Леди-кошка - Олег Рой

Больше она не предпринимала попыток поговорить с Олегом.

После уроков Алиса в довольно скверном настроении шла по коридору.

– Панова! – окликнули ее. И по этим чуть затянутым гласным, а главное, по тому, как вдруг забилось ее сердце, Алиса поняла, кого сейчас увидит.

Владимир Ольгердович стоял у окна, в прямоугольнике солнечного света. «Надо же, весь день накрапывал дождь, а теперь солнце…» – подумалось почему-то Алисе, когда она смотрела на учителя. Свет вспыхивал в его волосах золотыми и серебряными искорками, создавая вокруг головы подобие нимба, плавно обтекал четко выточенные черты лица… Смотреть на географа было почти физически больно. Если бы у Алисы спросили, как выглядят ангелы, она, не колеблясь, указала бы на него.

– Алиса, зайди ко мне, пожалуйста, – попросил географ мягко.

Ей стало жалко, что он попросил о таком пустяке. Ей хотелось сделать для него нечто действительно важное и сложное. Может быть, даже достать с неба не только луну, но и все звезды в придачу и россыпью бросить их ему под ноги, как она уже бросила свое сердце.

Его дымно-терпкий запах обволакивал ее, словно друг, бережно придерживающий за плечи.

Девушка последовала за учителем, чувствуя себя змеей, повинующейся звукам дудочки.

Они молча вошли в пустой класс, где на доске висела политическая карта мира, а на полу валялась оброненная тряпка, которую Алиса автоматически подняла, испачкав кончики пальцев мелом.

– Присаживайся, в ногах правды нет, – Владимир Ольгердович придвинул для нее стул, а сам сел за свой стол, но развернувшись к ней лицом.

Алиса медленно положила тряпку на место и села.

– Давай условимся, что сейчас мы говорим частным порядком, – произнес географ. – Не как учитель и ученица, а как двое друзей. Идет?

Разумеется, она кивнула, не решаясь и подумать, к чему такая преамбула.

– Мне очень не нравится ситуация, сложившаяся сейчас в школе, – заговорил географ, и Алиса ощутила острый приступ разочарования: где-то в самой глубине души она все же надеялась, что разговор пойдет о чем-то другом. – Похоже, у нас завелись хулиганы. Я еще никому не рассказывал, но некто пробрался в учительскую и погрыз все ваши проверочные работы.

Все еще во власти разочарования Алиса кивнула и только потом очнулась.

– Как это – погрыз? Порвал? – уточнила она.

Владимир Ольгердович с досадой развел холеными руками.

– В том-то и дело, что погрыз. На уцелевших листках слишком характерные следы.

– Может, мыши? – предположила девушка.

– Тогда это нашествие мышей-мутантов. И сомневаюсь, что эти же мыши могли изрисовать и холл.

Учитель смотрел на нее серьезными серо-голубыми глазами. Ну, по крайней мере, он хоть немного ей доверяет. То, что обратился Владимир Ольгердович именно к ней, наверное, что-нибудь да значит?..

– А почему вы рассказываете это мне? – все же произнесла вслух Алиса.

– Во-первых, потому что ты, Алиса, уж позволь мне на «ты», раз мы говорим неформально. Так вот, во-первых, ты мне очень симпатична, – сказал он, не отводя своего гипнотизирующего взгляда. – Во-вторых, потому что я тебе доверяю. Ну а в-третьих, ученикам гораздо проще узнать многие вещи. Возможно, ты уже слышала что-нибудь, о чем-то догадываешься, замечала что-либо странное.

В этот момент Алиса необычайно ясно вспомнила солнечный жар, и запах раскаленного камня, и возносящуюся в бледно-голубое, выцветшее небо недостроенную пирамиду – как раз на месте их школы. Что уж страннее?!

Внезапно ей остро захотелось рассказать учителю все. Владимир Ольгердович – взрослый и умный, он разберется с любой необычайной ситуацией. В конце концов, было бы так хорошо поделиться этим с кем-то, кроме Олега с его постоянными и непредсказуемыми закидонами!

Девушка даже открыла рот, но промолчала, сообразив, как будет смотреться со стороны, что подумает о ней географ. Как минимум усомнится в ее психической адекватности.

– Алиса, я вижу, ты хочешь что-то сказать. Не бойся, ты можешь полностью мне доверять. Как я и обещал, этот разговор совершенно частный, я не скажу ничего директору.

Алиса смотрела на него и понимала, что он никогда не поверит ни единому сказанному ею слову. Такие люди, как Владимир Ольгердович, очень крепко стоят на земле, посещают тренажерный зал, регулярно делают прическу и маникюр и никогда не забывают приготовить на утро свежую отлично отглаженную рубашку. Он не поверит.

Девушка отвела взгляд и уставилась на носки своих черных сменных туфель.

– Я ничего не знаю про хулиганов, это правда, – тихо сказала она.

– Жаль, – учитель вздохнул. На миг его прохладные пальцы прикоснулись к ее руке, и Алиса почувствовала, будто ее шибануло разрядом электрического тока. – Пожалуйста, помни, что мне можно доверять. Я заметил, ты стала грустной в последнее время, и очень хотел бы тебе помочь.

Алиса кивнула, не в силах произнести ни единого слова.

– Ну иди, – Владимир Ольгердович встал.

Алиса тоже поднялась и, словно зомби, вышла из класса. Ее рука все еще хранила память о том случайном прикосновении…

24

Олег,

или Ночь в сумасшедшем доме

В школе давным-давно все затихло.

Олег взглянул на часы. Надо же, уже одиннадцать с копейками. А он и не заметил. В виртуальном пространстве время всегда летит с необыкновенной скоростью. Казалось, еще минут пять назад звонила мама, чтобы спросить, как идут дела. Олег тогда еще отметил, что всего лишь начало десятого, и сообщил, что дел много, и они навряд ли управятся раньше полуночи или часа ночи.

«Хорошо, Олег, ты у меня уже совсем взрослый… Пожалуйста, будь ответственен и внимателен…» – произнесла мама со вздохом, и Волков вдруг понял, что она ему не поверила и, скорее всего, тоже решила, будто он закрутил роман с какой-нибудь девицей.

Ну и пусть думает. Когда-то Олег слышал странный анекдот про Ленина, который сказал жене, что у любовницы, любовнице наплел, будто пошел к жене, а сам на чердак – учиться, учиться, учиться… Вот-вот. И вправду, мысль о том, что сын завел себе кого-нибудь, наверняка предпочтительнее для мамы, чем правда, заключающаяся в том, что он сидит на чердаке родной школы и собирается вляпаться в неприятности по самые уши.

Олег встал, потянулся, разминая затекшие руки и ноги, и замер. Боковым зрением он заметил, что на чердаке, кроме него, кто-то есть. Олег пригляделся. Там, где мелькнула тень, стояло зеркало, и парню показалось, что в его темной глубине снова что-то проскользнуло.

Это оказалось по-настоящему страшно, потому что вдруг перестало быть увлекательной игрой в отважного детектива.

«Там ничего нет», – попытался уверить себя Волков, наводя фонарик на зеркальное стекло. Пальцы помимо воли слегка дрожали.