«Попаданец» в НКВД. Горячий июнь 1941-го - Виктор Побережных

— На сегодня всё! Все свободны кроме Стасовых и Зильбермана.

Дождавшись ухода остальных сотрудников, он уселся прямо на один из столов и потёр руки.

— Эх-х, закрутилось, завертелось! Завтра, все отбываем в командировки в составах новообразованных комиссий: я в Тулу, Зильберман – в Куйбышев, Стасова в Свердловск, а ейный муж в Ленинград. По поводу последнего назначения я был против, но, руководство решило именно так. Ваша задача – всемерно помогать работе комиссий на месте, используя свои наработки в работах с документами изучить служебные, докладные и другие записки сотрудников предприятий, на которых будете работать. И не только изучить самим, но и, при нужде, подсказать коллегам, на что обратить внимание. Специально для тебя, Андрей. Постарайся никуда не влипнуть. Я тебя как старший товарищ прошу! Уж очень ты неприятности собирать любишь. Как ни странно, но товарищ нарком разрешил тебе, при необходимости, выезжать к линии фронта. Но, — он поднял палец. — Только в случае крайней необходимости и не в первый эшелон. Но будь моя воля, — он аж зажмурился от удовольствия, видимо представив себе эту картину. — Ты бы из этого здания вообще не выходил.

Тяжело вздохнув, он закончил: — А теперь, давайте по домам. Собирайте всё что нужно, в восемь утра быть здесь, получаем документы и на аэродром, только ты, Олеся, на поезд. Всё, идите.

Из донесения начальника Айнзацкоманды 6, штурмбанфюрера СС, доктора Эрхарда Крогера от 10.01.1942 г. начальнику Айнзатцгруппы Ц бригаденфюреру СС и генерал-майору полиции, доктору Томасу Максу, одновременно возглавлявшему полицию безопасности и СД Украины.

"…Таким образом, по итогам допросов старшего лейтенанта ГБ Спиридонова А. С., можно предположить следующее:

1. Сталин организовал совершенно новую, подотчётную только ему, но номинально входящую в структуру НКВД, спецслужбу. Что, косвенно, говорит об отсутствии единства в правительстве большевиков.

2. Если верить показаниям Спиридонова, то сотрудники данной организации пользуются неограниченным доверием как лично Сталина, так и приближённых к нему лиц. Что косвенно подтверждается отношением к Стасову армейского комиссара 1-го ранга Мехлиса.

3. По некоторым, внешне незначительным деталям, выявленным в процессе допроса, можно сделать осторожный вывод о том, что сотрудники данной спецслужбы либо сами владеют неустановленными мистическими знаниями, либо используют привлечённых специалистов, обладающими ими. Об этом говорят некоторые детали разговоров, слышанных Спиридоновым.

4. На сегодняшний день, нам достоверно известен только один сотрудник данной службы, некий старший лейтенант ГБ Стасов Андрей Алексеевич. Мною сделан запрос, на поиск информации о данном сотруднике

Из телефонного разговора начальника Главного Управления Имперской Безопасности (РСХА), обергруппенфюрера СС Рейнхарда Гейдриха с бригаденфюрером СС, доктором Томасом Максом.

"…эта информация действительно интересна. Немедленно отправьте в Берлин Крогера с этим русским. Сами же, на месте узнайте всё, что возможно о целях и итогах инспекции русских. Перетрясите всю Украину но найдите информацию о новой службе русских. Я надеюсь на вас, Томас…."

Приехав с утра в управление, я, как говорится, вмазался "фейсом об тейбл". Задёрганный Мартынов мне сообщил:

— Ты никуда не едешь, Стасов! Не делай возмущённое лицо! Я сам ни черта не понимаю! Пока продолжай заниматься с бумагами и не забыл, кто имеет право тебя куда-либо отправить?

— Не забыл, товарищ майор! Это товарищи Берия, Меркулов и вы, — мне ТАК стало обидно, что просто затрясло. — Значит вы все работать, а я здесь, хреном груши околачивать?

— Не забывайтесь, товарищ старший лейтенант! — зло рявкнул Мартынов. — Идите и работайте! Вам всё ясно!

— Так точно, товарищ майор! Всё ясно! Разрешите идти?

— Идите.

Уселся в кабинете над очередной папкой, а сосредоточиться не могу, ну хоть убей! В конце концов взял себя в руки и зарылся в бумаги. Кстати, я забыл спросить у Мартынова, почему среди бумаг столько доносов стало? Если раньше они попадались довольно редко, то теперь добрая половина! Или мы зарекомендовали себя как реальная аналитическая группа, которая может выловить что-то важное там, где пропустят другие? Если да – то это и льстит и пугает. Ответственность возрастает на порядок, хотя она и так не маленькая. Чёрт, есть захотелось! Посмотрел на часы и чуть не упал со стула – ни фига увлёкся, четыре часа дня! Всё, бегу в столовую, что-нибудь да перехвачу. Только убрал бумаги в сейф и подошёл к двери, как зазвонил телефон. Вот же гадство! Пожрать не дадут! Раздражённо взял трубку.

