Оружие возмездия. Баллистические ракеты Третьего рейха – британская и немецкая точки зрения - Дэвид Ирвинг
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Тем временем начальники штабов провели с разработчиками операции «Оверлорд» совещание, на котором обсуждался вопрос: не следует ли в связи с угрозой немецкого наступления, в котором противник планировал использовать секретное оружие, радикально пересмотреть план высадки десанта союзных войск. 20 декабря генерал-лейтенант сэр Фредерик Морган вынес свой вердикт: он считал нецелесообразным на данном этапе вносить серьезные изменения в план операции «Оверлорд». Решение следовало принять незамедлительно только в случае, если подготовка «Оверлорда» переносилась в графства, расположенные к юго-западу от Лондона.
Лорд Черуэлл не разделял всеобщих тревог относительно скорого наступления противника. По его мнению, противник никак не мог к концу года добиться запуска 45000 беспилотных самолетов в месяц со 150 «лыжных» площадок, которые разведка все еще надеялась обнаружить во Франции. Черуэлл считал, что немцы могли наладить производство лишь 1500 снарядов в месяц, и если рассматривать угрозу в правильной перспективе, то «один средний лондонец мог пережить один взрыв самолета-снаряда в неделю». В свою очередь, и воздушная разведка выпустила доклад с расчетами по эффективности секретного оружия противника. Начальники штабов сравнили эти расчеты с выкладками лорда Черуэлла и, к вящему удовольствию профессора, оценке воздушной разведки предпочли его оценку, которая «представлялась более точной».
Что касается «лыжных» площадок, то тут лорд Черуэлл отметил, что, поскольку немцы не слишком активно занимаются восстановлением поврежденных в результате бомбардировок стартовых площадок, это может означать, что у них есть другие, более важные проблемы. В частности, это могло говорить о наличии технических проблем, решение которых, по-видимому, отнимало у немцев гораздо больше времени и сил, чем предполагалось.
6
В Германии завод «Фольксваген» не выпустил ни одного самолета-снаряда, и в результате разработка «Fi-103» застыла на мертвой точке.
Когда 24 января фельдмаршал Мильх пригласил к себе инженера Теме, руководителя команды разработчиков из Пенемюнде, чтобы тот «без ложного оптимизма» дал отчет о сложившемся положении, последний объявил, что задержка в налаживании массового производства может продлиться до начала февраля. Правда, дело с доставкой на стартовые площадки катапульт двигалось гораздо быстрее. Мильх выразил свое недовольство по поводу затягивания ввода в строй секретного оружия, но в надежде на скорое разрешение всех проблем отметил, что в качестве целей для самолетов-снарядов «должны приниматься во внимание не только города, но также и крупные грузовые порты». Дистанция до них мала, и рассеивание снарядов будет меньше.
Задержка в налаживании производства оружия выглядела угрожающей. Однако, не имея возможности влиять на министерство Альберта Шпеера, ВВС Германии были бессильны обеспечить промышленность необходимым количеством рабочей силы. «Фольксваген» нуждался по меньшей мере в 1000 опытных инженеров, но взять их было неоткуда. Тут заместитель Шпеера Карл Отто Заур, который 9 сентября 1943 года провозгласил себя «ярым приверженцем» конкурирующего проекта «А-4», властвовал безраздельно. Сотрудники министерства авиации пытались протестовать: «Заур окажет нам помощь только в том случае, если сам будет заниматься «Fi-103»… Однако поскольку контроль пока в наших руках, мы не можем рассчитывать на полную поддержку».
Мильх прекрасно понимал, что не остается никакой надежды начать наступление самолетов– снарядов в середине февраля, и в последние дни января он принес эту новость Гитлеру. Фюрер обрушился на него с криками:
– Вы снова обманули меня!
В начале февраля ситуация была следующей: Мильху гарантировали поставку первой сотни самолетов-снарядов. Он уверил ОКВ, что «атаки начнутся в середине февраля». 5 февраля командование полка самолетов-снарядов доложило, что к июлю довести количество пусков до 1000 не удастся. У Вахтеля возникли проблемы – при полетах союзной авиации погибли 12 французских рабочих и несколько немецких специалистов, работавших над модификацией стартовых батарей.
К делу подключилось УСО (SOE) – управление специальных операций. Оно занялось «Организацией Тодта» в Отейле. 9 февраля их агенты, переодетые в штатское, работали с явки в Париже. Игры продолжались.
5 февраля Вахтель узнал из официальных источников о том, что даже к июлю выпуск снарядов не превысит 1000 единиц в месяц. Между тем у него и без того хватало забот – воздушные налеты союзников, направленные непосредственно на отживающие свой век «лыжные» площадки, необходимость подготовки новых, «модифицированных» стартовых площадок для сборных катапульт.
