Проституция в Петербурге: 40-е гг. XIX в. - 40-е гг. XX в. - Наталия Лебина

Однако малая эффективность деятельности учреждения социальной реабилитации, как представляется, вовсе не была следствием появления среди жительниц Петербурга особого слоя женщин, генетически предрасположенных для торговли собой. Думается, суть неудач здесь в другом. Принципы деятельности дома милосердия восходили к примитивно-христианской трактовке проблемы проституции. Не лучшим образом сказывалось и влияние аболиционизма, выдававшего каждую продажную особу за невинную жертву общественного темперамента. Социальную помощь падшим женщинам необходимо было организовывать сугубо дифференцированно. Конечно, встречались проститутки с явными признаками психических отклонений и тяжелых болезней, и их в первую очередь надо было лечить, отделив от массы нравственно распущенных особ. При организации системы социальной реабилитации продажных женщин важен также учет всех их особенностей. П. И. Обозненко писал о необходимости изоляции именно старых проституток, шансы на исправление которых минимальны. Кроме того, для действительного возвращения на путь «честной жизни» важно было оторвать женщину от привычной среды, от доступных соблазнов, поставить ее в принципиально иные жизненные условия. Но самым главным, вероятно, являлось четкое понимание, кого необходимо лечить и исправлять. Нелепо было воспитывать женщину, сознательно выбравшую путь профессиональной проституции, добровольно зарегистрировавшуюся во Врачебно-полицейском комитете, регулярно являвшуюся на медицинские осмотры.

В условиях существования регламентированного института проституции такие особы сами лишали себя части гражданских прав, занимаясь более легким, с их точки зрения, трудом. Совершенно иной подход требовался к нравственно не уравновешенным личностям, врожденным истеричкам, алкоголичкам, неспособным самостоятельно распорядиться своей судьбой. И конечно, особые методы должны были применяться в работе с несовершеннолетними проститутками. Однако для того, чтобы организовать результативно действующую систему реабилитации, нужны были не сентиментальные призывы к освобождению падших женщин от кабалы надзора, а, напротив, обширная информация о состоянии их здоровья, социальных характеристиках и т. д. На первых порах дать такую информацию мог именно Врачебно-полицейский комитет, против которого так активно боролись аболиционисты, что, кстати, отнюдь не способствовало возвращению публичных женщин к нормальной жизни.

Но, к счастью, дом милосердия, в котором накануне 1917 г. работал С. Я. Кульнев, профессор женского медицинского института, одновременно выполнявший обязанности главного врача Калинкинской городской больницы, оказался не единственным учреждением, занимавшимся проблемами социальной адаптации проституток. Чрезвычайно интересной даже с сугубо скептических позиций нашей жизни видится деятельность Российского общества защиты женщин. В его работе активно участвовали члены царской фамилии — принцессы Е. М. Ольденбургская и Е. Г. Саксен-Альтенбургская.

Общество появилось в ходе подготовки России к Всемирному конгрессу по вопросу о торге женщинами. Утвержденный в январе 1900 г. У став объединения так характеризовал его задачи: содействие «предохранению девушек и женщин от опасности быть вовлеченными в разврат и возвращению уже падших женщин к честной жизни». Для достижения поставленных целей организаторы Общества считали необходимым наладить самый тесный контакт с Врачебно-полицейским комитетом и Министерством внутренних дел. И это представляется вполне разумным, так как иначе невозможно было бы организовать правовые консультации, которыми занимались отделы расследования и юридический. Туда могли обратиться женщины, нуждавшиеся в личной защите, в том числе и от агентов Врачебно-полицейского комитета. Общество нередко выступало организатором судебных процессов по иску о защите женской чести. В 1900 г. с просьбой о помощи такого рода поступило 13 заявлений, а в 1904 г. уже 566. Занималось Общество и вопросами материального обеспечения женщин, в частности их трудоустройством и предоставлением жилья. Огромную помощь в этом деле оказала А. П. Философова, организовавшая еще в 60-е гг. XIX в. Общество дешевых квартир. Только за четыре года — с 1900 по 1905 г. — жилье было предоставлено 3,5 тыс. женщин. Стоило оно недорого — 5 копеек в сутки, здесь же можно было и пообедать — всегда за 6—12 копеек. Помещения эти находились на 5-й Рождественской улице, в доме № 13. Там же размещались бюро по найму прислуги и небольшая швейная мастерская.

