Серые Рыцари - Бен Каунтер

— …Таким образом, Господь Император, мы передаем тебе эту извращенную душу и отделяем ее от тела, чьи руки осквернены мерзостью. Да будет искупление для этой души в глазах Бога-Императора, а если искупления не последует, пусть ярость Бога-Императора уничтожит ее навеки.

Наступила пауза перед тем, как начнет работу сервитор-палач. Такова традиция казни: осужденный пленник ради искупления грехов мог воззвать к милосердию Императора. Но никто не ожидал, что Валинов заговорит.

— Будь посему, — тихо, словно обращаясь к самому себе, произнес он. — Нити натянуты. Эта смерть станет смертью Галактик. Начинайте.

Словно в ответ рука главного медика потянулась к переключателю, чтобы начать расчленение. Но его пальцы так и не прикоснулись к тумблеру.

В воздухе сверкнула серебряная молния, и длинное узкое лезвие вонзилось в стол рядом с медиком. Его отрезанная кисть стукнулась о пол.

Риггенсен наблюдал, как медик поднял взгляд на нападавшего и уставился в немигающие и жестокие глаза над маской женщины — культиста смерти.

Лишенные мыслей солдаты, стоявшие рядом с платформой, отреагировали первыми. Лазерные разряды их ружей прорезали комнату, но культист смерти предвидела каждое их движение и изогнулась словно гимнаст, так что снаряды пролетели в сантиметрах от ее тела. В следующее мгновение оба солдата упали мертвыми: два коротких меча второго культиста рассекли их тела пополам.

Инквизитор Никсос с криком ярости выхватил из-под одежды инкрустированный серебром плазменный пистолет. Механизмы суставов инквизитора, вынужденные двигаться с предельной скоростью, сердито загудели. Молодой офицер-тактик рядом с ним бросилась на пол, потеряв свой шлем.

Двое других культистов сорвались со своих мест. Один ринулся к Никсосу, а второй — к платформе, на которой лежал Валинов. Проповедник пытался загородить пьедестал своим дряхлым телом, но культист, не сбавляя скорости, разрубил его одним движением меча.

Риггенсен тоже носил на поясе оружие и, поднявшись, вытащил его из-под своей форменной куртки экспликатора. Он дважды выстрелил в того культиста, который отсек руку медику, но она отпрянула в сторону быстрее, чем пуля долетела до цели.

Культист, подбежавший к платформе, дважды взмахнул мечом, и Валинов освободился от оков. Он тотчас скатился на пол, а Никсос, быстро поняв, что главную опасность представляет осужденный, начал стрелять. Культист бросился навстречу Никсосу и угодил под разряд плазменного пистолета. Мощный выброс энергии испарил верхнюю половину тела, затянутого в черный комбинезон, и угас.

Теперь стрельба велась со всех сторон: стреляли адепты, техники, Риггенсен и Никсос. Культист, в которого стрелял Риггенсен, перескочила через стоящего перед ним адепта, и экспликатор уже ждал, что холодная сталь вонзится в его тело. Но женщина в невероятном прыжке пронеслась над залом, оттолкнулась от стены за его спиной и обрушила удары меча на солдат Маллеус.

Риггенсен снова выстрелил в нее, но всякий раз, одновременно с выстрелом, женщина нагибалась или отступала в сторону, неестественно ловко уклоняясь от пуль.

Валинов укрылся за платформой, на которой он должен был умереть. Кровь погибшего вместо него культиста забрызгала лицо отступника. Взгляд его темных глаз метался из стороны в сторону, оценивая все грозившие ему опасности. Никсос со своим плазменным пистолетом вынужден был выжидать несколько секунд, пока оружие восстановит заряд. Его помощница, офицер флота, наверняка тоже имеет при себе оружие. Солдаты, лишенные мыслей, пристрелят Валинова без всякого колебания, если сумеют выжить.

Кто еще на их стороне? Сервитор-палач, который до сих пор угрожающе жужжал меньше чем в метре от платформы. И Риггенсен, чье оружие стреляет медленнее, чем если бы он просто бросал пули руками.

Культист, который направился к Никсосу, с размаху прыгнул на старого инквизитора. Механические узлы лязгнули по полу. Сверкнувшее лезвие зазвенело по креплению руки с пистолетом. Второй заряд плазмы вырвался из дула, но только опалил блестящую черную маску на лице культиста.

Последний из оставшихся в живых культистов покончил с главным медиком при помощи метательного ножа: клинок вонзился бедняге в горло и пригвоздил его к спинке стула. Офицер-тактик вскочила на ноги и вонзила сверкающий энергетический нож — красивое оружие, вроде тех клинков, которыми награждают отличившихся кадетов в самых престижных академиях флота, — в голень культиста. Одним движением кисти он отшвырнул ее через всю комнату, и офицер с грохотом рухнула на передний ряд скамей.

