Двенадцать королей Шарахая - Брэдли Бэлью
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Чеда побежала за ним, чувствуя себя маленькой и глупой. Эмре пожертвовал собой ради нее!
– Эмре, стой! – крикнула она. – Жуки улетели!
Она не знала, услышал Эмре или нет: пробежав еще немного, он рухнул ничком, подняв тучу песка. Чеда упала рядом с ним на колени, отбросила одеяло.
На Эмре страшно было смотреть: лицо, руки, ноги – все изранено. Спине досталось не так сильно, но еще немного, и жуки просто убили бы его.
Чеда никогда раньше не видела жесткокрылов, только слышала о них – то ли от Дардзады, то ли от Дауда, того болтливого мальчишки с рынка. Ее раны тоже болели, но куда сильнее болело сердце – будто кто-то сжимал его в кулаке.
Боги, если ей так плохо, то каково сейчас Эмре?
– Эмре?
Он застонал и очнулся, узнал ее.
– Я их отогнал?
Чеда нервно рассмеялась, отбросила волосы с его лица, дала выпить немного воды, а оставшейся промыла раны. Лекарств у них с собой не было, только мазь от солнечных ожогов. Чеда не знала, поможет она или нет, но стоило попытаться. Спасти друга важнее, чем сохранить воду.
Отвести бы его к ручью, но сам идти Эмре не мог.
На пустыню опускалась ночь, звезды высыпали на темное небо, и лишь на западе упорно застыла фиолетовая полоска.
Нужно возвращаться к реке. Там есть вода, там растут коптис и полынь, из них можно сделать примочки.
– Эмре, ты меня слышишь?
Она укутала Эмре в одеяло, привязала мех с водой к его правому запястью, справа оставила открытую сумку – вдруг проголодается.
– Я приведу кого-нибудь, – тихо сказала она.
– Приведи свою маму…
Чеда едва не расплакалась.
– Нет, Эмре. Моя мама умерла.
– Передай ей, что я скучаю…
– Передам, – ответила она и побежала к ручью.
Глава 15
На следующий день после встречи с Османом Чеда заглянула к Эмре и увидела, что он сидит на кровати, пытаясь натянуть сапоги.
– Нет! – рявкнула она. – У тебя опять швы разойдутся!
– Я больше не могу валяться в постели, Чеда.
– Да ты и так постоянно куда-то бегаешь!
Яркий глаз Рии, Эмре такой бледный! И это после недели заливания в себя вонючего зелья Дардзады!
– Ложись. – Чеда надавила на плечи друга, заставляя лечь, и почувствовала, что он весь в холодном поту. Она испугалась, что стало хуже – воспалилась рана или не хватает питья, но, размотав бинты, убедилась, что все заживает как следует.
Выпив воды и отдышавшись, Эмре немного порозовел, однако мрачность его никуда не делась. Что-то мучило его, но то была не телесная боль.
– Что такое, Эмре?
Он судорожно вздохнул, поморщившись.
– Какой сегодня день?
– Деванди. Девятый после Бет За'ир, а что?
Он пожал плечами.
– Просто кажется, что все это было вчера.
– Обычное дело, – ответила Чеда, укрывая его одеялом.
– Чеда… прости меня.
– За что?
– За то, что пришлось за мной идти. Не надо было. Я тебя втянул…
– Мы же всегда друг о друге заботились, помнишь?
– Скорее уж ты всегда заботишься обо мне. – Он ухмыльнулся, притворяясь, что шутит, но Чеда никогда еще не видела у него такого загнанного взгляда.
– Что случилось, Эмре?
Он вздрогнул, покачал головой.
– Просто все еще не могу в себя прийти. А с тобой что? Ты мне не рассказывала, что случилось той ночью.
– Я же сказала, что нашла тебя в канале. Ты не помнишь?
Он снова пожал плечами.
– Кое-что помню. Но что было дальше?
Чеда наконец решилась ему рассказать: о том, как нашла его, об асире, забравшем кочевника… но на отвратительном поцелуе запнулась, сделала вид, что важнее сейчас смазать раны.
Ей не хотелось волновать Эмре, но тот перехватил ее запястье, не давая тронуть израненные ребра.
– Что дальше?
Она не хотела говорить об этом. И все же рассказала, надеясь, что Эмре поделится с ней в ответ. Если не ему доверять, то кому же?
– Асир остановил меня. – Ее передернуло. – На нем была корона. И… он заговорил со мной.
– Заговорил с тобой?
– Полежи-ка.
Она сменила его повязки и принесла из своей комнаты мамину книгу, раскрыла перед ним страницу со стихотворением.
Смертоносное древо – вот дом для тебя,
Жди – родная рука упокоит, любя.
Над тобою богиня поплачет, скорбя.
Не в тенях ли последний приют для тебя?
– Вот это он мне сказал, Эмре. Но откуда он узнал эти слова?
Эмре кое-как сел, стиснув зубы, внимательно всмотрелся в книгу.
– То есть ты слышала, как асир с тобой говорил.
– Да. И произнес эти слова.
– Но ты ведь съела до этого лепесток. Знаешь же, что с ними все выглядит иначе.
Чеда ушам своим не поверила.
– На что ты намекаешь?
– Может, тебе показалось, что ты его слышала. Может, это был…
– Мне не показалось, Эмре. Он от меня был так же близко, как ты сейчас.
– Но ты сказала…
– Ты вообще меня слушаешь?! – Чеда вырвала у него книгу. – Он читал мне эти стихи!
– Ладно, ладно!
Она опустила глаза и поняла, что едва не выдрала страницу. Гнев поднялся внутри черной волной. Испортила мамину книгу!
Чеда осторожно разгладила страницу, мысленно ругая себя последними словами, но вдруг заметила что-то, на что раньше не обращала внимания. Гнев немедленно уступил место любопытству: на сгибе виднелись какие-то пометки, три черточки.
– Чеда, что такое?
– Подожди, – пробормотала она, поспешно листая книгу. Еще четыре пометки на другой странице. Шесть на следующей. Дальше одна, две…
Нет, это не совпадение. Но что они означают? Никакой связи ни друг с другом, ни со стихами.
– Чеда, да что там? – Она выдохнула и указала на пометки. Эмре прищурился. – Айя их оставила?
Чеда хотела вызвериться на него, но понимала, что в ней говорят гнев и тревога. Пометки были сделаны теми же коричневыми чернилами, но другим пером.
– Я не знаю, – ответила Чеда. Времени на загадки уже не осталось. Она спрятала книгу, сложила доспехи в привычный тюк, в другую руку взяла шамшир. – Скоро вернусь.
– Куда ты собралась?
– В Ямы. Нужно размяться.
– Размяться? Да тебя же избили пару дней назад!
– Девять дней.
– И что, все уже зажило?
– Нет, конечно. – Чеда повела плечами, чувствуя, как горят мышцы. – Поэтому теперь самое время.
* * *
Чеда стояла за крепкими деревянными воротами, слушая ритмичный топот на трибунах – словно бой барабанов, требующих кровавой жертвы. Пахло потом и кровью, но сильнее – яростью и страхом. Ими провоняло здесь все:
