Ярмарка невест (СИ) - "shellina"

— Они потом слипаются, их трудно расчесывать, — Мария еще раз глубоко вздохнула. Все у нее ни как у людей.

— А зачем их каждый вечер начесывать по часу? — снова проворчала доверенная служанка. — Никто так не делает. Многие дамы спят, укладывая головы на специальных подставках. И чем плох парик? А пудра? Вы же даже пудрой запрещаете мне свои локоны посыпать.

— Его высочество не любит все эти ухищрения, — вспыхнув, пробормотала Мария. Ну вот, она, наконец, призналась вслух, что с самого начала отказалась от всего, что перечислила Гертруда, когда заметила, что у Петра волосы свои, и что он никогда их ничем не смазывает и не посыпает. В порыве чувств, она приказала сделать что-нибудь у себя на голове, не прибегая к модным, проверенным методам. Намучившись, за полдня они с Гертрудой сумели соорудить нечто приличное, потому что цирюльник категорически отказался работать с ее прической, коли ему кроме лент и шпилек ничего нельзя было применять. И хотя в тот вечер Петра на ужине не было, он не каждый день появлялся, куда-то порой уезжая, а присутствующие поглядывали в ее сторону с недоумением, Мария с горечью отметила, что наконец-то оказалась в центре внимания, сомнительного, конечно, но все же. Зато вечером разбирать прическу было гораздо легче, да и голова так сильно не болела. Плюнув на условности, Мария решила, что пускай все косятся, ей не привыкать, а здоровье превыше всего, и на следующий день снова уложила волосы именно таким образом. А потом снова. Постепенно к ней привыкли, хоть и прозвали за глаза чудачкой. Вот только своей первоначальной цели она так и не достигла, Петр словно не замечал ее. — Зачем я приехала? — спросила она у своего отражения. — Надо было выходить замуж за Баварского курфюрста. Зачем я себя мучаю?

— Неужели в этой поездке нет никаких плюсов, ваше высочество? — Гертруда сочувственно посмотрела на свою молодую госпожу. Она прекрасно знала, что наследник Российского престола понравился Марии еще в то время, когда она его знала, как герцога Гольштейн-Готторпского. Уж она-то прекрасно помнила, как Мария, долго ходя вокруг стола, внезапно садилась и начинала писать какое-то бесконечное письмо, время от времени прерываясь, глядя задумчиво в окно. В такие моменты ее скулы слегка розовели и Мария казалась почти красавицей. Служанка покачала головой. Мало кто верил, что у юной польской принцессы есть хотя бы один призрачный шанс привлечь внимание наследника. Она не обладала броской красотой некоторых претенденток, и не умела хитрить, как… некоторые, — подумав об этом Гертруда поджала губы. Бедная ее госпожа.

— С политической точки зрения визит проходит весьма успешно, — уклончиво ответила Мария. — Особенно после того, как от переговоров отстранили барона Берхгольца. Я не знаю подробностей, но вроде бы идет усиленная подготовка разрыва договоренности отца с Фридрихом. На этом настаивает Бестужев, и ее величество склонна согласиться с вице-канцлером.

— Но тогда Фридрих может пойти на нас войной, — Гертруда прижала руку ко рту.

— И скорее всего пойдет, — Мария перестала теребить локон, решив, что, пускай он вот так и будет висеть, выбившийся из прически. — Но в этом случае Россия обещает помочь. И я считаю, что это правильное решение. Не думаю, что Фридрих способен выполнять все договоренности в точности. К тому же, сомневаюсь, что он способен нас защитить, в том случае, если Елизавета решит, будто бы именно отец предал ее и захочет его проучить.

— И охота вам голову всем этим забивать, лучше бы думали, как взгляд наследника на себя вернуть, — Гертруда быстро потеряла интерес к тому, что говорила Мария. Ее больше заботил тот статус, который ее юная госпожа может получить. Конечно, кюрфурстина Баварская — это лучше, чем ничего, но императрица Российская звучит гораздо интереснее. Да и Великая княгиня, тоже имеет определенный вес.

