Триумф рыцаря - Шеннон Дрейк

Игрейнию тронула радость, с какой ее встретила Ровенна, и рассмешили ужимки и кривляния Грегори, когда она слезала со Скай. С их приездом в деревне началась суета. Преподобный Падриг настаивал, чтобы Тейер немедленно улегся в постель, мол, его раны весьма тяжелые и окончательно заживут еще не скоро. Еду ему принесут, ведь юноше завтра предстоит целый день провести в седле. Пока возились с Миллером, Игрейнию провели в зал, где обедали паломники и где она впервые увидела Анну с ее компанией, и Тейера – тоже. Подавая барашка с овощами, Ровенна не переставала щебетать, как рада она снова видеть Игрейнию – живую и в полном здравии.

– Грегори был прав, – говорила она. – Надо всегда прислушиваться к его мудрым советам.

Но сама Игрейния сомневалась, что глухонемой обладает неким даром: да, она осталась живой и невредимой, но попала в плен к врагу. И она недоуменно изогнула бровь.

– На вас ведь напали, так? – поежилась Ровенна. – Мне следовало догадаться, что этот Ганнет – отъявленный негодяй. Как он на вас смотрел! Как сказал бы отец Падриг, он вожделел то, что ему не принадлежало. Слава Богу, сэр Эрик и его люди подоспели вовремя.

– Так ты знаешь, что со мной случилось?

– Ну конечно! Отряд сэра Эрика искал вас здесь, но быстро уехал. А потом неожиданно вернулся Аллан Маклауд и предупредил, что нужно быть осторожнее – мы пригрели у себя чудовищ! Представляете, сколько существует таких мест, как наше, где останавливаются паломники, – церкви, деревни. Они могли убить и ограбить очень много людей. – Голос Ровенны дрогнул. – Теперь вы понимаете: Грегори заранее знал. Вы дрались с Ганнетом не на жизнь, а на смерть и остались в живых лишь потому, что подоспела подмога.

– Что верно, то верно – подмога!

– Согласитесь, тушенка удалась.

– Что ты сказала? – Игрейния опустила глаза в горшочек, где только что было мясо. Она ела так жадно, словно долгое время голодала, хотя на самом деле пропустила вчера всего одну трапезу. Но фазаны благоухали так, что у нее весь вечер текли слюнки, и только ярость и гордость помогли ей справиться с голодом. Однако все утро, пока они ехали, Игрейнию не переставал терзать пустой желудок.

– Я о тушеном мясе… вы его так быстро съели… сэр Эрик будет доволен.

– Доволен, что у меня разыгрался аппетит?

– Доволен, что вы так быстро справились. Ему не терпится снова пуститься в путь.

– Но мы ведь остаемся у вас на ночь?

– Остаются другие. А вы – нет.

– Ты ошибаешься, мы все остаемся, а наутро все вместе поедем дальше.

Говоря это, Игрейния беспокойно покосилась на дверь, и стоило ей это сделать, как на пороге появился Эрик. Постоял в проеме, загораживая солнце, и, казалось, сам излучал золотое сияние. Виной всему были его белокурые волосы. Очень, очень светлые. Он напоминал собой непомерно огромное божество, полностью заслонив дверь широким разворотом плеч. Игрейния вспомнила, как увидела его впервые – он летел по склону холма: волосы слиплись, одежда в грязи и разорвана – дикарь дикарем. А сейчас он был совсем другим: явно частенько купался в ручье – промытые пряди, длинные и густые, лицо чисто выбрито. На нем была туника поверх сорочки и штанов, а на плечах – плащ с цветами его клана. Туника повторяла покрой и цвета Роберта Брюса. Эрик демонстративно надевал одежду, свидетельствующую о его политических предпочтениях.

Его взгляд упал на Игрейнию – голубой огонь его глаз заледенел от ярости. Или страсти, подумала она. Она видела, как однажды он разделался с отрядом врагов, который вдвое превышал по численности его отряд и был гораздо лучше вооружен. Видела, как он сражался с болезнью и проявил при этом невероятное упорство.

Впрочем, на все Божья воля, вздохнула она.

Но в таком случае у Господа прекрасное чувство юмора.

– Итак, вы поели, – произнес шотландец. – Можно ехать.

Игрейния осталась сидеть.

– Признаюсь, сэр, я озадачена, – начала она. – Я считала, что мы все останемся здесь, поскольку Тейеру необходимо отдохнуть на настоящей постели.

– Тейер отдохнет.

– Я лечила его раны и хотела бы быть с ним рядом.

– Мои люди ухаживали за воинами, у которых раны были намного серьезнее, и их жизнь висела на волоске.

– Но…

– Позвольте вам напомнить – это вы предложили, чтобы Тейер остался, а я уезжал. Но я больше не могу рисковать вашей драгоценной персоной, и поэтому вы едете со мной.

Игрейния только моргнула – это и в самом деле было ее предложение.

– Я намерен как можно скорее добраться до Лэнгли. И, зная, что вы прекрасная наездница, уверен, что мы поедем очень быстро.

– Но…

Эрик подошел к столу и нетерпеливо посмотрел на свою пленницу.

– Я вижу, «но» – ваше любимое слово, мадам. Однако нам пора.

Игрейния ощутила глупое, но очень сильное желание вцепиться в руку Ровенны. А Эрик уже говорил с этой красивой, но изуродованной шрамом девушкой.

– Большое спасибо.

Ровенна вспыхнула и поклонилась.

– К вашим услугам, милорд.

Игрейния прищурилась, но ни шотландец, ни девушка не заметили ее взгляда, а она с удивлением поняла, что задает себе вопрос: не утешился ли с Ровенной потерявший жену шотландец? Между тем Эрик что-то вложил служанке в ладонь. Конечно, деньги.

Плата.

Игрейния потупилась и уставилась в пустой горшочек. И чуть не подскочила, когда он сжал ее плечи и прошептал прямо в ухо:

– Готовы?

У Игрейнии перехватило дыхание, хотя причин бояться шотландца-сегодня было нисколько не больше, чем, например, вчера. Эрик ясно выразился, что считает ее военным трофеем и что она ему нужна живая, а не мертвая.

Она резко встала, надеясь, что угодит головой в ненавистный подбородок, но шотландец вовремя отпрянул назад.

– Ровенна, будь счастлива и да благословит Господь тебя и Грегори.

– Будьте благословенны и вы, миледи, – улыбнулась служанка.

Игрейния повернулась и, выйдя из дома, тут же увидела огромного коня Эрика, но ее приземистой кобылки нигде не было. Зато рядом стояла лошадь благородных кровей – серая в яблоках, напоминавшая статью арабского скакуна.

– Ее зовут Иона, – сообщил шотландец. – Пришлось изрядно потратиться. Зато поедем быстрее.

– Изрядно потратиться? Неужели вы решились расстаться с частью тех денег, которые, без всяких сомнений, украли в Лэнгли? Меня вполне устраивала и прежняя лошадь. Но если вам приспичило завладеть этой, зачем платить, почему не взять, как вы привыкли, силой?

– Позвольте помочь вам подняться в седло, – предложил Эрик, не отвечая на ее вопрос, и щелочки его прищуренных глаз снова полыхнули холодом.

Игрейния сделала шаг к лошади. Она почему-то дрожала, хотя ездила верхом с детства и на самых норовистых скакунах из их конюшни. Но теперь не попала ногой в стремя. Он сразу, конечно, пришел на помощь – ненавистные руки опять обхватили ее талию, и Игрейния оказалась в седле.