Клуб одиноких сердец - Рэдклифф

– Он двигается у тебя под веками? Я не хочу, чтобы ты открывала глаза, потому что из-за этого внутриглазное давление сейчас может повыситься.

Паркер снова сомневалась, и Кэндис просунула руку под ее пижамные штаны и погладила ее лодыжку. Брен предложила ей пижамные штаны, чтобы одеть вместо софтбольных шорт, и они были для нее слишком узкими и короткими.

– Если ты не уверена, Паркер, – сказала Кэндис, – мы можем вернуться в отделение скорой помощи.

– Нет, нет. Я в порядке, – Паркер хотела приподняться, но Рэйли осторожно остановила ее.

– Лежи, – сказала Рэйли. – Если ты попытаешься сесть таким образом, то давление может усилиться. Если ты хочешь сесть, сначала перевернись набок, и пусть кто-нибудь тебе поможет.

– Сколько же это будет длиться, – проворчала Паркер. – Утром мне надо на работу.

Лиз засмеялась.

– На этой неделе тебе не стоит выходить на работу. Ты распугаешь всех клиентов.

– Ну по крайней мере, мне нужно поработать дома. У меня на столе прямо сейчас куча бумаг.

– Отек будет усиливаться еще сорок восемь часов, а потом начнет уменьшаться, – сказала Рэйли. – Мы приложим лед сегодня, и чем дольше ты будешь его держать, тем быстрее пройдет синяк. Может быть, к концу недели ты сможешь показаться в солнечных очках.

– Уже лучше, – Паркер закрыла глаза, было видно, что она очень устала.

Рэйли встала.

– Думаю, нам всем можно расслабиться. С ней все в порядке. Если что-то изменится, звоните.

Кэндис извлекла себя из-под ног Паркер и встала.

– Спасибо.

– Да ладно, я только рада, что она не будет играть на следующей неделе. У нас будет на пару очков больше, когда она снова сможет играть.

– И не рассчитывай, – мрачно буркнула Паркер.

– Ну, – сказала Рэйли, вдруг смутившись, – я, пожалуй, пойду. – Она посмотрела на Лиз. – Спокойной ночи.

– Спокойной ночи, – ответила Лиз, хотя была уверена, что они прощаются навсегда. Она смотрела, как Рэйли уходит, потом тяжело опустилась в большое мягкое кресло. – Ну что за ночь.

– Так куда ты ходила? – спросила Брен.

Кэндис посмотрела на них.

– Я что-то пропустила?

– Ничего, – сказала Лиз. Я ходила прогуляться и встретила Рэйли. Мы проехались на ее машине, вот и все. Она извиняющимся взглядом посмотрела на Брен. – Извини. Ты волновалась?

Брен покраснела.

– Я должна была волноваться, но я была немного занята и пока ты не вернулась, не поняла, что ты уходила. Но твой мобильный телефон всегда при тебе, да?

Лиз завела глаза.

– Да. Обещаю, я всегда буду на связи.

– Итак, – медленно сказала Кэндис, – я заметила некоторое напряжение между тобой и Рэйли.

Лиз посмотрела на Паркер, пытаясь понять, слушает ли она их.

– Она спит, – сказала Кэндис. – Я слышу по дыханию.

Брен улыбнулась.

– Мы наконец-то поговорили, – холодно сказала Лиз. – Так сказать, вряд ли что-то, кроме хорошенькой дозы реальности может ограничить либидо.

Кэндис покачала головой.

– Милая, разве ты до сих пор не научилась тому, что не нужно подчинять желание размышлениям и самоанализу.

– Что сказала Рэйли? – перебила ее Брен.

– Это слишком сложно.

– Тоже мне новость, – буркнула Кэндис.

– Кэндис, – сказала Брен, с легкой угрозой в голосе.

Кэндис подняла руки вверх.

– Ладно, сдаюсь. Я буду молчать. Это мучительно, но я справлюсь.

Лиз не смогла удержаться от смеха, и это было странно сейчас, когда ее наполняло столько грусти.

– Говоря вкратце, она все еще не может забыть бывшую девушку, которая внезапно умерла.

– О, это плохо, – сказала Брен.

– Да, это проблема, – сказала Кэндис.

– Как давно это было? – спросила Брен.

– Достаточно давно. Несколько лет назад.

Брен задумчиво кивнула.

– Что ж, иногда мы готовы двигаться дальше, но сами не осознаем этого, и чтобы понять это, нужно кого-то встретить.

Лиз посмотрела на нее, не понимая, о ком, кроме Рэйли, она говорит.

– И кроме того, она не хочет детей.

– Да, это камень преткновения, – равнодушно сказала Кэндис.

– Да, – согласилась Лиз.

Брен ничего не сказала.

– Так, – сказала Кэндис, очевидно, готовая сменить тему, – как мы будем праздновать твой день рожденья, Брен? Ты до сих пор не сказала, куда ты хочешь пойти.

Брен медленно улыбнулась.

– Куда угодно, куда мне хочется, да?

– Ну кроме неба.

– Тогда хорошо. Я хочу в «Блу Даймонд».

Кэндис изумленно открыла рот.

– Брен, милая, – осторожно сказала Лиз, – Но это же стриптиз-клуб.

– Я знаю.

Глава четырнадцатая

– Вам удобно? – спросила доктор Марта Томпсон.

– О да, абсолютно. – Лиз постаралась не скрежетать зубами. – Конечно, я прямо штаны сейчас намочу. Если бы они на мне еще были.

– Она сегодня раздражительная, – сказала Кэндис, сидящая на высоком стуле рядом с Лиз.

– Я не раздражительная, – проворчала Лиз.

Марта засмеялась.

– Вам можно. Это не займет много времени, а потом вы сможете избавиться от жидкости в мочевом пузыре.

– Как насчет жидкости в моих ступнях? – пожаловалась Лиз.

– Насколько сильно у вас опухают ноги? – Марта подошла к дальнему столу диагностического стола и приподняла простынь. Она прижала большой палец к лодыжке Лиз. – Сейчас я не вижу отека.

– К вечеру туфли становятся тесными.

– А утром все в порядке? -Да.

– Это нормально, что ноги отекают после того, как вы весь день активны, тем более при такой жаре, как сейчас. Постарайтесь при любой возможности задирать их кверху.

– Ну да, это просто, – буркнула Лиз, – когда я весь день в суде или встречаюсь с врачами или администрацией клиники.

– Лиз, милая, – шепнула Кэндис, наклоняясь к уху Лиз,

– ты не просто раздражительная, ты уже даже стервозная.

Лиз сердито посмотрела на нее.

– Ничего, когда ты окажешься в моем положении, посмотрим, сколько сочувствия ты сможешь от меня получить.

Кэндис засмеялась, притворяясь, что она в ужасе.

– Нет. Никогда.

Доктор улыбнулась и обнажила живот Лиз, аккуратно сложив простыню поперек него.

– Ну что, вы двое готовы взглянуть на ребенка?

Лиз кивнула и, вдруг разволновавшись, схватила Кэндис за руку.

– Не беспокойся, – шепнула Кэндис, – это будет восхитительно.

Врач повернула монитор так, чтобы Лиз и Кэндис смогли услышать стук сердца, когда она двигала ультразвуковой прибор по матке Лиз.

– Оно так быстро бьется, – шепнула Лиз.

– Быстро – это хорошо, – уверила ее Марта. – Сейчас оно бьется со скоростью 150 ударов в минуту. Ага, вот он. – Она указала на экран и обвела пальцами вокруг бесформенного белого пятна примерно в два дюйма длинной.