О каретах и тыквах (СИ) - Чернышова Алиса

Дайнор вздохнул.

- Не знаю, - отозвался он тихо. - Ты была так красива - и есть, собственно - но в тот момент, в платье невесты, ты смотрела на меня с таким желанием, что я подумал: мы справимся, если любим друг друга.

Я опустила голову.

- Дайнор...

- Не стоит, - прервал он тихо. - Понимаю, что очень наивен по твоим меркам. Я вырос там, где вера - это ступени к вершинам магии, а не цепи. Те немногие романтичные книги, что попадались мне, повествовали о любви галантной, о смелых паладинах, воинах веры, и прекрасных хрупких донни, во имя которых они совершают подвиги; о чувстве, вспыхивающем с первого взгляда. Думаю, я всё видел именно так.

- И тебя можно понять, - отозвалась я чуть грустно. - Тебя готовили на Мастера и вполне закономерно старались держать подальше от грязи мира. Мне стоило помнить об этом... В любом случае, всё вышло, как вышло. Возвращаясь же к прерванной теме, мужчины-тёмные редко женятся на светлых девушках. Обратная ситуация - тёмная женщина и светлый мужчина - происходит намного чаще, по крайней мере, в не-магических кругах. И вот проблемы таких вот "светлых жён" и решает одноименное сообщество. И поверь, за ту неделю мне довелось наслушаться историй, в которых фигурировала любовь в том числе. И на этапе ухаживаний светлые мужчины все как один восхищались инаковостью тёмных девушек, обещали холить их и лелеять, как принцесс. Но потом вдруг оказывается, что инаковость не так уж нужна, что жена должна молиться перед каждым приёмом пищи, и носить юбку строго регламентированной длины, и подчиняться супругу во всём и всегда. А сам муж, который якобы так жаждал экзотики, на деле старается переломить жену под свои традиции, ритуалы и представления. И нет, просто так уйти нельзя, ибо институт брака! Даже в тех редких случаях, когда получается выцарапать женщин из ловушки, забрать детей не получится.

- Дети по нашим законам всегда остаются с отцом - ради их же безопасности. Мать, решившая уйти из семьи, ненадёжна.

Ну да, разумеется.

- Верно. Дайнор, я не буду поклоняться Светлому Богу. И не из-за неуважения к Нему. У меня есть Богиня, и я не собираюсь от Неё отворачиваться. Я не признаю молитв по расписанию, не люблю платья, не собираюсь сидеть дома в ожидании героического паладина - всё это не моя роль. И ты должен знать: если бы ты не отказался от Храма и Обещание не аннулировалось... и меня даже не сожгли на костре под весёлое улюлюканье Храмовников... если бы нас всё же поженили и не нашлось бы способа сбежать... я однозначно предпочла бы смерть такой вот пародии на жизнь.

В его взгляде промелькнул страх - кажется, понял, что я говорю вполне серьёзно.

- Я бы не относился к тебе плохо, - сказал он. - У тебя было бы всё, что можно только пожелать.

- Если бы ты попал в матриархальный мир и твоя жена заперла бы тебя в отдельных покоях, лишила бы права выбора и возможности работать, отобрала у тебя Бога и мечты, но предложила бы взамен купить всё, что попросишь - мог бы ты сказать, что у тебя есть всё, что можно только пожелать?

В комнате повисла густая тишина. Интересно, хватит ли у него смелости признать это вслух?

- Нет, - хватило. - Не смог бы. Ты - Мастер... пусть ты и женщина, но логично предположить, что свобода разума - первое и главное из того, что ты можешь пожелать.

Я улыбнулась, чтобы не заплакать.

- Вот видишь, - сказала тихо. - Ты всё понимаешь.

Он покачал головой и подошёл ко мне, не разрывая переплетения наших взглядов. У меня слегка пересохло в горле.

Не стала говорить этого вслух, но он тоже очень красивый. От него пышет жаром, как от печки, его энергия вкусная, как лакомство, а магия отменно резонирует с моей. И когда он возвышается надо мной, высокий, статный... я бы поцеловала его - если бы это не усложнило всё ещё больше.

Если бы это не дало ему ложные надежды.

