Говорящий сверток (с иллюстрациями) - Джеральд Даррелл

Они достигли помеченных флажками водостоков, и Этельред разделил свой отряд надвое. Внушив горностаям необходимость соблюдать тишину, он послал их по одной трубе, а по другой пошел с Пенелопой и Ужас Наводящими жабами. Пенелопе, следовавшей в полной темноте за Этельредом, казалось, что труба никогда не кончится. Внезапно они наткнулись на железную решетку, за которой был виден коридор, ведущий к темнице с книгами. Они бесшумно сняли решетку и на цыпочках вышли в коридор. Немного поодаль в коридор высыпались из другой дыры горностаи. Снова объединившись, отряд стал тихо красться дальше.

Дойдя до поворота, Пенелопа и Этельред выглянули из-за угла и увидели десяток василисков, очевидно карауливших книги. Они столпились у подножия лестницы и спорили между собой. Было ясно, что они не ожидали нападения с тыла, – спор шел о том, следует им или нет подняться наверх во двор и вступить в драку. Наконец главный среди них решил, что один караульный останется здесь и, если понадобится, подожжет книги, а остальные пойдут во двор на подмогу сражающимся. После чего оставшийся василиск открыл дверь в темницу и стал возле книг, а другие потопали наверх.

– Что будем делать? – шепнула Пенелопа. – Если мы покажемся все сразу, он подожжет книги.

– Да, – шепнул в ответ Этельред. – Пособите-ка мне снять мундир, мисс, живо.

Пенелопа помогла ему, и в ту же минуту он обогнул угол и запрыгал к темнице с лавандовым пистолетом в лапе.

– Эй! – окликнул он часового. – Эй, часовой, а остальные куда подевались?

– Не подходи! – рявкнул василиск. – А то как дыхну на тебя.

– Чего это с тобой? – спросил Этельред. – Я просто пришел показать тебе и вашему главному, какую занятную штуку я подобрал. Погляди-ка.

И Этельред показал василиску издалека пистолет.

– Что это? – подозрительно спросил часовой.

– Да мне сейчас в трубе один горностай попался, ну я и дал ему камнем по башке. Так вот, у него была такая штука. Горностаи из них там наверху ваших косят. Раз – и готово. Только вот не знаю, как с ней обращаться.

Стоя у входа в темницу, Этельред вертел в руках пистолет.

– Давай сюда, я сержанту покажу, – сказал василиск и сделал шаг в коридор. В ту же минуту Этельред пустил струю лаванды прямо ему в клюв. Василиск мгновенно зашатался, закашлял и зачихал. «Сейчас или никогда», – подумала Пенелопа. Она обернулась к шеренгам жаб и горностаев и, крикнув: «В атаку!», бросилась по коридору вперед, животные хлынули за ней.

Василиск, увидев, что на него мчится полчище врагов, хотел бежать в другую сторону, но тут пятьдесят жаб и пятьдесят горностаев ударили в него лавандовыми струями из своих пистолетов. Василиск как-то забулькал, закрутился на одном месте и упал плашмя без сознания.

– Быстро, – скомандовал Этельред, – десять горностаев и десять жаб в темницу стеречь книги.

Он запер темницу и отдал ключ Пенелопе.

– Значит, так, мисс, – сказал он, – вы стойте здесь, а я побегу с остальными наверх.

Поднявшись по лестнице во двор, он увидел, что сражение, собственно, уже почти закончилось. Чихающих, задыхающихся василисков горностаи согнали в одну кучу и связывали по нескольку штук. Видя, что ему тут делать больше нечего, Этельред послал своих горностаев на подмогу товарищам вязать василисков, а сам опять спустился в подземелье. И на последней ступеньке в ужасе застыл.

Пенелопа, стоявшая на часах у двери, не замечала, что поверженный василиск уже пришел в себя и подкрадывается к ней с горящими от ярости глазами. Безоружный Этельред в отчаянии огляделся. К счастью, на полу валялась пика, оброненная кем-то из жаб. Схватив ее, он хорошенько прицелился и метнул ее в василиска как раз в тот момент, когда тот приготовился дунуть на Пенелопу огнем. Пика попала ему прямо между глаз, и василиск повалился навзничь.

– Ох, Этельред, ты спас мне жизнь. – Пенелопа с содроганием посмотрела на лежавшего василиска, из ноздрей у которого валил дым и огонь.

– Пустое, мисс, – скромно отозвался Этельред. – Как-никак вы мне тоже жизнь спасли, мисс.

Во дворе раздалось громкое «ура», и на мост въехал верхом на короле единорогов волшебник. Он медленно проехал под стенами, пострадавшими от ядер грифонов, через остатки расщепленных ворот – во двор, где горностаи стерегли жалкие кучки связанных василисков. Посредине двора он остановился, и из подземелья показалась процессия жаб: они несли вместе с золотыми подставками три Великие Управляющие Книги. При виде Книг, целых и невредимых, раздалось такое «ура», что его было слышно по всей Мифландии.

