Как работает экономика - Джон Тамни

Если бы не всевидящее око правительства, разве фармацевтические компании калечили и губили бы своих покупателей лекарств? При изучении вопроса становится ясно: и это не тот случай, где требуется госрегулирование. В сфере производства лекарств крутятся очень большие деньги, поэтому таланты концентрируются на стороне бизнеса, а не на стороне регулирования.

Но больше всего заставляет сомневаться в необходимости регулирования фармацевтической отрасли простой вопрос: какой успешный, многомиллиардный бизнес преуспел, убивая и калеча своих клиентов? Если бы сотрудники фармацевтических компаний были совершенно равнодушны к безопасности своих продуктов, эти компании недолго продержались бы на плаву. Успешный бизнес выходит на большой рынок, благодаря хорошей репутации, которая передается из уст в уста. Без Управления по санитарному надзору за качеством пищевых продуктов и медикаментов у таких фармацевтических гигантов, как Merck, Pfizer, Eli Lilly и других было бы ничуть не меньше стимулов выпускать препараты с минимальными побочными эффектами, а то и больше, чем теперь, под строгим государственным контролем.

Если бы Pfizer стала выпускать недоброкачественное лекарство без государственного контроля, эта неудача, которая привела бы компанию к банкротству, была только ее собственной. Государственное регулирование может создавать ложное чувство безопасности. Если правительственная организация ставит штамп «одобрено» на продукте, то, вероятно, он безопасен. (Кстати, вы не забыли финансовую пирамиду Медоффа в 2008 году?)

Когда менее талантливые контролируют более талантливых, это опасно. Государственное регулирование в какой-то степени освобождает нас от ответственности за собственную жизнь, и, как показывает судьба Бернарда Медоффа, последствия могут быть катастрофическими.

Помимо решающего фактора – заинтересованности самих фармацевтических фирм в безопасности и эффективности своих препаратов – рынок предоставляет и другие способы регулирования, которые делают Управление по санитарному надзору за качеством пищевых продуктов и медикаментов совершенно излишним. Многие лекарства отпускаются только по рецепту врача, и большинство людей, надо думать, скорее поверят доктору, чем чиновникам из правительственной организации. Следующий уровень рыночного регулирования – аптеки, у которых имеются серьезные причины стараться, чтобы лекарства, которые они продают, были безопасными и эффективными.

Государственный контроль за лекарствами настолько же дорог, насколько бесполезен. И самая дорогая цена, которую приходится платить за подобный контроль, – это то, что иногда лекарства попадают на рынок слишком поздно или не попадают вообще, потому что Управление по санитарному надзору за качеством пищевых продуктов и медикаментов чинит препятствия фармакологам. От самих компаний-производителей вы этого не услышите, потому что это опасно – плохо отзываться о контролирующих органах, которые могут сделать вашу работу еще более трудной и затратной. Есть и другая причина их молчания – дело в том, что Управление по санитарному надзору за качеством пищевых продуктов и медикаментов защищает определенные фармацевтические компании от конкуренции. Если сомневаетесь в этом, попробуйте изобрести лекарство от рака. Если вы не пожелаете продать свое изобретение одной из этих крупных фармацевтических компаний, ваше лекарство вряд ли когда-нибудь появится на рынке.

Вся драматичность проблем нашей системы контроля за лекарственными препаратами была продемонстрирована в художественном фильме «Далласский клуб покупателей», действие которого происходит в 1985 г., когда диагноз «СПИД» был равнозначен смертному приговору. В то время Управление по санитарному надзору за качеством пищевых продуктов и медикаментов контролировало испытания лекарственного препарата AZT (зидовудин), который, как утверждается в фильме, приносил больше вреда, чем пользы, и блокировало импорт и испытания других потенциально эффективных препаратов. «Зарегулировано до смерти» – вот, возможно, подходящее описание того, что происходит, когда правительство берет на себя ту роль, которую должен играть рынок, в сфере здравоохранения.

Авиаперевозки – это такая сфера деятельности, где риски настолько велики, что вопросы общественной безопасности просто-таки требуют тщательного государственного регулирования. В конце концов, когда падает пассажирский самолет, в живых не остается никто. Но не кто иной, как либеральный сенатор Эдвард Кеннеди[28] 1 марта 1978 г. в теледебатах с президентом компании Eastern Airlines Фрэнком Борманом заявил, что «проблемы нашей экономики возникают не в результате политики невмешательства государства в экономику и неконтролируемой конкуренции. Они возникают под чутким руководством правительственных организаций и под защитой государственного регулирования»{152}. Кеннеди справедливо выступал в защиту конкуренции между авиакомпаниями, в то время как Борман отстаивал «должным образом регулируемый рынок»{153}. Дебаты между Кеннеди и Борманом показали, что очень часто регулирование существует лишь для того, чтобы защитить рыночную нишу для определенных солидных компаний. Кеннеди, не являясь сторонником глобального бизнеса, выступал в защиту конкуренции, которая возникла бы, если бы государственное регулирование было отменено – такая конкуренция сделала бы авиаперелеты более доступными для обычных людей.

Но большинство этих обычных людей не понимает, что такие корпорации, как American Airlines, являются в большой степени детищем правительства. Как писал в своей книге «Турбулентность в небе» Т. А. Хеппенхаймер, правительство «взяло на себя инициативу развивать авиаперевозки внутри страны», чтобы помочь Почтовой службе США более быстро доставлять почту{154}. Учитывая роль правительства в создании этих служб, неудивительно, что чиновники активно занялись разработкой маршрутов и установкой цен. И также неудивительно, что компании, совершавшие рейсы внутри США, несли серьезные потери, а многие вовсе обанкротились за десятилетия пассажирских перевозок. В отрасли популярна шутка, что, мол, хорошо бы кто-нибудь пристрелил братьев Райт, тогда дело бы не дошло до авиаперелетов. Кстати, для начала пассажирских авиаперелетов правительство нам не понадобилось. И насколько более продвинутыми, удобными и своевременными были бы cейчас полеты, если бы ими управлял рынок?

Трудно принимать всерьез идею о том, что без Федерального управления по гражданской авиации авиакатастрофы случались бы чаще. На рынке, где отсутствовало бы государственное регулирование, авиаперевозчики, имеющие репутацию небезопасных, быстро вышли бы из бизнеса. В век терроризма у авиакомпаний, конкурирующих между собой за пассажиров, достаточно стимулов для того, чтобы сделать все возможное и удостовериться, что никто не пронес бомбу на борт. И, вероятно, безопасность пассажиров они обеспечили бы гораздо более любезно и эффективно, чем это делает Управление транспортной безопасности.