Путешествие в Эдем - Пётр Лонгин

Ева улыбается во сне. Слышится смех третьего мужчины. Музыка звучит всё отчётливее: это «Ода к радости» — в ритме венского вальса. Улыбка играет на вдруг помолодевшем лице Евы.

Цветные блики начинают играть и искриться на её лице. Музыка звучит всё громче, голоса постепенно сливаются в общее радостно-торжественное многоголосие.

ГЛАДЬ ШИРОКОЙ РЕКИ. На нас движется освещенное множеством разноцветных огней, украшенное воздушными шарами и флагами, речное пассажирское судно. С палубы доносятся бурные, завораживающие звуки вальса.

На верхней палубе кружатся танцующие пары. Вдоль бортов за столиками под цветными абажурами сидит празднично одетая публика: мужчины во фраках и смокингах, дамы — в роскошных вечерних туалетах.

Среди танцующих на палубе пар, Ева и Тася сидят за ресторанным столиком. Они сидят почти в тех же позах, что и в убежище МЧС: только голова Евы приподнята в радостном ожидании; глаза распахнуты навстречу приближающейся камере. Тася спит с умиротворённой улыбкой на плече Евы.

Она смотрит на нас.

ЕВА (осторожно, растягивая каждое слово) Милый, ты пришёл…

Глава двадцать седьмая. НАДЕЖДЫ ОБРЕЧЁННЫХ

Джо открыл глаза. Не отрываясь, он смотрит в одну точку, будто увидел там что-то важное и необыкновенное Это — особенный, долгий, «внутренний» взгляд. Губы его слегка шевелятся. До слуха едва доносятся произносимые им звуки, складывающиеся в «Е-ва», «Е-ва, Ева»…

Он лежит — перевязанный, укрытый каким-то старым одеялом на железной кровати у стены старого арбатского полуподвальчика. Наконец, будто стряхивая наваждение, медленно поворачивает голову в сторону, пытаясь осмотреться…

На табуретке рядом с кроватью — лекарства, бинты, шприц, кружка с водой. На старом деревянном столе горит свеча в консервной банке, слабо освещая убогую обстановку комнаты. Слышится похрапывание: это Серьга спит на тюфяке, обложившись оружием, прижав к груди автомат. Апдейт, устроившийся в углу у закрытой входной двери, положив морду себе на лапы, открывает глаза и бдительно смотрит на небольшое грязное окошко, за которым угадывается предрассветное время суток. Кончики его ушей мелко и ритмично подрагивают. Он поднимает голову… Издалека начинает звучать «В пещере подземного короля» Э. Грига.

Заросший дворик. Веточка кустарника за окном. По зелёному листу ползёт гусеница.

Мы видим множество движущихся муравьёв, образующих муравьиную тропу, ведущую с ветви на ствол кустарника и теряющуюся на поверхности почвы. В неровностях дёрна угадываются струйки воды.

Наш взгляд движется в направлении одной из струй, захватывая среди травы мусор и строительные обломки, асфальтированный тротуар, решётку канализационного люка… По всему тротуару от канализационного люка происходит странное, похожее на рябь в глазах, волнообразно расходящееся движение, создающее впечатление «ожившего гравия».

Мы различаем, что из всех щелей канализационного люка серо-коричневой массой нескончаемым потоком шустро прут тараканы-пруссаки.

В этом есть даже что-то фантастическое, «виртуально-игровое»: армия хитиновых «ботов-усачей» выбрасывает десант на поверхность земли… Из окна доносится тревожно-заливистый вой Апдейта!

Снизу, из глубин зарождается зловещий гул, который постепенно накатывает, нарастает; перерастает сперва в глухой, а затем раскатистый грохот… Грохот становится оглушительным. Мелко дрожат стены домов и деревья; дрожит каждая веточка, листик, травинка; дрожит чугунная решетка, дрожит и на глазах мелко трескается асфальт…

На фоне рассветного неба мы видим, как одна за другой заваливаются высотки. Одна — резко накренилась и, на несколько мгновений будто зависла; потом так же резко осела, задрожала и стала разваливаться как карточный домик… Другая — накренилась навстречу первой так сильно, что, поначалу, пружинисто изогнувшись и вибрируя, вдруг хрустнула, обломилась и, вздымая в небо гигантский пыльный гриб, осыпалась, как и первая…

Вдруг, на переднем плане задрожали, заходили ходуном и стали трескаться стены нежилого дома над аркой, с пустыми глазницами окон — словно чьи-то невидимые гигантские руки начали ломать его как печатный пряник… И вот уже, куски и глыбы красного кирпича, поднимая облака красно-бурой пыли, с грохотом посыпались на землю, ломая кустарник, круша старенькую скамейку и оставленный рядом с аркой кабриолет. Облако пыли быстро заволакивает картинку…

Волна грохота и гула постепенно откатывается: всё ещё гудит и громыхает — но всё дальше и дальше… Слышатся приближающиеся скуление и лай Апдейта, кашель и голоса Серьги и командора Джо.

ГОЛОС ДЖО (бодро откашливаясь) А я ждал этого, Мефодий… Это реальная жизнь разгоняет виртуальное наваждение. Всё правильно. Это обязательно должно было произойти! Сам подумай: разве технологический прогресс может быть бесконечным?.. Прогресс — это же бомба с часовым механизмом… Или того проще — гильотина!

