Месть лорда-палача. Том 2 - Маркус Рид
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Расстегнув белую рубашку, блондин закрыл глаза и сосредоточился. Лишь секундой позже я увидел на чём — на сердцебиении.
Громко бья свой ритм, сердце начало... гореть. Его дикое пламя, что было видно даже за мышцами, костями и кожей, испускало невероятный жар.
Мана, конвертируемая в нём, была настолько огромной и чистой, что даже я, мастер, мог прочувствовать её всем своим естеством.
Неистовое, яркое, вечное...
Золотое пламя...
— Сердце самого дракона стало мне прощальным подарком...
Глава 8
Успокоив сердцебиение и исходящую от сердца ману, Анхель застегнул пуговицы на рубашке и сел рядом со мной, давая мне переварить всё увиденное и услышанное.
Слова брата меня знатно удивили. Драконы, высокомерные создания, считающие себя ровней богам... и кто-то из них отдал добровольно своё сердце человеку?
Звучит как бред... если бы не сидящее рядом со мной доказательство.
— И что тебе оно даёт?
— Много чего, — неопределённо пожал плечами брат. — Увеличивает мой запас маны, его силу поглощения, пропускную способность... и её контроль.
Теперь понятно, почему его отношения с Анной так изменились. В нём больше не играли гормоны от атрибута из-за высокого контроля. Мысля трезвым умом, а не телом подростка, он мог как взрослый человек поговорить со златокудрой об их отношениях.
И ведь не сказал мне сразу, чтобы удивить и заставить сидеть в непонятках. Вот же хитрый лис!
— Что по физической силе?
— Она увеличивается только в "драконьей" форме. Как и скорость, реакция и тяжесть ударов. Ещё и появляется пламя под мой атрибут. Но держать эту способность могу лишь от силы минуту. Дальше тело не выдержит.
Ну, как юнион света, он лучше других знает что происходит с его телом. Такие противники вообще самые противные. Лечат себя в бою, лучами света швыряются, становятся невидимыми под отблеском солнца. Хорошо хоть последователи Светоликой не обладали последней способностью. Всё же божественные силы не та же мана.
— А если ты повысишь свой ранг? Время увеличится?
— Не знаю. Точнее, не помню. Я даже не знаю что сейчас с тем драконом. Хотя не думаю, что жизнь его покинула. Сердце ощущается по-другому. Словно оно никогда и не было связано с ним.
— Понятно, — пробубнил я, задумавшись. Но затем у меня в голове промелькнули воспоминания. Точнее, «та» битва с моим братом. — Скажи... а почему ты её не задействовал...
— При штурме Кадии, да? — сразу понял мой намёк братец. — Светоликой для создания серафима нужен был сосуд, наделённый её «Искрой». Чистый и незапятнанный. И сердце оставляло отблеск на моей душе. Она... вырвало его с "корнями".
Мои пальцы сами собой сжали подлокотники кресла. Хоть Анхель и старался говорить ровно и как-то отрешённо, но в его глазах и мимике мелькали тени того события. Жгучая боль, вкус предательства и ненависть к своему бывшему покровителю, лишившего его свободы.
— ...Никогда я больше не стану чьей-то марионеткой, — шёпотом произнёс Анхель, откидываясь на спинку кресла. — Хватит с меня этих поводков.
— А если его на тебя наденет Анна?
Надо было видеть эту перемену: насколько быстро мрачное лицо блондина превратилась в изумлённое с превратившимися в два блюдца глазами. Он даже закашлялся от шока, и по наитию притронулся к шее.
— Хорошая идея, да? — продолжил я его подкалывать.
— Звучит... заманчиво.
Мы молча уставились друг на друга... прежде чем громко рассмеяться. Чисто, искренне. Так, как смеются в счастливые моменты, сбрасывая с себя пелену пережитого.
Мы изменили своё прошлое и начинаем с чистого листа. А зная наши ошибки, мы недопустим их вновь. И, как и подобает Рэдгирам, несмотря на все препятствия, мы прогрызём свой путь к победе. К мести, справедливости... и счастью.
***
Позднее утро следующего дня
Индрик, кабинет лорда
— И как это понимать?
Передо мной шестеро крепких молодцев, один из которых выделяется своими смешными усиками. Гвардейцы из вчерашнего сопровождения стояли на одном колене и давали себя в подробностях рассмотреть. Но не их полулаты, а мускулистые тела, что явно не обладали той массой мышц, как вчера.
Они... пробудились. В моём роде появилось шестеро мастеров-«Баронетов». За одну ночь.
Вот поэтому и возник к ним интересный вопрос.
— Наш стыд стал толчком к прогрессу, милорд, — витиевато объяснился Готфрид.
— Давай с самого начала, — устало потёр я переносицу.
Сейчас даже брат не поможет зарядом бодрости. Он ещё ранним утром отправился с Ориксом и частью гвардии помогать людям в исцелении. Выполняет данное народу слово, как и требует того честь Рэдгиров.
— Как прикажете, — прокашлялся гвардеец перед своей речью. — Мы и раньше знали, что слабы по сравнению с воинами из других родов. Старая гвардия, увидев нас, разочаровалась бы. Мы и сами этого стыдились, но... к нам со временем пришло смирение. Никто не говорил, но видя как исчезают бывшие владения лордства и как вы с ре-лордом долгое время не выходите из замка, наши руки сами опускались. Служба вашему роду... превратилась из гордого дела в самую обычную рутину со скорым её окончанием.
Я наверное десятый раз про себя это повторяю, но скажу это ещё раз — меня окружают прямолинейные лбы, что просто высказывают всё чётко и прямо, без каких-либо изощрений.
И ведь не накажу, ценю их искренность. Даже такую неприятную. Это лучше всякого жополиза, что лишь затуманит взор своими слащавыми речами и ничего дельного так и не скажет.
Но как же, чёрт побери, не хватает собеседника-златоуста! Эх, Рейвен... как же я скучаю по тебе, мой воронёнок.
— У нас не было стимула. Даже когда вы взялись за наши тренировки, — тут я заметил, как все гвардейцы синхронно вздрогнули, — это лишь начало развивать наши тела.
— И что же изменилось?
— Инцидент в деревне Клот. Ваша победа в битве с превосходящими по силе противниками. Ре-лорд, давший