Риггенсен снова выстрелил, три снаряда понеслись навстречу культисту. Тот низко пригнулся и рванулся к экспликатору: Риггенсен был крепким молодым мужчиной и, по сравнению с ветеранами Маллеус и старыми адептами, представлял наибольшую угрозу.

Культист преодолел расстояние в один миг, но в следующее мгновение упал, поскольку нож офицера-тактика все еще торчал в его ноге.

Культист рухнул прямо на чиновника, сидящего перед Риггенсеном. Экспликатор дернул спусковой крючок и выпустил всю обойму своего автопистолета ему в спину. Культисту уже некуда было отступать, и его черное тело задергалось от взрывавшихся пуль.

Возможно, Риггенсен убил и чиновника тоже. Эта мысль смутной темной вуалью на мгновение окутала его сознание. Но дознаватель не мог позволить сожалению и стыду остановить себя. Он покается позже. Сейчас надо постараться выжить.

Один из культистов бросил Валинову ружье с полным магазином зарядов. В зале развернулся веер сверкающих кровавых огней. К этому моменту все находившиеся в помещении прятались в укрытиях и стреляли либо пронзительно кричали. Никсос боролся с оседлавшим его культистом, но лезвия ножей раз за разом опускались на его механическое тело, угрожая разрезать даже сверхпрочные крепления.

Риггенсен выдернул энергетический нож из ноги культиста, оглядел зал и остановил свой взгляд на Валинове. Риггенсен был верным слугой Императора и не собирался бежать. Он не станет прятаться. Он не выказал страха в камере для дознаний, когда столкнулся с Валиновым, еще не зная, что тот собой представляет, и сейчас не собирался поддаваться испугу.

Валинов вел стрельбу по вбегающим солдатам. Они отвечали тем же, осыпая платформу градом пуль. Риггенсена Валинов не видел.

Время двигалось медленными мучительными толчками сердца. Риггенсен, в отличие от Валинова, не был тренированным убийцей, но он был силен и отважен. Ему нужен один отличный удар: Валинов крепок, его тело значительно усилено и защищено, но и оно не сможет устоять перед ударом энергетического ножа.

Внезапно Валинов развернулся и прикладом ружья ударил Риггенсена в грудь. Дознаватель упал, сильно ударившись головой о холодный металл платформы.

Валинов, стоя на коленях, нагнулся над распростертым Риггенсеном. Но Риггенсен еще не умер.

У него осталось одно последнее оружие. Такое, какого нет ни у кого другого. Риггенсену напомнила о нем гибель астропата Никсоса; дознаватель ощутил ответную реакцию мыслей астропата, ускользающих из реальности, угасающую искру его психики.

Однажды он уже сломил Валинова. Он сможет сделать это вновь.

Через пелену боли и шока Риггенсен обратился к тому участку мозга, который отвечал за оружие, сделавшее его экспликатором. Внутренний глаз открылся и заглянул в мысли Валинова, стараясь копьем восприятия дотянуться до души бывшего инквизитора. Риггенсен сможет вновь сломить его оборону, проникнуть в его разум, оглушить его, ослепить, наполнить голову непереносимым шумом и безумием.

Риггенсен сосредоточился и собрал все, что в нем было, чтобы расколоть алмазное средоточие души Валинова. Он обратился к своему полузабытому детству в трущобах Гидрапура. К еще более мучительным месяцам бесконечного тестирования и закаливания на подобравшем его Черном Корабле. Он вспомнил боль унижения, страх перед растущей в его голове силой, которая каждое мгновение могла стоить ему жизни.

Он вытащил все эти воспоминания и спрессовал в кристально твердое мысленное копье. Он собрал все, чему научили его Маллеус, и ринулся на Валинова.

Но бить оказалось не во что. Там ничего не было.

Мысленное копье Риггенсена беспомощно качнулось в пустоте, поскольку у Валинова не было души.

Та бездна, где должна была находиться душа Валинова, была последним, что увидел Риггенсен. За этой пустотой он даже не заметил обхвативших его рук сервитора-палача, когда Валинов забросил его тело наверх.

Началось быстрое и деловитое расчленение экспликатора Риггенсена.

Когда Гаргатулот был молод — относительно молод, поскольку демоны не знают ни рождения, ни смерти, — он вел себя как любой смертный и лишь изредка заглядывал в варп, когда появлялась возможность овладеть знаниями могучей психической силы.