— Старший лейтенант Стасов, слушаю вас.

— Стасов, вас вызывает товарищ Берия, срочно!

— Слушаюсь, — и услышал короткие гудки.

Чёрт! Поел! Почти бегом добрался до кабинета Лаврентия Павловича. Не успел открыть рот, как мне сказали заходить. Войдя, я доложился о прибытии и остался стоять смирно в ожидании дальнейших распоряжений, осматриваясь одними глазами. В этот раз Лаврентий Павлович был не один. За столом сидели ещё трое незнакомых мне чекистов – полковник и два капитана.

— Присаживайтесь, Стасов, — Берия махнул рукой. — Не изображайте службиста, у вас всё равно не получится.

Присев за стол, я настороженно стал ожидать продолжения разговора, рассматривая соседей, стараясь сделать это незаметно. Полковник был плотный, невысокий мужчина лет тридцати пяти на вид, с простым, незапоминающимся лицом. А вот руки у него были примечательными – неестественно крупные предплечья и кисти. Такие кисти рук я видел у некоторых баскетболистов (которые, играючи, обхватывали половину баскетбольного мяча), но, почему-то, мне они показались руками хирурга. Капитаны были немного постарше меня. Крупные, накачанные парни с холодными, уверенными взглядами. Посмотрев на них, я сразу понял, почему некоторых сотрудников спецслужб называют "волкодавами". Это были именно "волкодавы", спецы, способные скрутить любого противника за доли секунды. И на кой я здесь нужен? Не по мою же душеньку эти монстры? Я аж поёжился, до того неуютно мне стало под их взглядами. Недолгое молчание прервал Берия, с интересом разглядывавший всех нас.

— Стасов. С этой минуты и до окончания выполнения задания, вы поступаете в полное распоряжение полковника Иванова. Суть задания и ваши обязанности он разъяснит вам позже. Все свободны!

Глава 31

Покинув кабинет Лаврентия Павловича, я вопросительно посмотрел на полковника с "волкодавами", которые всё это время не произнесли ни слова. Полковник, с отсутствующим взглядом, посмотрел на часы и, неожиданно высоким, "витасовским" голосом, сказал:

— Зелёная "эмка", центральный вход, пять минут, — потом посмотрел на моё непонимающее лицо и, мягко улыбнувшись, продолжил. — Время пошло.

Только теперь до меня дошло, что это всерьёз. Через пять минут я подбегал к зелёной "эмке", у которой стоял мой новый начальник.

— Молодец. Успел, — он открыл переднюю, правую дверь. — Садись вперёд, сейчас двинемся.

Я ошалел ещё больше. Давным-давно заметил, что советские, а потом и российские, военные любят сидеть на переднем сиденье. Хотя, во всём мире, важнее сидеть на заднем. Как только я захлопнул дверь, машина сразу тронулась, за рулём, сидел один из "волкодавов".

— Гадаешь, почему я сел позади? — голос "Витаса" заставил меня вздрогнуть. — Чтобы ты не ломал голову, объясню. Хочу вздремнуть, а сзади это делать удобнее. Расслабься, старлей, ехать долго, — и замолчал. А через минуту раздалось посвистывание, уснул. Бляха-муха! Да кто он такой? Кто они такие? И нафига я им нужен? Чёрт, гадай, не гадай – всё равно, пока сами не скажут, ничего не пойму. Придя хоть к какому-то выводу, я успокоился и уставился на дорогу.

Часа через два, когда дорога уже изрядно надоела, мы, наконец-то, приехали. Целью нашего путешествия оказалась небольшая база в лесу, охраняемая крепкими ребятами в форме НКВД. Внешне она выглядела какой-то неприметной и несерьёзной: высокий, окрашенный зелёной краской деревянный забор, зелёные же ворота, с красной звездой посередине, немногочисленная охрана. Но мысли о несерьёзности сразу вылетели из головы, когда мы въехали внутрь. Метрах в пятнадцати от ворот, чуть правее продолжающейся дороги, я увидел настоящий ДОТ, вернее его бетонный колпак, из центральной бойницы которого торчал серьёзный ствол, явно не пулемётный. Территория от забора вглубь базы (та её часть, которую я увидел) была вся просто запутана колючей проволокой и "путанкой", не хватало только "егозы". Вдоль этой "полосы отчуждения" виднелась протоптанная дорожка, по которой шли два бойца, вооружённые автоматами со здоровенным овчаром на поводке. Показав документы и наши лица появившемуся будто из-под земли сержанту, мы поехали дальше. Дорога петляла между деревьев, каких-то домиков и строений, изредка встречались небольшие группы людей, разномастно одетых, но с оружием в руках или на груди. Чем больше я видел, тем больше мне это всё напоминало базу спецназа. Во всяком случае, такой я себе её и представлял.