Журнал «Вокруг Света» №01 за 1972 год - Вокруг Света

Хаббард-Джонс гордился своей должностью. Он надувался спесью от сознания собственной значительности, хотя отдел его был не из особо важных, и работа там была лишена всякой романтики. «Отделу наблюдения за иностранными гражданами» вменялось в обязанность совместно с иммиграционными властями и Особым управлением Скотланд-Ярда (1 Британская уголовная полиция.) вести повседневную слежку за подозрительными иностранцами, обосновавшимися в Соединенном Королевстве. До того как заведующим назначили Хаббард-Джонса, на этом посту много лет находился отставной армейский майор, служака, начисто лишенный воображения. Единственным его вкладом в дело была подробнейшая картотека ресторанов и кафе с восточной кухней. Майор считал, что быстрый рост числа подобных заведений в Великобритании свидетельствует о наличии опасного заговора со стороны восточных государств.

Отдел не располагал особыми возможностями. На его счету не имелось ни одного пойманного шпиона, и роль он играл весьма незначительную, а вернее — он был попросту не нужен. Но теперь его шеф вознамерился все это изменить, по крайней мере так он всем говорил...

«Пока что никаких изменений не видно», — грустно размышлял Рональд. Несмотря на туманные разглагольствования шефа о великом будущем, в отделе царила все та же будничная рутина. Время от времени Хаббард-Джонс пытался оживить работу несогласованными с начальством безумными тратами. Крупные суммы из скудных ассигнований (которые, кстати говоря, сокращались из года в год) выбрасывались вдруг на:

а) сомнительные мероприятия: «Бейтс, всем сотрудникам нужно пройти специальную тренировку. Ходят слухи, что начальство УВБ (1 Управление внутренней безопасности.) собирается переформировать отдел в десантный отряд по борьбе со шпионажем»;

б) опасные мероприятия: «Да, вот еще что, Бейтс. Я взял нового сотрудника, Мак-Ниша. Официально его оформить нельзя, поэтому платить я ему буду из наличного фонда. Он туповат, но нам понадобятся крепкие ребята, если придется, — тут он перешел на невнятный шепот, — убивать, когда наступит время...»;

в) личные цели: «Хватит ворчать, Бейтс. Без вас знаю, что девчонка печатает плохо, но, черт побери, глава отдела имеет право выдавать денежные премии по своему усмотрению».

Рональда глубоко тревожили эти нелепые выходки. Он с пуританской бережливостью относился к деньгам налогоплательщиков. В особенное уныние его поверг последний неоправданный расход шефа — Хаббард-Джонс не только выбросил на ветер неслыханную сумму государственных денег, но и лишил своих сотрудников единственного прибежища, превратив уютную уборную в коварную западню.

Почти всю уборную теперь загромоздила старинная газовая колонка, настоящее страшилище. Казалось, будто она наглухо привинчена к стене, на самом же деле она стояла незакрепленная на полу и могла в любую минуту рухнуть на ноги незадачливому посетителю. Это тяжеловесное сооружение из труб, баков и кранов, памятник какому-то давно умершему хитроумному водопроводчику, скрывало за собой секретную дверь в потайной ход — очередная глупость Хаббард-Джонса, которая влетела в немалую копеечку.

— Нам нужен запасной выход, — повторял он несколько месяцев подряд. — Да нет же, Бейтс! Какой еще пожар, дурак вы набитый! Это на случай, — здесь он понижал голос до выразительного шепота, — на случай, если они нападут на нас с парадного хода.

Навязчивая идея об их (кто бы они ни были) нападении все чаще и чаще приходила в голову Хаббард-Джонсу. И когда получили очередную квартальную субсидию, он без зазрения совести истратил ее на аренду заброшенного гаража на пустыре позади конторы... И теперь (если допустить, что нашелся бы подобный смельчак) можно было через дыру за колонкой головой вниз соскользнуть между двумя стенами в набитый старыми покрышками стенной шкаф гаража.

«Но кто полезет туда по своей охоте?» — размышлял Рональд, стараясь не задеть злобную колонку. И в сотый раз спрашивал себя: «Что я делаю? Зачем я здесь? И что будет дальше?» И в сотый раз был вынужден признать, что не может ответить ни на один из этих вопросов.

В огромной картотеке Управления внутренней безопасности на одной маленькой карточке поместилась вся официальная биография Рональда. Там было сказано:

Бейтс Р. (образов. — средняя школа). Место прохожд. воен. службы — Кент. Перев. в разведывательный корпус. Имеет офицерское звание. По оконч. службы завербован в систему безопасности. Назначен зам. зав. отделом наблюд. за иностр. гражд. Дополнение: оч. добросовестен; отлично составляет документацию.

