Я тебя нашёл (СИ) - Калисто ла Фей
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Вот бестия рыжая!
В это заклинание вложено так мало магии, что я даже не почувствовал. Щёлкнул пальцами, и дверь распахнулась. Комната была завалена хламом: старые мётлы, горшки из-под растений, пустые шкафы, стремянки.
Старалась, похвально. Иллюзия пала. В середине комнаты стоял стол, а на нём сундук.
Наконец-то!
Дверь за мной захлопнулась, и начался пожар. Языки пламени росли, повышая в комнате температуру. Я снова представил тонкую девичью шею, как обхватил её руками и начал душить. Пора проснуться силе Дикой Охоты. Из рук стали выползать ледяные змеи. Шипя, они бросались на огонь и, сгорая в нём, тушили пламя. Стены покрылись льдом, стало холодно. Медленно подойдя к сундуку, я начал шептать заклинание на выявление магии. Ничего не произошло.
Всё? Испытания кончились? Фантазия иссякла? Верится с трудом.
И тут под коркой льда на полу по кругу увидел бордовые закорючки. Замороженная вода искажала надписи.
Butain!*
*(нецензурная брань, аналог — бл. дство)
Пришлось растапливать лёд.
Магия крови? Тёмные заклинания, которыми не гнушались проклятые волшебники, отдавшие душу Аду, и некроманты.
Пришлось ещё раз прочесть заклинание, но уже другой специфики. Комната и её содержание покрылись кровавыми письменами. Мне оставалось только присвистнуть. Глядя на сундук, думал, что же мне делать? Я смогу разрушить кровавое проклятье, забрать гофод, по дороге забрать Бастиана и вернутся на край миров в бесконечную зиму, а могу остаться и посмотреть, что из всего этого выйдет.
Зайберт Агриппа, Эрика и Эдвард Бурланд, вы меня заинтересовали. Что там говорил зануда? «Тем, чьи жизни исчисляются вечностью, нет смысла торопиться».
Восстановив защитные заклинания, прямо из подвала переместился в свою комнату в борделе. В кресле развалился Бастиан со стаканом виски и смотрел на зимний город.
— Мне тоже налей и побольше.
Я встал напротив окна и смахнул завесу иллюзии. В комнату стал залетать шум города и июльская жара.
— Что-то поменялось в твоём сознании?
— Да, я подписал смертный приговор.
— И кому же?
— Себе! Я буду преподавать в Академии Иордина.
Перебивая шум улиц, в комнате гремел смех двух мужчин.
Глава 11. И вспыхнет пламя, что озарит ночь
Малакай
Я решил, что нужно ближе узнать своих «врагов», поэтому отправился в их обитель. Несмотря на то, что учёба закончилась и была летняя пора, в Академии оставалось полно студентов. Одни сидели под тенью деревьев и обсуждали только что прочтённое, кто-то баловался магией стихий, другие работали в теплицах, студенты музыкального, собравшись в круг, бренчали на инструментах и что-то напевали, а кто-то загорал под жарким солнцем.
Присел на ступени.
Давно это было, когда я учился в школе. Тогда магия только зарождалась в мире людей, а сейчас я древнее, чем фолианты, которые читают студенты. Когда был человеком, то жил каждым днём, хотел узнать как можно больше, успеть попробовать всё. В один из таких дней познакомился с парнем, его белоснежного цвета волосы и мерцающие лазурные глаза удивили меня. Он предложил мне долгую жизнь, дружбу до скончания веков, и я согласился. Позже, наблюдая за битвой людей против гоблинов, подобрали и выходили серьёзно раненого мужчину, так к нам присоединился Бастиан. Время, проведённое в Аду, было самым весёлым, что я помнил. Каждый день был наполнен событиями, а если их не было, то мы создавали их сами. Однажды к нам подлетел Орион, схватил меня и Бастиана за шкирку и сказал глубоко вдохнуть. Он телепортировался вместе с нами и материализовался над пропастью, мы летели с высоты не меньше сотни метров в холодное озеро. Проклинал его несколько дней за такую шутку. Я хорошо помню ту ночь, ещё сказал парням, что странная магия колыхается в пространстве, словно в воронку засасывало. Мы отмечали победу принца на турнире. Чёрт дернул пойти на городскую площадь. Едва успел наколдовать самый мощный защитный барьер из всех, что знал, потратил колоссальное количество магии, как сразу после снятия щита перед глазами блеснул клинок и морда Иордина. Орион материализовался передо мной и заслонил собой, брызнула кровь. Даже несмотря на тяжёлое ранение, Орион смог переместить меня и Бастиана в другую часть города. А дальше была полная неразбериха.
Ко мне подсела группа девушек.
— Вы наш новый учитель?
Весть о молодом преподавателе разлетелась в ту же ночь, как я подписал договор. Меня облепили со всех сторон и, как голубки, стали ворковать и стоить глазки. Боковым зрением увидел огненную гриву, что, словно торнадо, пересекала студенческий сад.
Из разговоров прекрасного пола узнал, что внучку ректора считают девушкой лёгкого поведения, которая прыгает из койки в койку. Почему её терпит «бедняжка Джулиан», для всех остаётся загадкой, не исключено, что ректор пригрозил архивариусу проблемами, иначе он давно бы её бросил.
Надо взглянуть на этого бедняжку.
Ректора считали сумасшедшим, а проректора — любителем спиртных напитков.
Студенты мужского пола считали ректора чудаковатым гением, что, по слухам, в молодости резвился с нечистью, проректора обзывали тираном, что заставлял отрабатывать в два раза больше, чем положено, а Эрику — великой куртизанкой или же идиоткой, не дружащей с головой и манерами.
Минули века, а зависть и обида как была в почёте у людей, так и остаётся в списке первым пунктом. Что из этого правда, нужно выяснить самому.
Мимо меня прошёл мужчина в профессорской мантии и с синей бородой.
Чудак!
Я решил, что пора проведать «мистера бедняжку» и узнать, насколько знания людей разрослись за десяток столетий.
В библиотеке, как и положено, пахло книгами. О прекрасный запах знаний! Из-под стола вынырнул парень, что подбирал с пола разлетевшийся пергамент.
— Ты?
— Оу, здравствуйте. Так это вы наш новый преподаватель? Приятно познакомиться, я Джулиан.
«Мистер бедняжка», всё ясно.
Я осмотрел парня. Высокий, широкоплечий, мускулистый. Где-то внутри неприятно засвербело.
— Ты же тот парень, что работает в…
— Да, да, это я. Семейное дело, прошу, не распространяйтесь об этом.
— Не имею за собой привычки болтать.
— Вы что-то хотели, профессор?
— Ничего конкретного, просто решил осмотреться.
Парень сложил стопку из книг и взял в руки.
— Мне нужно отнести эти книги на кафедру, а вы располагайтесь.
В библиотеке было ни души. Я двинулся вдоль стеллажей, читая надписи разделов. Ничего интересного мне не попалось, всё, что есть, давно изучено. Внимание моё привлекла тяжёлая дубовая дверь, звенящая магией. Она была запечатана несколькими сложными заклинаниями.
Надо спросить у бедняжки доступ.
Уже выходя
