Когда вы кого-то любите - Сьюзен Джонсон

Софи затрясла головой:

— Ади принесла его прямо наверх. Она никому ничего не сказала.

— Отлично. — Некоторые слуги находились в услужении у Графтонов уже несколько веков и, несмотря на дурной характер графа, хранили верность семейству. Другие — к ним принадлежала Ади — с сочувствием относились к несчастной Элспет. — Скажи Чарли, пусть готовит экипаж. И не смотри на меня так. Я знаю, что он не мой, но мы отправим его обратно, как только доберемся до Лондона. — Чарли можно было доверять.

— Граф не позволит вам уехать.

— Он не сможет остановить меня. Но я окажу ему любезность и попрошу у него позволения, — возразила Элспет. Распахнув дверцы шкафа, она вытащила первое попавшееся платье. Швырнув серебристое вечернее платье на кресло, она принялась расстегивать жакет костюма для верховой езды. — Мы отбываем сегодня вечером, как только Графтон погрузится в спячку.

Элспет вошла в столовую как раз в тот момент, когда часы отбивали семь. Графтон не придерживался городских условностей. Он ужинал рано.

Когда она скользнула в свое кресло в конце длинного стола красного дерева, граф подал сигнал лакеям подавать еду.

— Я не потерплю опозданий, — прорычал он, оскалившись на другом конце стола. — Постарайся не опоздать к ужину завтра.

Она не опоздала, но спорить бесполезно. И поскольку она не собиралась быть здесь завтра, то просто объяснила:

— Я возвращалась по южному лугу после дождя, и влажная земля не позволила скакать быстро.

— Смотри, чтобы это больше не повторилось, — предостерег Графтон и с громким чавканьем набросился на суп.

Она взглянула на ячменную похлебку, которая была главным блюдом, будь то обед или ужин. Доктор однажды сказал графу, что такая еда удлиняет жизнь. Это будет ее последняя миска ячменной похлебки, которую она притворяется, будто ест. И это будет последний вечер, когда ей приходится сидеть напротив ненавистного супруга и следить за своими манерами. И это будет самый последний раз, когда она будет считать минуты до того, как сможет сбежать и укрыться в своей комнате.

Вечером она отправится на поиски брата, спасет его и, если повезет, никогда не вернется в это гнусное место. Может, им удастся найти где-нибудь небольшой коттедж, где после возвращения она сможет преподавать или открыть сельскую школу. Она удовольствуется возможностью зарабатывать на скромное существование. А Уилл еще достаточно молод и полон сил. Если ему не захочется стать школьным учителем, он найдет другой способ зарабатывать на жизнь.

От своего купленного звания он мог легко избавиться. Ее брат мог получить приличную сумму только от продажи комплектов военной формы. А если к тому же и принадлежавшие ему кони тоже были высажены на берег, они могли бы использовать их на скачках. Согласно одному из пунктов ее брачного договора, по ее настоянию Уилл получил несколько породистых жеребцов для использования их в дальнейшем в состязаниях по конному поло в Индии.

Воодушевленная новым оптимизмом, забыв о былых надеждах и планах на громкую карьеру для своего брата, она сочла его болезнь как знамение свыше, вмешательство высших сил в ее судьбу.

Мысль, что Уилл мог не выжить или уже ушел в мир иной, она отказывалась принимать.

Набравшись смелости, Элспет в упор посмотрела на мужа — тот уже побагровел от выпитого, рубашка была залита супом — и заговорила с подчеркнутым спокойствием.

— Я получила сегодня письмо от командира части, в которой служит брат, — сказала она. — Уилл заболел, и его высадили на берег в Танжере. Мне хотелось бы отправиться туда и привезти его домой.

Ложка с похлебкой выпала из руки Графтона, громко звякнув, шлепнулась в миску, а сам он, словно не веря ушам своим, уставился на нее.

— Танжер? — возопил он, выплевывая остатки супа на стол. — Не смеши меня! Это жаркое и вонючее место. И слышать не хочу об этом! — Даже если бы его не взбесило то, что она набралась наглости обратиться к нему с подобным требованием, после нескольких бокалов вина в его голосе всегда появлялись грозные нотки.

— Я просто не могу оставить его там. Ему нужен уход. Ему требуется чистый сельский воздух для полного выздоровления. — Она не могла себе позволить взорваться, потерять контроль над собой. Если ничего не произойдет, она изложит свое дело вежливо и обоснованно.

— Твой братец, скорее всего уже сдох! И ты понапрасну потратишь твое время и мои деньги! Я категорически не разрешаю тебе уезжать, и это мое последнее слово.

Элспет смертельно побледнела и, сцепив руки на коленях, чтобы не закричать, осталась недвижима в гробовой тишине. Уилл не умер. Нет! И как смеет Графтон говорить такую гнусность! И если у нее и оставались еще какие-то ничтожные колебания насчет сохранения ее брака, мерзкие комментарии окончательно развеяли последние остатки сомнений. Элспет сделала глубокий вздох и жестом указала лакею забрать ее миску с супом. Она больше не проглотит ни ложки этой отвратительной ячменной похлебки.

Она посмотрела на часы, пока лакей наполнял очередной бокал Графтона и поставил перед ней следующее блюдо. Семь пятнадцать. И хотя она хорошо помнила о законе, дававшем супругу бесконтрольную власть над женой, она все равно бросит все и вечером уедет. Взяв вилку и нож, она отрезала кусочек дуврского морского языка и поднесла его ко рту.

Теперь она решила дождаться, пока ее супруг не отпадет сам.

По мере прохождения ужина ей пришло в голову, что лакеи подыгрывают ей, постоянно подливая вина в бокал графа. Может, Ади и Чарли подговорили их? Она не отваживалась посмотреть в лицо кому-либо из них. Ей не хотелось совершить какую-нибудь неловкость, которая вызовет ненужные подозрения. Через несколько часов она уже будет далеко от Графтон-Парка.

«Ешь, пей. Оставайся безмятежной, даже если твое сердце стучит, как барабан. Улыбайся и притворяйся в последний раз».

Хотя как только закончится ужин, а ее муж впадет в привычный пьяный ступор, она первым делом добудет денег для путешествия. Она еще никак не могла решить, вернет ли потом деньги графу или сочтет эти деньги платой за шесть месяцев тяжелого подневольного труда. Но как бы, в конечном счете, она ни решила, ей потребуется значительная сумма. По счастью, ей известно, где он хранит свою наличность.

По мере того как граф наедался и напивался до бесчувствия, Элспет строила свои планы, подсчитывая, сколько почтовых станций они должны проехать, прикидывая, сколько часов они будут в пути. Нужно ли им будет тратить время на ночевку или придется гнать без остановок?

Ведь если граф бросится преследовать их, пожалуй, лучшим вариантом будет ехать прямиком до Лондона.