Острие копья - Рекс Стаут

Мальчик обиженно запротестовал.

— Я не забыл ее, просто не думал, что это так важно.

— Значит, в своих рассказах дома и с друзьями ты об этом не упоминал?

— Нет, сэр.

— Хорошо, Вильям. Может, я неправильно поставил вопрос, но я вижу, что по складу своего ума ты предпочитаешь придерживаться главного, а не мелочей. Может, ты все же обмолвился об этом, когда с тобой разговаривал мистер Андерсон?

Мальчишка отрицательно покачал головой.

— Я не разговаривай с мистером Андерсоном. Со мной разговаривал сыщик, задал пару вопросов и все.

— Понятно. — Вульф сделал глубокий вдох и очень медленный и долгий выдох и нажал кнопку звонка.

— Время пить чай, господа, — сказал он.

Для него это означало пить пиво. Я собрал мальчишек и повел их на кухню. Конечно, арбуз был целехонек. Как я и думал, Фриц к нему не притронулся. Я разрезал его на четыре части и угостил ребят. Фриц в ответ на звонок хозяина устанавливал на подносе стакан и две бутылки. Когда он вышел в холл, я заметил, что он направился не в кабинет, а к лестнице наверх. Я посмотрел на часы. Без двух минут четыре. Черт побери, он, несмотря ни на что, и здесь умудрился уложиться в регламент! Я оставил мальчишек доедать арбуз, а сам поспешил перехватить хозяина, пока он не вошел в лифт.

— Поблагодари мальчиков от моего имени, уплати им, как положено, но не переплачивай, я человек прижимистый, и развези их по домам. Позвони в контору Е. Д. Кимболла и узнай, когда он вернется из Чикаго. Думаю, он все еще жив. Благодаря проницательности или везению, он уехал за тысячу миль от своей судьбы. В случае, если он уже вернулся, немедленно привези его сюда. Мешкать нельзя.

— Хорошо, сэр. Не кажется ли вам, что эти новости, дойдя до ушей прокурора Андерсона, порядком расстроят и огорчат его, а? Не предупредить ли мальчишек, чтобы помалкивали?

— Нет, Арчи. Всегда благоразумней полагаться на силу инерции. Это величайшая сила в мире.

Когда я вернулся в кухню, Фриц уже угощал всех яблочным пирогом.

13

Когда я развозил мальчишек в разные концы Вестчестера, у меня мелькнула нелепая мысль заехать к Мануэлю Кимболлу и спросить у него, хранил ли его отец свои клюшки в клубе и нет ли у Мануэля ключа от его шкафчика. Уверен, ему не удалось бы на сей раз ограничиться вскидыванием бровей вместе ответа. Я почти был уже готов пообещать ему пару тысяч вольт напряжения.[5] Но тут же понял, раз это так, то в наших интересах будет, если он останется в неведении. Но, с другой стороны, чтобы арестовать и осудить Мануэля Кимболла, нужны более веские доказательства, чем то, что он действует мне на нервы.

Я поборол еще одно искушение. Мне хотелось заглянуть к Андерсону и предложить ему пари на десять тысяч долларов, что никто не убивал Питера Оливера Барстоу. Но Вульф наверняка начал игру в прятки. В течение двух дней лишь он, я да еще тот, кто сделал это, знали, что Барстоу был убит. Теперь опять мы двое, убийца да мальчишки, подносчики мячей в гольф-клубе, знали, что Барстоу был убит случайно.

Когда я наконец высадил последнего мальчишку на его улице, я все же завернул перед закрытием в клуб «Зеленые луга». Мне хотелось порасспросить о шкафах в гардеробной, но, приехав в клуб, я вдруг испугался, что могу испортить все дело. Все уже знают, что Барстоу не хранил свои клюшки в клубе, и мой интерес к шкафам может показаться подозрительным. Поэтому я немного поболтал с мистером, в ведении которого были мальчишки, и зашел поздороваться к управляющему. У меня была слабая надежда, что я могу здесь встретить Мануэля Кимболла, но его нигде не было видно.

Мануэль говорил мне, что у его отца брокерская контора в Нью-Йорке на Перл-стрит. Когда после четырех я позвонил туда, мне ответили, что мистер Кимболл прибывает завтра, в пятницу, экспрессом. Не получи я такого известия, я, может быть, и начал свои расспросы в Вестчестере, пошатался бы, когда стемнеет, вокруг дома Кимболлов, заглянул бы в окна. Но узнав, что Кимболл-старший возвращается завтра, решил, что лучше всего набраться терпения. Я сел в машину и отправился домой.

