Убийство в районной поликлинике - Алексей Кротов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Двери лифта открылись, Белова вошла внутрь, и, махнув Смирнову рукой, нажала на кнопку.
– До чего привлекательная женщина, – вслух сказал Ливий Сергеевич, – как я раньше этого не замечал.
Глава 27
Зубриков сидел в кресле и внимательно смотрел на телевизионный экран. Передавали интервью с премьером Примаковым. Президент Ельцин был уже день как госпитализирован в ЦКБ.
– Сколько же можно болеть, – раздражённо пробормотал Зубриков, – страной управлять некогда.
На телефонный звонок, отвлекший его от программы, Зубриков отреагировал раздражённым «алло».
– Что, опять политику смотришь, аналитик ты наш? – раздался сочный голос Бернингсен.
– Смотрю, а что тут такого?
– Да ничего. Ну и что высмотрел твой государственный ум?
– Не груби, а то повешу трубку.
– А ты не стращай. Давай выкладывай.
– Завтра вечером можем попасть к Митченко в кабинет. Доволен?
– Раздобыла ключи?
– Алла подсуетилась.
– Молодцы, а почему завтра?
– Сегодня же воскресенье.
– Ну и что, как раз было бы в самый раз. Экая ты всё же ворона.
– Сам ты ворон. Шучу я. Входная дверь закрыта, а от неё ключей достать не удалось. Я взламывать не умею, да и ты, насколько я знаю, не домушник.
– Во сколько завтра?
– Я сообщу дополнительно.
– Мы должны задержаться в поликлинике, когда все уйдут.
– А как же мы выйдем?
– Алла обещала что-нибудь придумать.
– Ну раз Алла обещала, не беспокоюсь. Ну пока. Спасибо, до завтра.
– Давай иди тревожься дальше, – и Бернингсен положила трубку.
Зубриков опустил свою и взглянул на часы.
– Ага, пора смотреть новости по НТВ. А вечером, – потёр он руки, – меня ждут «Итоги» с Евгением Киселёвым.
* * *
Котеев лежал на софе и слушал лёгкую музыку. Мысли его упорно были заняты таинственной смертью главврача Поиловой и убийством медсестры Разумовской. Он уже в который раз прокручивал в голове последние слова Разумовской, сказанные по телефону её подруге Кольцовой: «Я её не видела» и после паузы «Там была не она, понимаешь?»
– Что бы это значило? – бормотал Котеев. – Кого там не было? О ком шла речь?
Нервным движением Александр Васильевич вырубил магнитофон – музыка только отвлекала. Впрочем, он уже не мог понять, что отвлекает его, а что помогает сосредоточиться. Иногда, устав напряжённо думать, он мысленно возвращался к встрече в ресторане, и перед его глазами тут же возникала Вера Кольцова. Котееву девушка, безусловно, понравилась, и он был намерен встречаться с ней, когда всё уляжется. Но для того, чтобы всё улеглось, требовалось найти преступника. А это пока не удавалось ни Котееву, ни милиции. Провалявшись так впустую ещё минут десять, Котеев поднялся и пошёл в душ. Водная процедура, однако, не принесла желанного результата – в голове по-прежнему было пусто. Выругавшись, Котеев раздражённо снял телефонную трубку, секунду подумал и бросил её на рычаг.
– Ну надо же что-то предпринять! – в сердцах воскликнул он.
Минут через пятнадцать ему всё же удалось кое-что придумать. Он решил пойти на приём к Митченко и попробовать что-нибудь выведать.
«Скажусь больным, – решил он, – в конце концов я на самом деле нездоров, только об этом никто не знает. Кроме шантажиста», – мысленно добавил он и раздражённо бросил:
– И дёрнул же меня чёрт обратиться в районную поликлинику!
