Демонический мир - Бен Каунтер

И все же время от времени Крону мечталось, чтобы его выбор пал не на джунгли. Влажность давила со всех сторон, каждое растение щетинилось шипами и кишело паразитами. Здесь не было тропинок, с каждым шагом приходилось пробиваться сквозь ветки и лозы, сплетающиеся вокруг. К Крону сползлись стаи паразитов: вши насыщались кровью в волосах и на одежде, какие-то извивающиеся твари забрались под ногти, нечто длинное и скользкое внедрилось под кожу на спине и проело своим круглым ртом воспаленную дыру на лопатке. Он ничего не ел и не пил, кроме дождевой воды, но знал, что в его кишки наверняка пробралось что-то живое и пожирало его изнутри. Обычно он даже не обращал внимания на такие вещи, но сейчас Крон был изнурен колдовством и побегом из горящей гробницы Сс’лла Ш’Карра и уязвим как никогда. Пройдет всего несколько дней, и он вернется в состояние, близкое к полной силе, но на протяжении этих дней он будет совершенно беззащитен перед преследователями, если кто-то из них его найдет.

Крон понимал, что за ним следят. Вокруг прятались сотни хищных птиц и рептилий, которые надеялись, что он в конце концов упадет замертво, как это случалось со всеми одинокими путниками. Ночь полнилась звуками когтей, рвущих кору, хлопаньем крыльев и шелестом кожи, трущейся о кожу. Крон побывал во многих адских дырах и знал, что некоторые из глаз, следящих за ним, были человеческими.

Он добрался до дерева с широким дуплом, которое, видимо, было загублено молнией или болезнью и превратилось в пустую оболочку из почерневшей древесины. Это было хорошее укрытие, и сейчас, когда ночное небо, густо усеянное пятнами туманностей, тяжело нависло над головой, Крону необходим был отдых, иначе ему грозило полное истощение иммунитета. Джунгли давно убили бы обычного человека болезнями и инфекциями, но Крон не намеревался умирать подобным образом.

Он перешагнул через скользкую поросль и вгляделся в темноту дупла. Внутри, на мерцающей паутине, отягощенной дохлыми сухими насекомыми, прятался паук с нечетным числом лап. Глаза на стебельках дернулись вверх при приближении Крона.

Размах лап паука был не меньше, чем размах рук Крона. Человек снял с пояса нож. Существо напряглось и прыгнуло, его тело раскрылось, оказавшись одной большой крестообразной пастью, усеянной зубами.

Крон дважды взмахнул ножом и рассек тварь на лету, начисто отрубив ей ноги. Куски паука быстро расползлись по густым зарослям.

Крон был стар и ранен. Но все еще быстр.

Раздался шелест, и вдруг земля как будто ожила. Она кишела существами, которые появились из отрубленных конечностей паука. Они собрались в единую отвратительную массу и окружили Крона, готовые броситься и отравить его ядами, которые подействовали бы даже на него.

Крон прошептал слова, обжигающие горло и оставляющие за собой след в воздухе. Круг пламени вспыхнул вокруг его ног и разошелся в стороны, озарив темную зелень джунглей оранжевым светом. Послышалась какофония уханья и визга — это всевозможные твари спасались с деревьев, взмахивая крыльями и перебирая тонкими ногами. Когда огонь угас, выжженные заросли были усеяны обугленными трупами паучьих паразитов и бесчисленных других существ.

Крон закашлялся и повалился на колени. Сила, похоже, покинула его. Он не помнил, когда в последний раз спал, и ничего не ел уже много дней. Прошло столько времени с тех пор, как он использовал полный потенциал своих способностей или хотя бы что-то близкое к нему, что его тело ослабло и утратило прежнюю выносливость. Даже это мелкое заклинание взяло свою дань.

Крон прополз последние несколько шагов до полого дерева, опираясь обожженными ладонями на густую теплую траву. Он никогда не чувствовал себя настолько слабым, никогда не ощущал столь тяжкое бремя веков на своих плечах. Наверняка было время, которое он уже забыл, когда он задумывался, каково это — прожить невероятно долгую жизнь. Он думал, как эти герои легионов-предателей и чемпионы Хаоса чувствуют себя, терпя и превозмогая то, что было далеко за пределами способностей обычного человеческого тела.

На самом деле, к тому времени, как Крон начал сам беспокоиться по поводу таких вещей, он уже сотни лет сражался в войнах Хаоса и прожил неестественно много лет, даже не заметив этого. Такова была жизнь, которую он вел. Сам того не сознавая, Крон стал не совсем человеком, и даже сейчас он не мог точно сказать, когда Хаос по-настоящему завладел им, его телом и душой.