После ужина Вульф заставил меня еще раз прочитать мою запись встречи с Мануэлем, и все, что говорили о нем Ларри и Сара Барстоу, а такого было всего ничего. Мы с Вульфом еще побеседовали, сопоставили наши впечатления, потом даже договорились до того, что подмена клюшек была сделана сознательно и убийцей Барстоу мог быть Кимболл-старший. Но, конечно, это была ерунда. Я позволил себе пару нелестных замечаний в адрес Мануэля, но когда Вульф потребовал от меня более серьезной характеристики, вынужден был сознаться, что у меня нет против него не только никаких улик, но и причин для подозрения. С таким же успехом можно было бы подозревать любого из членов клуба, имеющего доступ к шкафам в гардеробной.

— И все же, — не сдавался я, — будь он моим сыном, я бы отправил его в длительное путешествие, куда-нибудь подальше, и лучше всего без возвращения.

Прежде чем мы разошлись по своим комнатам, Вульф набросал для меня программу действий на завтрашний день.

Первый ее пункт не привел меня в восторг, но я знал, что Вульф прав. Мальчишки, конечно, не удержатся и все разболтают, это дойдет до прокурора Андерсона, так что лучше будет, если мы скажем ему сами, и как можно раньше, тем более что все равно он узнает. Я успею выполнить эту миссию доброй воли и вовремя попаду в контору Кимболла, куда он приедет прямо с вокзала.

Итак, утром я снова катил по шоссе в Уайт-Плейнс и подумывал, вот бы здорово было, если бы на шоссе снова дежурил уже знакомый полицейский, который не преминул бы остановить меня за превышение скорости, а я назвал бы ему ту же причину и под его эскортом прибыл бы к прокурору Андерсону. Но у Вудленда я свернул на мост и дальше не встретил никого, кроме белки, перебежавшей дорогу.

По Главной улице я ехал медленно в хвосте у трех громоздких автобусов, словно пони, плетущийся за слонами во время цирк-парада. И тут у меня родилась мысль, и, по-моему, неплохая. Вульф считал, что для того, чтобы позвать к себе в гости кого-нибудь, включая Далай-ламу или Эл-Капоне, ему стоит лишь отдать мне распоряжение, но я-то знал, чего это временами стоит. Никогда не знаешь, на кого нападешь, иные упираются, как сороконожки, всеми своими конечностями. Теперь мне предстояло доставить хозяину важного торговца зерном, уведя его из его конторы в первый же день его прибытия в Нью-Йорк после недельного отсутствия. А пока я ехал на свидание с прокурором, которое может закончиться тем, что в контору Е. Д. Кимболла первым попаду не я, а сыщик Г. Р. Корбетт или кто-нибудь другой, что может быть еще хуже. Это будет сюрприз. Поэтому я тут же остановил машину, позвонил Вульфу и сказал ему, что, пожалуй, мы торопимся поставить телегу впереди лошади. Он поначалу упирался и убеждал меня, что нам выгодно, чтобы Андерсон узнал именно от нас то, что и без нас все равно узнает. Но когда понял, что я буду стоять на своем до тех пор, пока счетчик таксофона по горло не будет набит монетами, согласился и разрешил мне вернуться в Нью-Йорк, чтобы, отправившись на Перл-стрит, ждать там свою жертву.

На обратном пути я уже благодарил судьбу, что мне не встретился дорожный полицейский.

Когда я нашел на Перл-стрит нужный мне дом и поднялся на лифте на десятый этаж, я понял, что брокерская фирма Е. Д. Кимболла занимается не только тем, что продает корм местным куриным королям. Его контора занимала половину этажа со множеством дверей и табличек. Часы на стене показывали без четверти десять. Если экспресс не опоздает, через пятнадцать — двадцать минут Кимболл будет здесь.

Я представился девушке за столом. Она куда-то позвонила, провела меня в другую комнату и оставила наедине с мужчиной с квадратной челюстью, сидевшим на стуле лицом к окну, положив ноги на подоконник. В этой позе он просматривал утреннюю газету. Сказав мне: «Одну минуту», — он снял ноги с подоконника и сел прямо. Отбросив наконец газету, он повернулся ко мне.

— Мистер Кимболл будет с минуты на минуту, — пояснил я причину своего появления здесь. — Без сомнения, у него накопилась масса дел за неделю отсутствия. Но прежде чем заняться ими, он должен уделить мне десять минут по очень важному для него личному делу. Я частный детектив, вот моя визитная карточка. Он не знает меня, но я работаю на Ниро Вульфа. Вы можете устроить мне свидание с мистером Кимболлом?

— Что вам угодно? По какому вы вопросу?

Я покачал головой.

— Дело личное и неотложное. Вы должны поверить мне, глядя на мою честную физиономию. Если вы полагаете, что это рэкет, позвоните в городскую службу безопасности на Тридцать третьей улице. Они расскажут вам, что я в свободное время подрабатываю, сторожа коляски с младенцами.

Квадратная челюсть улыбнулась.

— Даже не знаю. У мистера Кимболла много деловых встреч на сегодня, и первая назначена на десять тридцать. Я его секретарь. Я знаю о его делах даже больше, чем он сам. Можете обращаться прямо ко мне.