Декаданс - Анна Андрианова

– Именно. Когда ваша точка сборки находится высоко, вы просто не имеете права находиться в негативном эмоциональном состоянии, поскольку разнесете вдребезги все объекты, которые вас окружают. Вы постоянно должны пребывать в экстазе. Экстаз – это стиль жизни. Как для художника муза, так для вас экстаз – это движущий элемент к созданию шедевра вашей жизни.

– Я не понимаю вас!

– Не надо понимать, нужно учиться чувствовать! Высшая мораль – этика наслаждения, кодекс любви – непрекращающееся творчество. Кодекс жизни – это понимание наивысшей красоты в каждом ее миге. Умение найти, увидеть, создать любовь из ничего. Вы творец, вы творите, создаете из пустоты каждый миг вашей жизни, каждое ваше чувство, желание, побуждение, создаете только вы!

– Я всемогуща, по-вашему?

– Да! Именно!

– Что бы вы сейчас сделали?

– Села бы на диван!

– Так кто или что вам мешает сделать это?

Диваном деревянное сооружение, напоминающее скамейку, назвать сложно, оно твердое и неудобное, но я с радостью размещаюсь на нем, так как ноги уже подкашиваются от усталости, а диалог обещает быть долгим и интересным.

Греческий бог интригует меня, каждое его слово, жест, взгляд интересны мне. Он полубог-получеловек, он далек и непостижим – и в то же время родной и близкий.

– Еще раз повторю: все в вашей власти!

Он подходит и садится напротив на маленький пуфик, это выглядит странно и неестественно: бог на пуфике. Неужели мужская красота в моей голове напрямую связана с божественностью, или в нем есть что-то еще?

– Представьте, что вы совершенство, богиня, вы можете изменить мир так, как захотите. Что бы вы сделали?

– Отменила бы войны! – не задумываясь, выпаливаю я. – Сколько жертв после Афгана и Чечни, и кому все это было нужно?

– Но тогда люди бы не знали, что такое мир и не смогли бы ценить его. Человек пока находится на такой низкой стадии духовного развития, что познает все лишь в сравнении.

Игра в пинг-понг продолжается. Мой ход:

– Аннулировала бы негатив, зависть, например!

– О, это один из главных двигателей прогресса! Если ты не захочешь сделать лучше, чем у другого, не позавидуешь его достижениям, ты не сделаешь открытие, не изобретешь ноу-хау, ты вообще ничего в жизни не добьешься.

– Хорошо, тогда ненависть, гнев, злость – с этим что?

– Ничего! Если бы этих эмоций не было, невозможно было бы понять блаженство любви, невозможно было бы понять удовольствие радости. Если бы в мире всегда царила одна любовь, вы бы не знали, что ее может не быть. Имеет ценность лишь то, что вы открыли сами, а не то, что свалилось на вас. Вы цените свои руки, ноги, грудь, голову? Вы благодарите кого-нибудь за то, что они у вас есть? – я отрицательно покачала головой. – А представьте, если у парализованного начнут двигаться конечности! Он лоб разобьет в поклонах благодарности. Так же и с любовью – она потеряла бы смысл, если бы была бы в порядке вещей.

– А если бы из состояний существовал бы только экстаз?

– На самом деле так оно и есть. Экстаз единственное состояние. Только многие боятся в это поверить. Узнать настоящую цену чего-то можно только после того, как ее заплатишь. Вот ваши часы Cartier, если их положить в переходе на лоток, где «все по десять», купят не скоро, обитатели подземки привыкли на этом лотке покупать губки, заколки и прочую дребедень. Продавец будет долго пытаться продать ваши часы, даже положит их в специальную упаковку, поставит на самое видное место, будет кричать о их замечательных качествах. Но, увы, никто не сможет оценить Cartier по достоинству. Однажды случайная прохожая все-таки купит их, но за ненадобностью вынет из ремня камни и наклеит их на ногти, как дешевые украшения. Вот такой конец ждет то, что обесценено.

Он пьет какой-то напиток из маленькой пиалы, но не предлагает его мне. И кто, спрашивается, воспитывал это божество?

– Сама жизнь – это экстаз. А вы – самое совершенное творение, как «Мона Лиза», ничего ни добавить, ни прибавить. Совершенство в экстазе множит совершенства. На первый взгляд все очень просто. Но человек должен прийти к осознанию этого.

Он замолчал, я посмотрела на свои часы. И действительно, кто может подумать, что они стоят двадцать тысяч?

– Так получается, что я уже совершенство! Меня должны любить такой, какая я есть, и я должна любить себя такой, какая я есть, и от этого находиться в экстазе?

– Да, именно, но увы, человек так устроен, для того, чтобы это понять и почувствовать, ему надо пройти длинный путь самопознания. И не все способны достичь этого знания, ведь это большая ответственность. Я называю искусством познание и приятие своего совершенства, осознание своей индивидуальности! Многим для этого требуются годы, вам скорее всего понадобятся месяцы.

– Так получается, что осознания того, что я совершенное существо, недостаточно для того, чтобы понять суть всех вещей и себя?

– Да, но идея в том, чтобы не заниматься самолюбованием, а принять себя и полюбить, со всем, что есть в вас, с ревностью и завистью, жесткостью и нежностью, сентиментальностью и циничностью. Когда вы принимаете себя со всеми плюсами и минусами и начинаете любить все свои качества, только тогда вы действительно встанете на тропу самосовершенствования и свернете с тропы самобичевания, потому что последняя ведет в никуда. Когда вы перестаете себя грызть, а начинаете себя любить, только в этот момент открывается ваша подлинная, индивидуальная суть. Тот шедевр, который возможно не будет первым, но станет единственным в своем роде.

– Я думала, что двигатель к совершенству – это осознание своего несовершенства?

– Не совсем так. То, какая вы есть на самом деле, в своем подлинном варианте и есть совершенство, шедевр. Но увы, к этой картине и вы сами, и другие люди подрисовали слишком много... И перед тем, как смыть с холста лишние мазки, не являющиеся отражением вашей сути, необходимо сначала принять и полюбить этот холст таким, какой он есть. Если вы станете с ненавистью и злостью смывать лишнюю краску, то можете повредить сам холст и изначальный гениальный рисунок.

Я замолчала, мне представилась картина «Мона Лиза». Если ей подрисовать усики или например увеличить грудь, будет уже не она, а нечто совершенно другое. Ну кто сказал, что картина даже в подлиннике является шедевром? Наверное, первым так решил сам Да Винчи. И, назвав картину шедевром, прогнозировал ей такое будущее.

А назвал бы он ее мазней? Гадким, отвратительным, бездарным рисунком, который еще требуется дорисовывать, дорисовывать, доводить до совершенства. Будущее ее было бы предрешено, и оно явно не было бы таким успешным. Стрижка в моих салонах стоит столько, сколько я посчитала нужным за нее запросить, и мне неинтересно, что это очень большая сумма даже для Москвы. А между тем на такую цену выстроилась очередь. Эксклюзив и элитарность являются характеристиками чего-либо только после того, как это что-либо охарактеризуют такими словами.