Последнее пророчество - Скотт Мариани

— Я вернусь, если узнаю, что вы мне соврали, — сказал Бен. — Вернусь и убью вас. Застрелю либо в упор, либо с тысячи ярдов. Теперь вы знаете, что это не пустые слова.

Проповедник молча направился к двери, и, глядя ему вслед, Бен вдруг почувствовал, что допустил где-то ошибку и все совсем, совсем не так.

32

В самом начале своей политической карьеры сенатор Бад Ричмонд не представлял собой ничего особенного — самый заурядный, ничем не примечательный мальчишка, нацелившийся пробиться в самый верх, но весьма туманно представлявший, как это сделать. Сын ставшего мультимиллионером дровосека из Монтаны, Бад никогда в жизни не работал по-настоящему и куда больше интересовался гольфом, девушками, рыбалкой и своим любимым «Порше-959», чем каким-то серьезным делом.

Всего лишь два года назад глава его аппарата и личный помощник Ирвинг Слейтер дошел до того, что был готов подать прошение об отставке. В тридцать семь лет глупо отказываться от перспективной карьеры и растрачивать силы на вялого, изнеженного болвана, воспринимающего политику как игру.

А потом кое-что случилось. Два эпизода, совершенно не связанные между собой и разделенные временным промежутком в шесть месяцев, круто перевернули весь мир Бада Ричмонда и дали Ирвингу Слейтеру тот шанс, что приходит лишь раз в жизни.

Однажды, вскоре после своего пятидесятилетия, Ричмонд уже собирался взойти на борт авиалайнера, направляющегося из Монтаны в Вашингтон, когда вдруг услышал в голове голос, предостерегший его от полета на этом самолете. Он послушался, пропустил — к немалому раздражению Слейтера — свой рейс и заявил, что дождется следующего. Самолет — тот самый, лететь на котором отказался Ричмонд, — разбился при взлете. Уцелело лишь несколько пассажиров. Тогда-то и прозвучало слово «чудо».

Второе чудо произошло, когда Ричмонд мчался на своем «порше» по горной дороге. У очередного поворота он ощутил вдруг необъяснимое желание остановиться и полюбоваться прекрасным закатом, чего раньше с ним никогда не случалось. Постояв минут десять и поглазев на небо, он сел в машину, поехал дальше и примерно через милю наткнулся на разбитый автобус, попавший под сошедший с горы оползень. Из тридцати девяти пассажиров в живых осталось только двое, и, по их показаниям, беда случилась примерно в то самое время, когда Ричмонд должен был бы проезжать это место, если бы не задержался у поворота полюбоваться видом.

Объяснение могло быть только одно: Господь сохранил ему жизнь ради какой-то высокой цели. Обращение было мгновенным. В течение восемнадцати месяцев после второго чуда политические взгляды Ричмонда изменились самым коренным образом. И перемены еще не закончились. Он возмужал и уже сам себя принимал всерьез. Число его сторонников возрастало. Совершенно неожиданно поддержку сенатору оказали те, кто никогда раньше не проявлял к нему никакого интереса и на кого не рассчитывал Слейтер: массовое, влиятельное движение евангелистов. Их было более пятидесяти миллионов. Слейтер моментально просчитал перспективу. С таким потенциалом можно замахнуться и на Белый дом.

Как такое могло произойти? Ирвинг Слейтер не находил объяснения. Сам факт обращения к Богу такого никчемного человечишки представлялся еще более невероятным, чем якобы случившиеся с ним чудеса. Но так или иначе, течение подхватило и понесло Ричмонда, и Слейтер был готов воспользоваться моментом.

Неожиданно для себя он с головой ушел в Библию. Его босс проникся изложенной в Книге Откровения идеей конца света, и теперь Слейтер не только прочел и перечел внимательнейшим образом сам текст, но и изучил все когда-либо написанное о библейских пророчествах. Его поразило, что так много американцев разделяют веру в скорое наступление Апокалипсиса. Как могут люди верить в такую ерунду? Слейтер этого не понимал. Но зато он прекрасно понимал, что наткнулся на богатейшую золотую политическую жилу.

Число преданных сторонников шефа росло не по дням, а по часам, а в голове у Слейтера формировалась сумасшедшая, но гениальная идея. Где бы ни выступал сенатор, на какой бы конгресс ни приезжал, туда же устремлялись сотни и тысячи верующих. Рейтинги телешоу с его участием били все рекорды. Пожертвования текли со всех сторон.