Существовал при Обществе и отдел попечительства о еврейских девушках. Он был открыт по желанию и при поддержке еврейской религиозной общины, которая, как заявил на Первом съезде по борьбе с торгом женщинами представитель петербургской синагоги, с прискорбием признает факты особой активности евреев в организации публичных домов и считает необходимым в связи с этим искупить их грех, материально помогая падшим женщинам. Для еврейских же девушек были организованы специальные курсы, где их обучали грамоте, прививали трудовые навыки, читали им религиозную литературу. Председателем отдела по борьбе с вовлечением женщин в разврат был известный венеролог Ф. А. Вальтер, здесь сотрудничал и юрист М. М. Боровитинов.

Российское общество защиты женщин, находившееся под покровительством принцессы Е. М. Ольденбургской, не единственная организация накануне революции, занимавшаяся социальной адаптацией и реабилитацией проституток. Заслуживает внимания и деятельность Общества Пресвятой Богородицы при церкви на Боровой улице. Там несколько лет подряд по пятницам и средам служил акафист Пресвятой Деве епископ Вениамин, впоследствии митрополит Вениамин, расстрелянный большевиками в 1923 г. По словам очевидцев, он «всех заражал» молитвенным вдохновением, и в особенности падших женщин[232]. Существовало также Общество пособия бедным женщинам в Петрограде под председательством графини А. Ф. Коковцевой.

В Петербурге были открыты также общества попечения о молодых девицах, женской взаимопомощи и многие другие объединения внеполитического толка, которые в своей деятельности опирались на государственные установки в отношении проституции. Конечно, их усилий было явно недостаточно для того, чтобы сократить тайную проституцию, но оказать индивидуальную помощь женщине, действительно ставшей жертвой социальных обстоятельств, подобные общества могли. Для успешного их развития необходима была прежде всего прочная государственность как основа развития любых форм благотворительности и филантропии. Однако, как известно, Россия стояла на пороге трагических событий.

Царившее в Петербурге и в стране в целом в этот период общее смятение умов, негативное восприятие любых органов государственной власти, в особенности осуществляющих контрольно-карательные функции, конечно, способствовало укреплению позиций аболиционистов. Понятие «милость к падшим» все больше обретало социальный, а не общечеловеческий смысл, что не позволило найти разумный подход к формам девиантного поведения горожан. Российское общество зашло в тупик на пути поиска наиболее эффективных форм взаимоотношения с институтом продажной любви. Решение проблем проституции возлагалось на грядущие социальные перемены.

Н. Б. Лебина, М. В. Шкаровский. Кнутом или законом?

Февральская революция оправдала надежды либерально настроенной общественности: положение института продажной любви в России изменилось коренным образом. В марте 1917 г. были упразднены все законодательные акты о проституции, и прежде всего «Положение о врачебно-полицейском надзоре в Санкт-Петербурге». Уничтожение системы регламентации означало конец эпохи существования легальной торговли женским телом. Однако даже самые ярые революционные максималисты признавали, что почти семидесятилетняя история институализированной проституции не могла не оставить следа. Несмотря на юридическое бесправие, представительницы стороны предложения продолжали заниматься своим ремеслом, никуда не исчезли и потребители продажной любви. Новая, демократическая Россия практически с первых дней своего существования стала испытывать трудности из-за отсутствия специального учреждения, которое могло бы заняться одновременно и медицинскими и правовыми проблемами, оставшимися в наследство от эпохи регламентации. К числу этих проблем относились венерические заболевания и социальная адаптация бывших проституток. 20 марта 1917 г. начало работать Совещание по борьбе с распространением венерических болезней. Предполагалось, что оно уделит внимание проституции и наметит меры лечебного и просветительского характера для борьбы с этим явлением. По сути данное учреждение заменяло Врачебно-полицейский комитет, история которого начиналась именно с разработки системы предотвращения распространения «любострастных болезней». Однако российская демократия эпохи Февраля 1917 г. так и не успела создать должного института, структура и направленность деятельности которого смогли бы устранить перекосы дореволюционной системы регламентации.