7
В отсутствие заседаний Комитета обороны (премьер-министр все еще находился в Северной Африке) в Лондоне царила некоторая неразбериха: не была налажена четкая координация усилий по выработке контрмер в рамках операции «Арбалет». Моррисон считал, что должна быть усилена бомбежка «лыжных» площадок. Он испытывал понятное беспокойство по поводу отсутствия надежной информации об ожидаемом масштабе беспилотной бомбардировки и в середине января потребовал, чтобы его информировали обо всех поступающих донесениях в срок и в полном объеме.
В конце третьей недели января начальники штабов – с помощью Черуэлла и Сэндиса – сформулировали согласованную оценку вероятного масштаба атаки на Лондон. Расчеты предусматривали десятичасовую сильную бомбежку (от 550 до 920 тонн взрывчатого вещества), а за ней – непрерывный обстрел (от 45 до 130 тонн взрывчатки ежедневно). Через два дня начальники штабов дополнили эти расчеты комментарием, что союзникам не стоит опасаться начала беспилотной бомбардировки ранее 1 марта.
Поскольку предполагалось, что в распоряжении противника находится гораздо больше стартовых площадок, чем 96 уже обнаруженных к тому времени, 23 января была проведена очередная тотальная аэрофотосъемка французской территории. В результате никаких новых площадок обнаружено не было. В то же время воздушная разведка докладывала, что некоторые старые «лыжные» площадки восстанавливаются с выраженным соблюдением секретности. Разрушенные сооружения тщательно камуфлировались, это было хорошо заметно при ближайшем рассмотрении фотоснимков. Рядом с этими сооружениями были оставлены незасыпанные воронки, «возможно, с целью заставить нас думать, что площадка покинута».
За семнадцать недель до 12 июня бомбардировщики союзников сбросили 23 196 тонн бомб на эти «лыжные» площадки, с которых – как мы знаем – ни генерал Хайнеманн, ни полковник Вахтель не собирались после января совершать какие– либо запуски.
Тем временем британцам оставалось утешиться сознанием, что противник располагал всего 96 стартовыми площадками. По подсчетам Черуэлла и Сэндиса, максимальный вес снарядов, которые могли быть выпущены с этих площадок, не должен был превысить 400 тонн за десять часов.
Поздно вечером 3 февраля состоялось заседание Комитета обороны с целью обсуждения указанных цифр. Это были, конечно, только приблизительные подсчеты, однако их решено было принять за основу для разработки оборонных мер. Черуэлл указал, что даже если немцы направят беспилотные самолеты в количестве ежемесячного выпуска на Портсмут и Саутгемптон и даже если в тот момент в портах будет до 1000 судов, в результате обстрела пострадает от силы два корабля.
По приказу Комитета обороны загадочные «лыжные» площадки продолжали подвергаться усиленной бомбежке. 1 февраля генерал Карл Ф. Спаатс, командующий американской авиацией, написал своему начальству в Вашингтоне, что он все еще не убежден, будто «лыжные» площадки не были тщательно спланированной немцами видимостью, намеренным обманом с целью отвлечь внимание союзников перед операцией «Оверлорд».
Эта уверенность несколько поколебалась, когда 5 февраля были обнаружены семь из восьми вахтелевских «баз снабжения», шесть из которых располагались в 20 милях от зоны «лыжных» площадок, а седьмая – на Шербурском полуострове. Все площадки были окружены кольцом зенитных орудий разного калибра вплоть до самого тяжелого 150-миллиметрового. Вскоре были получены обнадеживающие сообщения от «агента союзников» во Франции о строжайших приказах немецкого командования не засыпать воронки от бомб, чтобы создать впечатление, будто площадки покинуты. Дешифровщики изучили фотоснимки площадок, которые попали в категорию «покинутых», и сразу заметили скрытно проводившиеся работы по их восстановлению.
«Нет сомнений, – предупреждал премьер-министр палату общин 22 февраля, – что немцы готовятся атаковать нашу страну с французского побережья и при этом будут использовать либо беспилотные самолеты, либо ракеты, либо то и другое сразу в значительном масштабе».
8
В январе генералу Йодлю было доложено о положении дел на проекте «А-4». «Необходимые требования для боевого применения ракеты, – заметил Йодль, – все еще не выполнены». Так, например, хотя ракета могла быть установлена на пусковую установку только под покровом темноты, никаких ночных тренировок полевыми частями на Близненском полигоне не проводилось.