ГОЛОС СЕРЬГИ Гош, чтобы меня так пёрло! Ты жжёшь, прям, совсем не по-детски! Я именно этого и боялся, что ты, Гоша, голову себе повредил, — раз уж, руки-ноги целы остались… Не-ет!.. Лучше, блядь, думать, что это игра такая, — иначе крыша совсем, съедет!

Серьга и Джо, давясь кашлем, надрывно смеются…

ГОЛОС ДЖО Ева! Ева… Нужно найти Еву…

ГОЛОС СЕРЬГИ Сам не потеряйся, ладно? Для начала! Сейчас найдем тачку, и сразу же поедем к Еве. Если доберёмся, конечно… Что за история, мать её, с нами приключилась?!. Я-то думал, что это бета-тестирование… А тут, мать его, натуральный финальный релиз!

Мелькнули собачьи голова и хвост; возникли, на секунды обозначились и снова растворились в облаке пыли две, неуверенно ступающие в обнимку, человеческие фигуры…

Глаза шарят под ногами, натыкаясь на строительные обломки, поломанные деревья и кусты, стены. Сверху слышатся, приближаясь, звуки низко летящего вертолёта…

Среди туч дыма, маневрируя в зримо движущихся в потоках воздуха, под застланным низкими тучами небом, — на безопасном удалении друг от друга летят несколько вертолётов с государственными гербами на бортах. Слышны голоса в эфире — что-то вроде «планёрки на высшем государственном уровне».

ПЕРВЫЙ ГОЛОС В ЭФИРЕ «Царь-колокол»! «Царь-колокол»!.. Куда пропал? Ты опять где, твою мать?!

ВТОРОЙ ГОЛОС В ЭФИРЕ Где-где… Застрял в (неразборчиво) у «Царь-пушки»!

Эфир наполняется смехом участников президентской «планёрки».

ПЕРВЫЙ ГОЛОС В ЭФИРЕ Чем острить не по делу, лучше коллективно напрячь мозги, и подумать, где нам искать «Царь-пушку»!

ВТОРОЙ ГОЛОС В ЭФИРЕ Тут напрягом делу не поможешь… Шесть часов никакой связи ни с «Царь-пушкой», ни с «Журавлём», ни с «Фениксом». Генштаб, и тот — в головёшках… Не знаешь, кого и «мочить в сортире»…

ПЕРВЫЙ ГОЛОС В ЭФИРЕ Вашу мать!.. Но ведь армия-то у нас есть?

ВТОРОЙ ГОЛОС В ЭФИРЕ Есть-то она, может, и есть…

ТРЕТИЙ ГОЛОС В ЭФИРЕ Да вот как её съесть?

Снова. нервный смех в эфире.

ВТОРОЙ ГОЛОС В ЭФИРЕ Сейчас любой олигарх со своими пацанами — сильнее армии… Вокруг аэропортов уже настоящая война идёт за летающие транспортные средства — с применением боевой техники! Олигархи тоже жить хотят…

ПЕРВЫЙ ГОЛОС В ЭФИРЕ Едрить твою — через коромысло! Бардак достал уже! Зла не хватает! «Царь-колокол», «царь-колокол»! Ну, куда же ты, твою мать, провалился?..

Пауза. Над землёй группа летящих вертолётов.

ЧЕТВЁРТЫЙ ГОЛОС В ЭФИРЕ Внимание!.. Справа по курсу — вибрация почвы.

С ближайшей высотки «перхотью» облетает стекло.

ПЕРВЫЙ ГОЛОС В ЭФИРЕ Да что же это происходит, в конце концов! Это что же — нас, раздолбаев, уже родная земля что ли не держит?.. Патриарх-то хоть у нас где?

ВТОРОЙ ГОЛОС В ЭФИРЕ Где ж ему быть… Наверное, в Храме Христа Спасителя.

ПЕРВЫЙ ГОЛОС В ЭФИРЕ Ну, так что же мы сопли жуём?.. Летим к Храму Христа Спасителя!

Группа вертолётов совершает крутой и эффектный вираж и быстро удаляется.

Треснувший потолок с грохотом обваливается на нас большими кусками, заволакивая картинку густым клубящимся облаком пыли… Грохот затихает; слышится стон и чертыхания. Сквозь рассеивающуюся пыль виден силуэт выбирающейся из упавших обломков потолка человеческой фигуры.

Мужчина выбирается из кучи мусора, образовавшегося при падении потолка. При каждом движении, охая и стеная от множественных ушибов и бережно прижимая что-то к груди, он, наконец, встаёт в полный рост. Несколько раз чихает, содрогаясь всем телом, и подносит к глазам прижимаемый к груди предмет.

Это — Киллермашина. Он экипирован как киберспецназовец. На его лице и оголённых участках тела пыль и ссадины. В руках — треснувший портативный компьютер, который он тут же пытается включить для проверки: с волнением оглядывает его со всех сторон, трясёт и вертит им; затем, диковато оглядевшись по сторонам и издав отчаянный вопль, с треском швыряет его в угол дверного проёма… Вынимает пистолет из кобуры на поясе и трижды выстреливает в компьютерные обломки… Немного успокоившись, прячет пистолет. На ходу, расстегивая брюки, подходит к исковерканным останкам компьютера и мочится на них…