Гертруда нагнулась и поправила складку на подоле платья Марии. Этот фасон явно не идет девочке. Такой тоненькой, как тростинка, принцессе больше подошло бы что-нибудь без всех этих многочисленных юбок и фижм. Надо бы предложить ей как-нибудь изменить моде. И пускай это вызовет злословия, но зато такой, почти деревенский крой подчеркнет ее бедра, довольно широкие для роста и общей хрупкости принцессы. То, что нужно для того, чтобы у ее величества появилась уверенность в том, что девочка спокойно разродится, когда придет время. Да грудь спрятать. Ничего, это не повредит. Все равно дитя вскармливать будет кормилица. Да и фурор так можно произвести. Гертруда задумалась. Ей пришла в голову замечательная идея. Нужно дождаться маскарада. Уж она-то с белошвейкой Кристиной, которую принцесса Мария привезла с собой, сумеют сделать наряд, как у весталки. Тогда наследник точно обратит на нее внимание, она, Гертруда просто уверена в этом. другое дело, что Мария может отказаться надевать такой костюм. Но тут уж Гертруда постарается убедить госпожу, что ничего позорного в нем нет, грудь закрыта, юбка в пол, а то, что руки обнажены, ну так у современных платьев они как будто закрыты.

— Ваше высочество, здесь слуга чей-то стоит, говорит, что принес подарок госпоже, — дверь приоткрылась, и в спальню заглянула та самая белошвейка Кристина, о которой только что думала Гертруда. Она ждала в маленькой гостиной, вдруг принцессе срочно понадобятся ее услуги.

— Подарок? — брови Марии взлетели вверх. — От кого?

— Не знаю, ваше высочество, я плохо по-русски говорю, а он меня не понимает, — пожала плечами Кристина. — Так что, отослать его, забрать подарок, или…

— Я приму его, — Мария решительно вздернула подбородок и вышла из спальни.

Каждой гостье были предоставлены небольшие, но вполне уютные апартаменты, включающие гостиную, небольшую гардеробную, отхожее место, расположенное отдельно, и спальню. Дома не каждая из претенденток могла бы похвастаться чем-то подобным. Посреди гостиной стоял вихрастый мальчишка, который держал в руках довольно объемную корзинку и поглядывал на вошедшую Марию со смесью любопытства и настороженности.

— Вот, — мальчишка протянул ей корзинку с поклоном, а затем, когда Мария приняла подарок, вытащил из-за пазухи запечатанное письмо, сунул ей в руки и сбежал, не дожидаясь, пока Мария сумеет выдавить из себя хоть одно слово.

— Какого дьявола? — прошептала девушка по-русски. Она усиленно занималась этим сложным языком. Даже осмелилась подойти к учителю Петра Штелину, чтобы он дал ей несколько уроков. Сейчас же она совсем не понимала, что произошло.

— Мяу, — корзина в ее руках зашевелилась, и из-под накрывавшего его платка показался маленький, пушистый котенок.

— Ой, — от неожиданности Мария едва не уронила корзину, но быстро взяла себя в руки, и осторожно поставила ее на пол, вытаскивая маленького обитателя. — Какой же ты красивый, — девушка невольно улыбнулась, прижимая к себе крохотное теплое тельце, не заботясь о том, что на ее роскошном платье остаются кошачьи волоски. Сев с котенком на диван, Мария посадила его к себе на колени, и он тут же начал играть со свисающем, сплетенным из золотых нитей шнуром, который стягивал лиф платья. Сама же девушка открыла письмо.

«Я долго думал, что же Вам подарить. Каюсь, сначала хотел обойтись какой-нибудь драгоценной безделушкой, и лишь не так давно понял, насколько это пошло и глупо. А потом я вспомнил, как Вы вели себя в погибшей оранжерее, и решил, что Вам совершенно необходим котенок. Я не знаю, как его зовут, так что, придется Вам самой придумать ему имя. Меня уверили, что это точно кот, вот и все, что я могу сказать об этом комке пуха. Надеюсь, общение с ним, доставит Вам столько же удовольствия, сколько доставляет мне общение с Вами.

Ваш Петр»

Мария прочла письмо, затем перечитала его еще раз, а потом прижала к груди вместе с пискнувшим котенком.

— Пожалуй, я назову тебя Цезарь, — она погладила шелковистую шерстку. — А сейчас, будь хорошим мальчиком и отпусти меня на бал, а то я точно привлеку внимание, если заявлюсь позже ее величества. Только, боюсь, после этого нам придется отправляться в путь, а это далеко и холодно. Гертруда! — служанка, которая вышла следом за ней, тут же подбежала к своей госпоже. — Позаботься о малыше Цезаре, пока меня не будет, — она протянула пискнувшего котенка Гертруде, встала, смахнула несколько налипших на платье волосинок и решительно направилась к двери. Может быть, она все же не зря приехала?