличались от следов модельной мужской обуви. Черноволосый нашел место борьбы Жени и ее преследователей, дальше следы маленьких кроссовок обрывались, а это означало, что девушку схватили именно на этом месте, где песок был сильно изрыт не одной парой ног. На миг Черноволосый замер на месте, пытаясь справиться с эмоциями, но затем привычка трезво мыслить взяла вгору. Влад знал, что непременно спасет Женю из лап Коршунова, только как и какой ценой.

Обратную дорогу Влад Черноволосый прошел неожиданно быстро. В пути он уже четко обдумал, что ему делать и как только он переступил порог дома бабы Маши, нашел старушку на кухне. Перед удивленным взором хозяйки предстал собранный и деловой мужчина.

— У вас есть телефон, баба Маша? — его голос был ровным и бесстрастным.

— Да, что-то случилось?

— Случилось, — отозвался Влад и, не вдаваясь в подробности, прибавил. — Я могу позвонить?

— Да, конечно, — старушка тут же протянула своему гостю черную трубку радио-телефона.

— Прекрасно, спасибо.

Влад уже не услышал, как бабушка Маша неслышно вышла из кухни, оставляя Влад одного. Черноволосый устало опустился на потрепанный диванчик кухонного гарнитура и по памяти набрал номер мобильного Севы. Долгие три гудка показались Владу просто невыносимыми и наконец-то подняли трубку.

— Алло, — послышался уставший голос Севы.

— Привет, Севок. Узнал?

— Влад? — задохнулся Сева. — Но как ты… Я…

— Да, это я, — голос Влада был ледяным. — Сможешь забрать меня сегодня до темноты?

— Без проблем, — с готовностью отозвался Сева. — Где ты?

Черноволосый деловито объяснил товарищу как его найти.

— Хорошо, буду часа через два-три, — отозвался Сева.

Черноволосый отстраненно попрощался с помощником и положил трубку. Влад знал, что Сева не задержится надолго и обязательно приедет за ним. Бега закончились, и пора было начинать более решительные действия. Мужчина немигающим взглядом смотрел в сад за окном, а его мысли убежали к той, что теперь оказалась в руках врага.

Женя с трудом разорвала липкую паутину беспамятства, вызванную хлороформом. У девушки жутко болела голова, в ушах гудело, а тело, изрядно помятое после неравной погони, немного побаливало. В комнате, где она лежала на каком-то грязном топчане, уже сгущался мрак, а через маленькое высокое оконце девушка увидела несколько далеких блеклых звезд. Судя по всему, давно наступил вечер, и ночь постепенно входила в свои права. Женя осторожно привстала на матраце и осмотрела помещение, в котором была заперта. Пустота маленькой комнаты ее нисколько не удивила — одни голые бетонные стены, пыльный пол и дверь, и главное — затхлый спертый воздух, говоривший о том, что в помещении нет должной вентиляции. Мысль о том, что люди Коршунова насильно удерживают ее в плену, привела девушку в состояние паники и теперь она всерьез задумывалась над своей участью. В этот момент ее невеселые мысли прервал скрип открываемой двери и в глаза ударил яркий свет переносной лампы дневного света. Женя закрыла ладонью глаза и прошипела сквозь зубы ругательства. Вошедший поставил фонарь на пол, и звук отразился от стен пустой комнаты. Пришелец едва слышно подошел к пленнице и благоразумно остановился в двух шагах от матраца, лежащего на пыльном полу. Девушка испуганно сжалась в комочек и застыла в ожидании того, что незнакомец пришел ее пытать. Но время шло, а некто все молчал и молчал. Девушка чувствовала на себя чужой испытывающий взгляд, словно незнакомец просто пришел изучить пленницу и понять — насколько ценна будет от нее польза. Женя со временем привыкла к яркому свету, убрала руку от лица и несмело подняла глаза на молчаливого гостя. Перед ней стоял высокий мужчина в светло-сером дорогом костюме, галстуке и идеально начищенных модельных туфлях. Щеголеватый облик незнакомца нисколько не вязался с обстановкой в комнатке, что Женю буквально передернуло от отвращения. Но пристальное внимание привлекло совсем иное — мужчина напротив нее был откуда-то ей знаком. У Евгении просто отвисла челюсть, когда она узнала знакомую фигуру и открытое лицо с квадратным подбородком. В бархатных глазах мужчины она увидела такое неприкрытое удивление.

— Алекс!?

— Женя!?

Свои реплики выдохнули они практически одновременно. Мужчина со всех ног кинулся поднимать девушку с неряшливого матраца, куда ранее уложил ее Леха. Алекс дрожащими руками принялся ощупывать девушку, словно уже не надеялся увидеть Женю живой и невредимой. Евгения слабо сопротивлялась властным рукам едва знакомого ей мужчины.

— Как ты здесь оказался? Откуда ты знал, что я здесь? Где я? — она буквально засыпала Алекса таким множеством вопросов, что мужчина неожиданно отпрянул, а на его лицо моментально стало каменным.

— Ты в доме господина Коршунова, — тихо ответил Алекс и его бархатный голос оборвался.

Женя похолодела от страха и отступила от неожиданного гостя. Ее тело пробила нервная дрожь, девушка повалилась обратно на топчан, не заботясь, что чистые на ней вещи и грязный чехол несколько несовместимы друг с другом.