Плохой парень (Король "экстази") - Сергей Макуров
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Андрей любил модные шмотки и электронную танцевальную музыку. Колошенко закончил МГИМО, владел иностранными языками, много читал, был прекрасным собеседником на различные темы. Папа пророчил сыну, распрекрасное дипломатическое будущее в какой нибудь недалекой процветающей капиталистической стране. Андрей в противовес отцу устроился в МУР (Московский уголовный розыск) простым оперативником. Близкие родственники разочарованно повздыхали, раздосадовано поворчали, но смирились с избранным профессиональным путем сына.
Общие музыкальные и шмоточные интересы сблизили нас. Впоследствии шапочное знакомство переросло в дружбу. Разница в возрасте и социальном статусе не препятствовала ладному общению. Мы не любопытствовали о профессиональных занятиях друг друга. Как то раз проходя фэйс контроль[118] клуба, служба безопасности обыскала нас. Из заднего кармана Levis Андрея охрана заведения извлекла удостоверение старшего лейтенанта милиции. Сказать, что я напрягся когда увидел милицейскую ксиву, значит ни сказать ничего. Я словил действительно лютую измену.
Затем мы поговорили. Сознаться в своих профессиональных, преступных делах стоило трудов. Говоря подцанским языком, я зассал погибельных последствий для себя. Потерять товарища, заодно сесть в тюрьму на немалый срок напугало. Андрей не пропуская ни слова, молчаливо прослушал сказания о преступных делах. Откликнулся предложением бросить гнусное ремесло.
— Я тебя считаю другом, Антон, — искренне говорил он. — Плохого ничего не сделаю. Настоятельно рекомендую бросить криминал.
Андрей напористо уговаривал сменить профиль дела, перейти в легалайз и не путаться с бандитами. Он предлагал помощь отца в устройстве бизнеса. Батя имел деловые связи с бизнесменами и чиновниками разного пошиба. Колошенко всячески предостерегал, как рано или поздно меня закроют в тюрьме, он не вытащит. Бывало напившись, мы смеялись над смутным теперешнем временем сроднившего офицера доблестной милиции и нарушителя закона, драгдилера.
Работа со Шмелевым имела некие нюансы. Специфика взаимодействия между нами требовала особого подхода к собственной безопасности. Я ненароком предложил Андрею сотрудничество. Он включает на всю мощность рабочие ментовские средства по эффективному отслеживанию замыслов Шмелева против меня, я не мелочась, плачу деньги за хлопоты. Андрей рассердился не на шутку, порядочно обиделся, послал, куда подальше просьбу.
— Ты, видать, друг попутал дружбу со своей наркодиллерской деятельностью?! — истошно кричал он.
Я не отрицал, не оправдывался. Не замалчивая, открыто рассказал о Шмелеве, о затаившейся опасности для моей личной безопасности. Колошенко лаконично промолчал. Я предельно уяснил себе, поднятая неприятная тема для Колошенко свернута. Я очевидно заблуждался. По прошествии двух дней Андрей возобновил незаконченную беседу по тревожившей меня тематике.
— Я погорячился, — как то с удивлением он взглянул на меня. — С кем не бывает? Ты тоже понять должен. Такие предложения подсовывать офицеру милиции…
— Понимаю, — невзначай перебил Андрея.
— Выслушай до конца, — Колошенко не свойственно замялся.
— Само собой переживаю, — его взор как то страдальчески пробежал по мне. — Шмелевские разбойники, ребята кровожадные. Не волнуйся. Я помогу! Не за деньги.
— Бесплатно? — добродушно усмехнулся я.
— Зря лыбишся, — цепляюще укорил Колошенко. — Не все менты продажные как ваше преступное племя считает, — последние слова прозвучали с гордостью из уст Андрея.
— Извини, погорячился! — виновато молвил я.
Дискутировать с Колошенко о коррумпированности слуг народа не имело смысла. Я неотложно нуждался в надежной защите от Шмелева, поэтому не обострял разговор с другом.
— Слушаю внимательно, Андрей! — предельно сосредоточился я.
Он изложил по существу.
— Ты вхож в международные наркосиндикаты, — намеренно приостановился видимо думая, что буду всячески оправдываться, на все лады отнекиваться.
— Ну, — не раздумывая, подтвердил я. Ненавижу долгие пресловутые вступления издалека.
— Знакомая среда обитания для тебя. Свой среди своих проще выражаясь. Большая проблема у нас осведомителей за рубежом. Система агентурная фактически исчезла вместе со страной.
— Короче, мы нуждаемся в помощнике, который имеет репутацию и доверие со стороны крупных международных наркосиндикатов кооперирующихся с Россией р…
— Стукач! — оборвал на полуслове Колошенко.
— Информатор! — вежливо скорректировал Андрей.