Затем волшебник, все так же на короле единорогов, двинулся к Кристальным пещерам. Попугай сидел у волшебника на плече. Пенелопа с полком жаб, несущих Великие Книги, следовала за ними.

Дальше шествовали единороги, грифоны, Освальд с русалками, Табита, с гордостью шагавшая со своей корзиной яиц, горностаи, а над процессией летели воздушные шары с огневками.

Таким-то образом триумфальное шествие достигло Кристальных пещер, и Книги были водворены на место, под крылышко Хенгиста Хайрама Джанкетбери.

Рассказывать, по существу, почти уже нечего.

Волшебник отправил василисков на отдаленный остров в Поющем море, чтобы они там посидели и подумали, как стать порядочными существами. Замок василисков начали ремонтировать, с тем чтобы Освальд открыл там ресторан. Освальд был безмерно счастлив.

Из всех яиц Табиты в свое время благополучно вылупились дракончики, а это означало, что драконы в Мифландии никогда не переведутся.

В день отъезда детей Ха-Ха устроил в их честь прощальный и благодарственный обед. Происходило это на берегу Поющего моря. Поперек пляжа поставили огромный, составленный из нескольких столов банкетный стол. Одним концом он уходил в море наподобие пирса, чтобы водяные животные могли сидеть на морском конце стола, а наземные – на сухопутном.

Пир получился на славу, все яства были приготовлены самим Освальдом. Говорили речи, произносили тосты, а под конец встал волшебник.

– Дорогие Пенелопа, Питер и Саймон, – сказал он, – только благодаря вам, вашей доброте, уму, храбрости, спасена Мифландия. Нам жаль, что вы покидаете нас, но знайте: когда бы вы ни приехали, здесь всегда будут вам очень рады.

Все одобрительно зашумели, послышались крики: «Правильно!», «Само собой разумеется».

– А сейчас, – заключил волшебник, – я хочу сделать вам от всех нас подарок.

Он протянул Пенелопе красивую резную шкатулку, и, открыв ее, девочка застыла в изумлении. В шкатулке лежало три ожерелья для нее – жемчужное, рубиновое и бриллиантовое. Такие же запонки и булавки для галстуков – для Питера и Саймона. И, наконец, там лежали три ордена Победы над василисками. На них были изображены поверженный василиск и стоящие вокруг ликующие жители Мифландии. Ордена были усыпаны мельчайшими драгоценными камнями и жемчужинками и отделаны золотой и серебряной филигранью. Дети были потрясены. Окружающие от восторга затянули в их честь «Они хорошие ребята» – и у Пенелопы навернулись на глаза слезы. Дети обняли по очереди всех своих друзей и последним – волшебника.

– Приезжайте поскорее, – сказал он, – мы будем ждать вас с нетерпением.

– Непременно приедем, – пообещали ребята, – непременно.

Потом они сели на трех своих единорогов, а на четвертого взобрались Попугай с Этельредом, хотевшие их проводить, и они двинулись в обратный путь, оставив своих друзей весело пировать на берегу Поющего моря.

Через час они прискакали ко входу в Мифландию, через который когда-то вошли.

– Послушайте, мисс, – шепнул Этельред, когда все спешились, – нельзя ли сказать вам словечко наедине?

– Конечно. – Пенелопа отошла с ним в сторонку за скалу.

– Знаете, мисс, не согласитесь ли вы кое-что для меня, так сказать, сделать? – спросил он, покраснев до ушей.

– Все что угодно, Этельред, ты же знаешь.

– Значит, такое дело, мисс… – Этельред краснел все гуще. – Я тут читал как-то… ну, знаете, одну историю про жабу. Там еще была одна… значит, принцесса. Так она, знаете… ну, в общем, она поцеловала жабу, а та, не поверите, превратилась в красивого принца.

– Так ты хочешь, чтобы я тебя поцеловала?

– Уж если вы не принцесса, мисс, так я не знаю, кто еще! – проговорил убежденно Этельред. – Так что не откажитесь, мисс, разок, как бы для пробы.

– С удовольствием, – сказала Пенелопа.

И вот Этельред зажмурил глаза, а Пенелопа нагнулась и поцеловала его.

– Ух ты, – произнес Этельред, не открывая глаз. – Есть какая разница, мисс?

– Боюсь, что нет, – ответила Пенелопа.

Две большие слезы выкатились у Этельреда из-под закрытых век и медленно скатились по щекам.

– И я очень рада, – решительно добавила Пенелопа.

– Рады, мисс? Как так? – Этельред от удивления открыл глаза.