И это, как считал Слейтер, было только началом. Миллионы людей свято верили в истинность библейских предсказаний, причем понимая их совершенно буквально. Мало того, они желали исполнения пророчеств, и их не останавливала даже перспектива войны. Война? Что ж, пусть война, если такова воля Божья. Эти миллионы хотели, чтобы мир погрузился в пучину тьмы, войны и хаоса, чтобы Господь явился и спас их от однообразной, жалкой, тяжелой жизни и еще раз подтвердил, что их души достойны спасения.

Но до вмешательства Господа, говорилось в Библии, человечество ждет невероятно трудный период испытаний, перенести которые сумеют лишь самые твердые, самые стойкие. И чтобы пройти тяготы и лишения, им потребуется вождь, некто великий, человек масштаба Моисея, тот, кто поведет немногих избранных к славе.

Глядя на шефа, Слейтер не мог не сравнивать этих двоих. Ричмонд и Моисей. Обычно такое сравнение вызывало улыбку, но он смотрел на лица последователей и постепенно проникался верой. А почему бы и нет? Если Ричмонд пройдет в Белый дом, именно он, Слейтер, будет стоять за его спиной, именно он будет тем человеком, в руках которого сосредоточится реальная сила.

Однако чтобы все это случилось, нужно было осуществить нечто невероятное, невозможное, немыслимое. Нужно, чтобы описанные в Библии события действительно произошли. И вот в этом Слейтеру требовалась помощь. Большая помощь.

Того, кто мог бы помочь, фанатичного сторонника скорого конца света, он встретил на одном из устроенных Ричмондом собраний. Подобные люди попадались постоянно, но этот отличался от других тем, что служил оперативником в одной из разведслужб Соединенных Штатов, в которой занимал не самое последнее место. Слейтер немало удивился, узнав, насколько сильны соответствующие настроения в среде сотрудников американских спецслужб.

В какой-то момент его безумная идея сделала вдруг огромный скачок в сторону воплощения. Пользуясь связями нового знакомого, он собрал группу агентов, большинство которой составляли евангелисты; других же, как, например, специальный агент Джонс из ЦРУ, больше привлекало обещание власти и солидное денежное вознаграждение, выплачивать которое Слейтеру удавалось из фондов поддержки Ричмонда. Вокруг этого центрального ядра посвященных постепенно формировался внешний слой окружения, состоявший из агентов, которые выполняли распоряжения старших, имея примерно такое же представление о происходящем в действительности, как и стоящий в эпицентре событий и ни о чем не подозревающий Бад Ричмонд.

Созданная Слейтером секретная организация набирала силу с поразительной быстротой. Стратегия была определена, и пришло время планирования.

План был грандиозен по масштабам и прост в исполнении.

Это был план войны. Войны, спровоцировать которую представлялось не таким уж и трудным делом.

В соответствии с пророчеством конфликт должен вспыхнуть на Ближнем Востоке. Представить такое несложно. В конце концов, такова Божья воля. Главное — начать, дать толчок событиям, высечь искру и поднести ее к бочке с порохом. Причем искра должна быть достаточно сильной, чтобы гарантированно возмутить весь исламский мир. Что именно станет такой искрой, Слейтер и его сторонники уже определили. Оставалось лишь дать отмашку, включить зеленый свет.

Чтобы план сработал, вина за совершенное злодеяние должна была пасть на головы старейших врагов ислама — евреев. Это тоже соответствовало Библии. Война, переходящая затем в начало конца света, начнется с удара возмездия, нанесенного мусульманами по Израилю. Огонь и град, о которых говорится в Библии, примут форму ядерных боеголовок. Мир качнется к всеобщей войне на уничтожение, и миллионы американцев увидят в этих событиях воплощение библейских пророчеств о конце света. Ричмонд получит их голоса, и его уже никто не остановит.

В жестоком, безумном столкновении погибнут миллионы мусульман, евреев и, может быть, даже американцев. Слейтера это не волновало. План был логичен, прост и прекрасен, как прекрасно все простое и логичное. Слейтер ни на секунду не верил, что война станет прелюдией к Армагеддону. Нет, она станет ступенькой на пути к власти. Для него лично. Время на его стороне. Нужно лишь подготовить Бада Ричмонда к будущей роли лидера истинно верующих.

У Ричмонда нашлись конкуренты. Не он один провозглашал приближение конца света. Агенты Слейтера наблюдали за всеми потенциально влиятельными христианскими проповедниками. Одним из них был Клейтон Кливер в Джорджии. Слейтер сидел с Ричмондом в лимузине, когда надежный источник сообщил о событиях, коренным образом изменивших ситуацию. Началось то, что назвали «кризисом Брэдбери».