* * *
Рабочий день следователя Ялович начался, как обычно, в девять утра. Сначала она допросила свидетеля, вызванного по делу о краже на молокозаводе. Похитили целую цистерну молока. Дело было не очень сложным, и Ялович быстро разматывала клубок. Показания очередного свидетеля укрепили её в уверенности в своей правоте.
Около 11 пришёл капитан Кораблев – доложить, что ему удалось собрать на сидевших в очереди к Поиловой, признавшихся, кроме Башевич и Зубрикова, что они были объектами шантажа.
– Ну, что раскопали, капитан? – бодро поинтересовалась Ялович, – Особенно на мадам Башевич.
– На Башевич как раз ничего и не накопал, – горестно признался Кораблёв.
– А на её супруга?
– Да то же самое. Ничем серьёзным они не болеют. Совершенно непонятно, чем могла их шантажировать Поилова.
– Так, а дети, родственники у них есть? – сделала пометки в блокноте Ялович.
– Детей нет, только тётка, но она пару лет назад умерла.
– А отчего? – заинтересовалась Ялович.
– Я, честно говоря, не выяснял, – признался капитан.
– Выясни, Дима, – попросила следователь.
– Хорошо, Тамара Викторовна.
– Ну а каково их финансовое положение?
– Хорошее, есть счета в банке.
– И большие?
– В долларах пятизначные суммы у обоих. Мне удалось выяснить через свои каналы, – похвалил себя Кораблёв.
– А так банки не сообщают?
– Тайна вкладов, Тамара Викторовна, – развёл руками капитан.
– Совсем оборзели, милиции информацию не дают! – возмутилась Ялович.
– Страх потеряли, – поддержал следователя Кораблёв.
– А откуда у них деньги, зарплаты-то ведь явно меньше?
– Официально, да. Она – бухгалтер, муж – юрист по гражданскому праву.
– Откуда же накопления?
– Может, акций купил, может, ваучеры вложил. Сами знаете, Тамара Викторовна, у нас сейчас рыночная экономика.
– Да уж, знаю. Дожили с этим дефолтом. Ободрало нас до нитки наше родное государство. Ладно, – оборвала она себя, – это лирика. Узнай, пожалуйста, Дима, откуда деньги. Может, наследство получили, хоть от этой тётки. Муж-то юрист.
– Попробую, Тамара Викторовна. Теперь что касается остальных. Воронцов сердечник, как и заявлял, с ним всё ясно. Со Смирновым тоже более или менее. Насчёт брата всё подтвердилось. Брат – велосипедист, заезды на длинные дистанции. У него сердечная недостаточность. Если бы врачи узнали, они запретили бы ему участвовать, так что он тоже сильно рискует, и никакого криминала я тут не вижу.
– Ну а Вера Афанасьевна Белова?
– Там сложнее, но кое-что я накопал. У неё сын призывного возраста, она сделала ему отсрочку по состоянию здоровья. Я не проверял досконально, но судя по обычной практике закосов от армии, тут вполне может быть липа.
– Я её вызову, – сказала Ялович.
– Наверное, она боится признаться, Тамара Викторовна.
– Я пообещаю не давать этому ход. Армия у нас сами знаете какая.
– Ещё бы, – подтвердил Кораблев.
– Ну а Котеев, ты говорил с тем врачом, которого он назвал?
– Разговаривал.
– Ну и?
– Проблема в том, что Котеев не может иметь детей.
– Ну и что? В чём тут повод для шантажа?
– Спросите у него, я же не Котеев.
– Обязательно спрошу. Прямо сейчас. – Ялович сняла телефонную трубку, однако ей не удалось застать Котеева ни дома, ни на работе.
– Ладно, потом, – прекратила она звонки. – Ну а что с господином Зубриковым?
– На него ничего не накопал. Ничем таким не болен, так, мелочи возрастные.
– Например?
– Радикулит, остеохондроз, гастрит.
– Ну гастрит у всех, – отмахнулась Ялович. – Скажите лучше, у кого его нет?
– У меня, – скромно ответил