Рональд немало бы огорчился, доведись ему прочесть это бесстрастное жизнеописание. В нем не было ни слова о тяжелом детстве, которое он теперь винил во всех своих недостатках и слабостях. (Правда, там не упомянули также и причины, по которой Рональда перевели на секретную службу — а именно: того, что он показал себя никуда" не годным солдатом). Но разве могла официальная бумажка передать, каким разочарованием оказалась для Рональда служба в контрразведке? Солдатом он частенько мечтал о заманчивой стороне этой профессии — белых смокингах, бесшумных пистолетах и пышногрудых брюнетках. Реальность оказалась куда прозаичнее: томительные месяцы в продутых сквозняком коридорах службы внутренней безопасности и ускользающая призрачная мечта о романтическом задании, которое можно доверить только ему. Его не направили в блистательный МИ-5 (1 «Милитари Интеллидженс-5» — британская контрразведка.) или куда-нибудь в этом роде — нет, его ждал отдел Хаббард-Джонса. И Хаббард-Джонс преподнес ему самую горькую пилюлю (этого тоже не было в карточке), когда объяснил, почему он выбрал себе в помощники именно Рональда.

— А, Бейтс, рад видеть вас в числе своих сотрудников, — встретил он его. — Теперь слушайте: главная наша задача — это обскакать все другие отделы контрразведки.

Рональд тупо уставился на своего нового шефа, пораженный его необычайным уродством.

— Вот единственная причина, — безжалостно сообщил Хаббард-Джонс, — по которой я просил назначить вас сюда. Вы столько времени болтались в Управлении — у вас там должны быть полезные связи. Так вот, держитесь за них. Я не постою за расходами, чтобы получать информацию о других отделах безопасности и обскакать их. Ясно?

Сокрушительный удар? Но худшее было впереди...

Патриота Рональда привела в ужас легкость, с какой он сумел выполнить недостойное требование шефа. Пока Рональд набирался храбрости, чтобы обратиться к кому-нибудь из знакомых сотрудников Управления внутренней безопасности, один из них сам предложил ему свои услуги. В последующие несколько месяцев почти весь фонд отдела на «непредвиденные расходы» перешел в карман этого информатора, а картотека о соперниках Хаббард-Джонса необычайно разрослась.

Рональду не понадобилось много времени, чтобы понять, как мешают в избранной им карьере энтузиазм, преданность, трудолюбие и другие свойственные ему черты. И сейчас он угрюмо размышлял об этом, подпирая спиной газовую колонку в уборной. В дверь забарабанили.

— Ты здесь, Рон? Он тебя зовет, — пробасил голос с сильным шотландским акцентом.

Минута покоя истекла, Рональд тяжело вздохнул и вышел.

Хаббард-Джонс, казалось, был теперь в отличном расположении духа. Он сидел у Рональда на столе, хлопая себя линейкой по толстой ляжке. В «святилище» у открытой двери Скромница застегивала блузку.

— Живей, живей, живей! — орал Хаббард-Джонс. — Хватит ковырять в носу, Бейтс! Вы — контрразведчик. Нечего ворон считать.

Он игриво хлопнул Рональда линейкой по ноге. Рональд тоскливо подумал, что выглядит как наивный мальчуган.

— Как прошло заседание, сэр? — спросил он вежливо, вспомнив, что шеф только что вернулся из Управления.

— Очень, очень интересно. Об этом я и собираюсь с вами поговорить. Кто-то что-то затевает... Мак-Ниш, убирайтесь, и вы, Скромница!

Мак-Ниш и Скромница нехотя вышли, а он продолжал:

— Видите ли, до начала совещания я постоял у сэра Генри Спрингбэка под дверью, я хотел... То есть, собственно, я приехал в Управление рано. И разыскивал столовую, хотел выпить чашку кофе. Ну, вы сами знаете, Бейтс, это здание — настоящий лабиринт.

Рональд уныло кивнул. Его невыразимо угнетала привычка шефа бесстыдно подслушивать под дверьми.

— Останавливаюсь я, значит, случайно в этом коридоре, хотел спросить у кого-нибудь, как оттуда выбраться — оказалось, что я рядом с кабинетом сэра Генри... Этот старый дурак кудахтал, как истеричная наседка, и все было слышно: «Не могу, не могу — это же государственная измена», потом слышу, еще кто-то (я не разобрал кто, он говорил чертовски тихо) отвечает... Знаете, что он сказал?

Рональд кротко покачал головой.

— Он сказал: «Ваше единственное спасение — никому об этом ни слова. Даже не упоминайте об этом курьере. Если вы проболтаетесь на заседании, все набросятся на вас» . Вот так. Каково, Бейтс?