- Скажи, Элин, - он наклонился, и тепло его дыхания касалось моих губ. - Если отбросить культурные различия, стереотипы и наше воспитание, ты могла бы полюбить меня?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Возможно, я немного уже полюбила. Ты добр, умён, смел и красив; ты подходишь мне магически. Ты вызываешь во мне восхищение силой своего характера.

Но...

Ты пытался отобрать мою свободу. Ты смотрел на мои отрезанные крылья, как на экспонат в музее. Ты молод, наивен и полон идей, почерпнутых из глупой куртуазной литературы.

- Это не важно, - голос, к гордости моей, почти не хрипел. - Они есть - различия, стереотипы, преграды. И не исчезнут никогда.

- Ты теперь совсем не веришь мне, Элин, - сказал он.

- Нет, не верю, - признала я очевидное.

- Что же, - он странно улыбнулся. - Я услышал главное.   

И он поцеловал меня. В нос, как маленькую. Я настолько опешила, что даже пропустила момент, когда его сила, исцеляющая и поддерживающая, окутала меня, охраняя и лаская.

Пока я пребывала в состоянии крайнего шока, Дайнор уже повернулся и направился к двери. У самого выхода, однако, он всё же обернулся.

- Я не отступлюсь, Элин, - сказал он спокойно. - Я пойму твой мир, раскрою секреты, протяну руку. И ты сможешь полюбить меня и поверить мне - однажды. Просто немного подожди.

Очевидно, этот монолог не предполагал ответа - Дайнор вышел, оставив меня ошеломлённо смотреть на захлопнувшуюся дверь. 

13

***

Я лежала на крыше, наблюдая за резвящимися в небе китами.

Чудесные существа, подаренные Императорскому роду Даном Закатная Заря, были завораживающе прекрасны и грациозны. Должно быть, им нравилось внимание детей и подростков, потому что они любили материализовываться над Академией, красуясь.

Это было потрясающе.

- Решила перенести сновидческую практику на крышу? - Джиа присела рядом.

- Практика-практикой, но бодрствовать и питаться тоже иногда надо, - отозвалась я. - Чего и тебе желаю. Угощайся!

Джи покосилась на корзинку для пикника, переполненную снедью, и без проволочек плюхнулась рядом: даже у неё, отличного шамана и прирождённого спиритиста, обязательная неделя "жизни во сне", когда все тесты и контрольные можно сдать преподавателям только в сновидении, вызывала нервную почесуху и неконтролируемый жор.

- Слышала последние новости о своём несостоявшемся женишке? - словно бы невзначай уточнила Джи.

- Какие из? - усмехнулась я. - Он, как ни крути, личность крайне заметная и известная.

Джи усмехнулась.

- Ну уж о том, что он вошёл в негласную десятку самых перспективных женихов Академии, ты и без меня знаешь, - сказала она, весело глядя на меня. - Видела, как тебя перекосило при этом известии.

Я скривилась, но по существу возразить было нечего.

- Вот серьёзно, - не унималась Джи. - Как бы ни бесил меня этот светлый выродок, не могу не восхищаться его силой и способностями. Учёба, длинные часы в библиотеке, дружба с профессором Кираном, спортивные игры с малолетками, подработка в Страже, волонтёрство в больнице... Как? Как он это всё успевает, вот чисто физически?

- Полагаю, светлый маг его уровня обладает большим объёмом энергии, - отметила я. - Сама знаешь: светлые практики при условии настоящего контакта дают избыток жизненных сил. Но... да, я тоже восхищаюсь им. Не думала, что светлый настолько легко впишется в наше общество.

- Я тоже, - хмыкнула Джи. - Не жалеешь, что отшила его?

- Нет, - отозвалась я спокойно. - Я сделала, что хотела сделать. Так что там за новости?

- Ах да, - Джи усмехнулась. - Новость первая: Миара из выпускного потока объявила Дайнора своей добычей. Она предупредила на собрании женского клуба: любая, кто сунется, будет незамедлительно вызвана в круг.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

- Миара красотка, как и все высшие суккубы, - я улыбнулась. - И очень хороша в боёвке. Не думаю, что многие рискнут.

- Ты бы уложила её на раз, - отметила Джи. - Или, если не хочешь светить свой интерес, я сама её вызову. И сломаю ноги так вычурно, что раздвигать их перед чужими мужчинами на раз перехочется.