Сила искушения - Сюзанна Райт
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ладно.
Шайя посветлела.
— Спасибо, Джесси.
Она подозвала волков. Эли вошёл первым, хотя сделал всего один шаг. Джесси не встал, чтобы поприветствовать его. Честно говоря, ему лучше оставаться на месте и крепко держать свою пару. В её мышцах скапливалось напряжение, но она выглядела обманчиво расслабленной.
— Я пришёл извиниться, — сказал Эли, бросив на маргая настороженный взгляд. — Я выместил на тебе гнев и сказал несколько довольно колких замечаний. Я перешёл черту. — Просто. Сразу к делу. Никаких попыток оправдать поведение. — Этого больше не повторится.
— Нет, не повторится, — согласился Джесси.
— И я сожалею о поведении моей матери. — Эли покачал головой. — Она не имела права так поступать. Знай я, что она планирует, остановил бы её. Пожалуйста, поверь.
Сгорбившись, вошла Рони, в чьих глазах сверкал стыд. Кошка выпустила когти, и Джесси стиснул зубы, когда они впились ему в кожу. Ещё немного, и пойдёт кровь, поэтому он был рад, что Рони не стала проходить дальше в комнату.
— И меня прости, Джесси. — Рони прикусила губу. — У меня нет оправдания тому, что я явилась в твой дом, нападая на твою пару — на женщину, которая была полностью оправдана в том, что сделала. Я не собираюсь винить мать. Ник прав; не стоило позволять так себя накручивать. — Она посмотрела на маргая. — Я пришла извиниться и перед Харли.
Судя по тому, как она перебирала когтями…
— Не думаю, что Харли или её кошка готовы сейчас принять извинения.
У Рони поникли плечи.
— По шкале от одного до десяти, насколько она зла на меня?
— Харли или кошка?
— Обе.
— Харли винит Кэти, а не тебя. Но кошка… ей нужно немного времени.
Рони наклонила голову.
— Справедливо.
— С Кэти, Калебом и Кентом разобрались, — сказала Шайя. — Парни отступили задолго до того, как Ник пришёл. Они чувствуют себя дерьмово, но слишком напуганы, чтобы встретиться с твоей парой, особенно с кошкой. Что касается Кэти… она ведёт себя нехарактерно тихо. Даже смиренно.
— Потому, что Джесси сказал, что она лишилась его уважения, — объяснила Рони. — Уважение очень много значит для моей матери. Не только потому, что она очень гордая, доминирующая женщина, но и потому, что мой отец придавал большое значение уважению.
Эли кивнул.
— Он говорил, что прежде чем заработать уважение, его нужно отдать, а потерять чьё-то уважение — позор.
— Тогда, похоже, Джесси ударил её по больному месту. — Глубоко вдохнув, Шайя повернулась к Джесси. — Ужин почти готов. Придёте в главный домик есть?
Поскольку когти кошки всё ещё кололи, Джесси ответил:
— Не сегодня.
— Я так и думала. — Альфа-самка слабо улыбнулась. — Надеюсь, вы присоединитесь к нам завтра. Я не буду говорить про завтрак, потому что знаю, что вы предпочитаете, чтобы утро было в вашем распоряжении.
Кошка медленно развернулась и лениво потянулась, демонстрируя острые когти и не упуская из виду гостей.
— Нам пора. — Эли вышел из домика, потянув за собой Рони.
Закатив глаза, Шайя сказала:
— Она не готовится к нападению, просто потягивается. У неё красивый окрас, особенно маленькие пятнышки. — Рыжая шагнула вперёд, протягивая руку. — Не знаю, позволит ли она… — Кошка зашипела, и Шайя отдёрнула руку. — Понятно. Увидимся завтра. Спокойной ночи. — Помахав рукой, Шайя вышла из домика.
Кошка втянула когти и пробралась по груди Джесси, чтобы потереться о его лицо. Он почесал ей голову.
— Такая милая, но этих волков заставляешь нервничать.
Поскольку кошачьи перевёртыши темпераментны в облике зверя, а эта маленькая маргай уже прекрасно продемонстрировала, на что способна когтями.
И тут у него заурчало в животе. Кошка моргнула и огляделась, похоже, в замешательстве Джесси хохотнул.
— Я голоден. Вернись, Харли; скажи, что хочешь на ужин. — Но она не вернулась. Он вздохнул. — Хорошо. — Держа кошку, он поднялся и пошёл на кухню. Она не сопротивлялась, когда он её положил. — Я думаю, тебе нравится, когда тебя носят на руках. Может потому, что тебе нравится быть на высоте. — Он заглянул в шкафы и холодильник, ища, что приготовить. — Как насчёт стейков на гриле? — предложил он. — Ну же, Харли, мне нужен ответ. — Кошка издала звук, похожий на жалобный, а затем кости начали трещать и ломаться, и Харли вернулась в человеческое обличье.
Обняв его, она сказала:
— Когда ты так гладишь её и воркуешь, она не хочет перекидываться обратно.
Джесси прикусил её губу.
— Ну, мне нравится гладить её — она мягкая, как ты. И я не воркую.
— Ты точно воркуешь.
— Парни не воркуют.
— Ты воркуешь.
Он зарычал.
— Стейки… да или нет?
— По-моему, неплохо, — сказала она. — Опусти меня, и я оденусь.
Он провёл рукой по её позвоночнику и коснулся попки.
— Голой ты мне нравишься больше.
— Я замёрзла.
Он неохотно отпустил её.
— Тогда одевайся. Не хочу, чтобы ты простыла.
Харли взяла одежду с обеденного стула и начала натягивать её. Ей не нужно было смотреть на Джесси, чтобы понять…
— Ты пялишься.
— Ты моя, поэтому и пялюсь.
Фыркнув, она закатила глаза.
— Ты всё слышала, что они сказали?
— Да.
— Их извинения выглядели искренними.
— Так и есть. — Она вздохнула. — Я приму их.
— Но не сразу, да? — Это кошачья особенность. И даже когда она прощала, никогда не забывала. Но ему нравилась эта безжалостная черта.
— Нет, — ответила она. — Хотя, поскольку я великодушна, готова признать — даже если только перед тобой — что их реакция, возможно, не была бы такой экстремальной, не будь все в напряжении из-за ситуации с Гектором.
— Ты слышала, как Ник сказал, что хочет, чтобы я пошёл с ним на встречу со старым Альфой Гектора?
— Да. И слышала, как он рассказывал тебе, что его контакты выяснили о Гекторе. Лично я не понимаю. История