На джунгли снова опустилось покрывало тихих звуков. В бледном свете, сочащемся сквозь полог леса, на ветвях виднелись сгорбленные пернатые фигуры, а среди толстых змеящихся корней — внимательные моргающие глаза. Все еще острый, несмотря на минувшие столетия, взор Крона уловил отблески звездного света на кремневых наконечниках копий и потной коже. Эти дикари были тише, чем большинство животных, но Крон все равно их видел.

Наверное, они ждали того же, что и птицы-падальщики. Все они ждали, пока он умрет, может быть, из любопытства, потому что очень немногим чужакам удавалось так долго прожить в джунглях. Крон насчитал дюжину наблюдателей — людей с наполовину выбритыми головами и золотистой кожей, сквозь которую были продеты кости и перья. Должно быть, это был патруль, самые крепкие представители племени, охотники за головами, каннибалы или собиратели скальпов.

Крон улыбнулся. Даже сейчас, раненый и усталый, он мог сразиться с ними в смертном бою. Пусть это и обернется адскими муками, но он мог бы победить их всех. Фактически, он был в большей безопасности, пока они за ним наблюдали, потому что дикари отпугивали крупных хищников.

Пока он смотрел, один воин сделал почти неразличимый жест, и горстка его соплеменников отделилась от остальных. Они расползлись по зарослям, чтобы окружить пустотелое дерево и не дать этой необычной добыче сбежать. Может быть, ночью они попытаются убить его отравленным дротиком или метательным ножом, но было время, когда Крон мог ловить пули на лету. Возможно, он еще способен на это.

Пока голодные каннибалы крались к его укрытию, Крон отключил половину своего мозга и наконец-то смог немного отдохнуть.

Ни один смертный не был способен понять, что за мысли жили в голове Сс’лла Ш’Карра, если их вообще можно было назвать мыслями. Самым приблизительным образом они напоминали нескончаемый вопль, или рык, снова и снова повторяющий слово «кровь», или всепоглощающую жажду, или чистую ненависть, или чувство погружения в огонь. Но ничто не могло полностью описать то, что заставляло Сс’лла Ш’Карра, воплощение Кровавого Бога, делать то, что он делал.

И все же, наблюдая за возрождением своей армии, Сс’лл Ш’Карр ощущал нечто вроде ностальгии. Ад сочился наружу из-под земли, полусформированные тела его легионеров карабкались из пропитанной кровью почвы. Он знал, что они найдут его — демоны Кхорна рождались из насилия и гнева, и братья Ш’Карра всегда ждали его в земле Торвендиса, питаясь от каждого акта кровопролития. Чтобы вернуть их, нужно было только желание их освобожденного властелина и озеро крови, что насытило землю у стен.

Сотня громадных существ, каждое вдвое выше человека, завыла, сбрасывая амниотические оболочки и выпуская сквозь кожу железные когти. Сотня могла стать тысячей, а тысяча — миллионом, и все, что им нужно было — больше крови. А на Торвендисе не было недостатка в крови или в способах ее пролить. Сс’лл Ш’Карр чувствовал вкус миллионов тел, толпящихся за стеной перед ним — слабых, спелых, ждущих, пока их разорвут на куски во славу Бога на Троне Черепов.

И чтобы добраться до них, им нужно было только преодолеть стену.

Тарн смотрел, как стена рушится вокруг него. Он находился в зоне сразу за стеной, между укреплениями и казармами, и мрачно думал, насколько жестокой шуткой станет его смерть сейчас, когда он пережил так много возможностей умереть, начиная с предыдущего утра. Стена, как он понимал, обрушится гигантской каменной лавиной, сметая все на своем пути, и это будет смерть, недостойная мужчины.

Всюду бежали люди, волочили раненых с разбитых бастионов и быстро поднимались по задним лестницам, чтобы сменить павших. С той стороны стены доносились ужасные звуки — грохот разрываемого камня и завывание демонов. Люди кричали, когда их уволакивали вниз или когда падающие камни ломали их конечности. На вершине стены двигались какие-то приземистые, качающиеся силуэты с когтистыми лапами, которые с каждым взмахом снимали головы.

До этого Тарн проснулся рядом с кучей трупов, и голова у него болела от ползучих зловонных сновидений. Он выбрался из разрушенной башни и обнаружил, что битва закончилась, а укрепления завалены останками воинов Изумрудного Меча. В воздухе стоял тяжелый запах магии. Краем памяти он помнил, как воздух прорвался, и по приказу из стен башни выкатились какие-то жуткие существа с шелковистой кожей и когтями.