— Какую формулировку придумали, нейтральное, необидное названьице. ИН-ФОР-МАТОР-слогами выговариваю задетый унизительным для меня предложение Колошенко. — Суть прежняя, верно? Доносить! — впиваюсь вопросом в Андрея.
Андрей невозмутимо преспокойно принимает мое взбудораженное раздражение на предложение осведомлять соответствующие органы.
— Послушай Антоша сюда дорогой! — он как то противно лыбится вызывая отвращение. — Уговаривать не стану! Выражаясь понятным тебе торгашным языком, каждый пробует получить выгоду из этой заварухи. Я служу России. Пусть и звучит пафосно. Но желаю, чтобы мою любимую Родину не трахали всякие мудазвоны международных наркокартелей, — он повышает тон голоса. — При всем цинизме теперешнего времени, есть ценности дорогие мне лично.
— Мы адекватные люди. Смыслим, как законы рыночной экономики диктуют иные потребности в противодействии наркотикам. Вносим корректировки в процесс борьбы с преступниками, учитывая реалии сегодняшних дней, — постепенно Андрей скатывается в благодушную, ненапористую интонацию.
— У тебя просьба к нам по защите от бандитов! Верно? По-моему признаки обоюдной пользы присутствуют?
— Хорошо Андрей. Считаем, я поверил в чистоту ваших помыслов. Мои задачи? — переваливаюсь к конкретике предстоящих обязанностей.
Колошенко удовлетворенный моим лояльным, положительным решением одобрительно акает.
— По оперативным данным многие твои международные коллеги помимо легких наркотиков промышляют героином и кокаином. Эту гадость в Россию тащат неимоверными количествами. Еще несколько лет назад железный занавес в стране оберегал от контрабанды наркоты. Теперь границы прозрачные будто нет вовсе. Иногда мысли посещают небезосновательные при виде количества наркотического дерьма в стране, будто пограничников, таможенников в государстве распустили, — представил пессимистичную картину борьбы с наркотрафиком Колошенко.
— Ты выяснишь поставщиков, схемы доставки наркотиков, российских представителей, — предельно ясную поставил задачу оперативник.
— Каким образом узнаю? — неложно недоумеваю. — Да, меня сразу за яйца подвесят коллеги. Я не промыщляю тяжелой наркотой, принципиально. Об этой моей слабости боссы наркокартелей осведомлены, — смело подначиваю я, чтобы как то смягчить условия нашего "контракта" с Колошекно.
— Мне побарыжить в России герычем предлагали многократно. Я в отказ полнейший. А теперь? Братва, я передумал! — манерно кривляюсь.
— Не кипятись старичок! — приветливо уговаривает Колошекно. — Сложности конечно будут. Кому нынче легко. Передумал, деньги нужны, или на более крутой уровень выйти есть желание. Состряпаешь причину. Ты же талантливый композитор сочинитель баек, — скалит зубы оперативник. Понадобится, несколько ходок с контрабандой сделаешь для дела. Тебе поверят, не сомневайся! Ты крутой парень в авторитете у мировых барыг.
Мое лицо выражает демонстративно скептицизм к замыслу Колошенко. Андрей замечает недоверие у товарища.
— Антон, повторяю, я не заставляю. Ты обратился с просьбой прикрыть тебя. Поэтому не криви лицом. Наши взаимоотношения перешли в деловую плоскость. Решай друг!
Я смекал, без Колошенко как без защитной брони. Послать Андрея непростительное легкомыслие, невероятная глупость. Шмелев без присмотра это как бойцовый пес без намордника и поводка. Поторговавшись с оперативником о более сносных условиях работы для себя, хотя торг в данном контексте был неуместен. Под итог вышло, как вышло.
Агент, завербованный на добровольной основе оперативным псевдоним Гвоздев. Номер личного дела в картотеке агентов 10 31. Аудиенции с Колошенко регулярно происходили на конспиративной квартире. Зашарпанная временем двухкомнатная квартира на Тверской улице стандартно принимала нас два раза в месяц. Я методично сливал нужные Колошенко сведения о героиновом, кокаиновом бизнесе ближнего и дальнего зарубежья. Прощаясь, Андрей не выпуская секунд тридцать крепко жал мне руку при этом пристально вглядывался в глаза. Казалось, по ведомой только ему методологии определял состояние духа подопечного. Мы перестали вместе тусоваться, даже звонить без служебной необходимости он запрещал. Дружба быстротечно прошла, иссякла, переродилась в рабочую взаимовыгоду. Колошенко как обещал, лихо установил за Шмелевым круглосуточное наблюдение. Теперь о намерениях Шмеля я узнавал скоротечно, без каких либо затруднений. Может, кому покажется странным, но Шмелев всячески оберегал меня от напрасных трудностей. Для него Антон Кнутиков являл собой курицу несущую золотые яйца.