Новый уровень - Юрий Станиславович Климонов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
За столом наступила вязкая тишина. Вся американская делегация смотрела на бывшего морпеха с какой-то смесью удивления и шока. Этот рассказ и это признание стало для них своеобразным ударом. Особенно для контр-адмирала. Все предварительные выкладки Моники и Ликсты летели к дьяволу в Преисподнюю. Русские обыграли их по всем статьям. Вон, даже спецназовцы Нунцей открыли рты, слушая эту громкую речь бывшего морпеха. А она сама словно окаменела. И как тут качать права, выбивая себе какие-то преференции, после такого спича Скрэпа? Майор ВДВ Российской Армии, прошедший как минимум одно серьёзное сражение. Кровью заслуживший это звание по праву. Такой не свернёт и не даст слабину. И что теперь делать? Кто даст гарантию, что остальные прибывшие сюда, в случае достижения договорённости, не захотят ассимилироваться с местным населением? Контр-адмирал села играть в покер с русскими, у которых полно в рукавах козырей и вся колода краплёная. Ни больше, ни меньше. И ситуация на ВМБ в Бахрейне становится критической — идти сейчас на попятную означает медленную смерть.
— Полковник Робинсон, насколько я знаю, захватил коды, чтобы заплатить ими за право быть с русскими, — это единственное, что нашлась ответить Свифт.
— Неправда, — мотнул головой Стивен. — Говорю вам, как реальный участник подготовки исхода с Аляски. Майкл Стоун помог, сообщив коды контроля спутников. Анклаву тогда понадобилось визуальное наблюдение за противником. Мы помогли русским в трудную минуту, на тот момент ничего не прося взамен. По дружбе. И они оценили этот поступок. А потом, когда стало плохо нам, помогли прибыть к ним. И снова старший сержант Звягина была нашим спасителем, бесстрашно зачистив заражённых у сломанного хвоста упавшего самолёта. Это не дети, мэм. Это маленькие взрослые. Они только телом юны. Полковник Робинсон тогда сказал: «Какой идиот или провокатор в Комитете начальников штабов собирался замутить войну с русскими, если у них так воюют даже дети». Это не мое дело, мэм, но если вы прибыли к русским надолго, то надежнее искренней дружбы нет никаких других связей, а если только на время… — он покачал головой и сел на своё место.
— Я поняла вас, майор, — серая маска на её лице не выдавала никаких эмоций.
Глава 7
3 июня 2028 года. Крым. Ялта. Ливадийский Дворец. Поздний вечер. Апартаменты американской делегации
Контр-адмирал вошла в маленькую гостиную и оглядела всех собравшихся. Она села в оставленное для неё кресло и заговорила голосом, не предвещавшим ничего хорошего:
— Дамы и господа! Я рискну предположить, что наша миссия частично провалена. Коммандер Джонс молчит как рыба с момента загрузки в транспортный самолёт. Даже на ужине вы, Бен, не проронили ни слова. Где ваша хвалёная всеми смелость?
— Мэм, я ничего не смог противопоставить разыгранной карте русских. А до этого не в моей компетенции было вмешиваться в миссию нашего спасения.
— Ясно. Ликста! Как вы считаете, у нас есть шансы договориться с русскими на наших условиях?
— Если на тех, что мы с вами обговаривали, то никаких, мэм. Коммандер Джонс прав: русские сыграли в покер, вытащив из рукава джокера. Сейчас ни я, ни вы не сможем перетянуть одеяло на себя. Это без вариантов.
— И какой вы видите выход? Меня интересует ваше мнение как юриста.
— Попросить у них убежища. На их условиях. Не думаю, что они собираются обобрать нас до нитки.
— Мэм, мы же ещё и без борта остались, — напомнила Маргарет. — На чём теперь возвращаться?
— Чёрт! Как же я упустила этот момент! — хлопнула она ладонью по столу. — Совсем голова кругом пошла… Что ж, могу констатировать полный провал миссии.
— Нет, мэм, — покачала головой Стэнфорд. — Ещё всё только начинается.
— Поясните, первый лейтенант.
— Смотрите, русские ни разу за сегодняшний вечер не заикнулись о каких-то намерениях. Я немного знаю менталитет русских мужчин…
— Это было заметно, — саркастически ухмыльнулся Джонс.
— Бен! Я бы попросила вас прикусить язык, раз не можете посоветовать ничего дельного! — гневно одёрнула его Свифт. — Продолжайте, Маргарет.
— Так вот, они любят оценивать будущего партнёра. У них есть негласный психологический маркер — gnil. Этот маркер характеризует собеседника как надёжного или подлеца. Возможно, сегодняшний совместный ужин был своего рода проверкой для всех нас.
— И как, мы прошли проверку или стали gnil? — горько усмехнулась Моника.
— Думаю, что первое. Мы же ни разу не высказали недовольство, потом разговаривали с нами благожелательно, а не жёстким тоном. Мне приходилось общаться с начальством, когда оно сыпало такими отборными словечками…
— Здесь собрались дипломаты, Стэнфорд, — возразила ей Крэк. — Тут изначально не может быть бранных слов.
— Пусть так, — кивнула первый лейтенант. — Но холодного тона тоже не было. Даже в спиче Скрэпа. Он рассказал историю становления эРэСЭй и подчеркнул значимость кого-то из их делегации. И всё.
— И как вы считаете, что нам делать? — поинтересовалась контр-адмирал.
— Постараться стать им просто друзьями.
— И всё? — удивилась Свифт.
— Всё. Поймите, мэм, всё гениальное просто! — воскликнула Маргарет. — Мы просто покажем им, что прилетели друзья. К чёрту политику! К чёрту интриги! Мы собираемся прибыть к ним, так же, как группа полковника Робинсона, только нас больше. Мы прилетели в трудную для нас минуту попросить немного помощи, а не показывать своё превосходство. Ну и, конечно, потом нужно будет соответствовать. Иначе предательства не потерпит никто.
— Ваше мнение, Крэк? — контр-адмирал перевела взгляд на юристку.
— Достаточно смелое решение, мэм. Если мы действительно прилетели как друзья и всячески будем это показывать… Да, это сработает. Но вот потом… Потом нам необходимо будет всегда следовать этому принципу. Тут первый лейтенант права — предательства нам не простят.
