НИДЕРЛАНДСКИЙ И БЕЛЬГИЙСКИЙ ДЕТЕКТИВ - Альберт Баантьер

— Как долго вы знали Валерию?

— По существу, с детских лет.

— Значит, она росла на ваших глазах?

— Да, мы довольно часто виделись.

— И после того, как Валерия отклонила ваше предложение, тоже?

В глазах Отто опять вспыхнул гнев, но он сдержался.

— Да... — тихо произнес он.

— Каким же образом вы ведете хозяйство? Содержите замок на деньги Валерии? Как вы их от нее получали? Вам приходилось время от времени встречаться с ней?

— Нет. Существует специальный фонд для содержания замка. Точнее, портфель акций, которым распоряжается нотариус Боймлер. Замок как раз и содержится на доходы от этих акций. Фонд существует с тысяча девятьсот четырнадцатого года. Акции не могут быть проданы, и деньги, которые от них поступают, не могут быть использованы ни на что другое, кроме как на содержание замка. Излишки поступают обратно в фонд. Нотариус регулирует все это. Я не получаю из фонда наличных денег. Я представляю нотариусу счета, а он их оплачивает. Фонд принадлежит замку, никто не может получить из него ни цента наличными, даже владельцы замка. Все эти условия отражены в имущественном акте.

Отто повернулся к Пьеру.

— Вы любили Валерию? По-настоящему любили?

— Да.

— Потому теперь и взялись вести это расследование?

— Да.

— Вы хотите найти убийцу и привлечь его к ответственности? Иными словами, хотите наказать его?

— Нет... Нет... Наказание отнюдь не главная моя цель. Я хочу понять, для чего кому-то понадобилось убивать Валерию фон Далау. — Пьер замолк на минуту, потом спросил напрямую: — Действительно ли Филип фон Далау такой плохой человек, как вы говорите?

— Он кутила, человек, абсолютно лишенный чувства ответственности!

— А Валерия казалась такой счастливой, когда говорила о нем...

— Это трудно понять! — проворчал Отто. — Когда ей нужна была его помощь и она просила о встрече, Филип обычно даже не показывался. В детстве он едва не сделал Валерию калекой: так разрезвился однажды, что уронил девочку с балкона. К счастью, она упала на покатую крышу, а оттуда свалилась на дерево и зацепилась за ветку.

— Валерия об этом часто вспоминала, — сказал Пьер, — но она вовсе не считала этот случай трагическим, обычно рассказывала о нем с улыбкой.

5

В углу рядом с камином отворилась дверь, и миловидная блондинка лет тридцати вошла в комнату. На ней был белый свитер, рейтузы и сапоги. Чмокнув на ходу Отто фон Далау в щеку, она протянула руку Пьеру и с улыбкой представилась:

— Доброе утро. Эрика фон Талштадт.

— Пьер Валенс, журналист.

— Тот самый Пьер Валенс, который недавно вернулся с Ближнего Востока? — с нескрываемым интересом спросила дама.

— Да.

— Вдвойне приятно, — воскликнула она. — Я читала ваши репортажи, и они мне очень понравились.

— Тебе что-нибудь нужно? — недовольным тоном перебил ее Отто.

Эрика сделала вид, что не слышала его вопроса, и продолжала расспрашивать Пьера:

— Это ваша красная «альфа-ромео-2000» стоит у подъезда?

— Да, — ответил Пьер.

— Отто, — кокетливо сказала Эрика фон Талштадт, — если в тебе когда-нибудь проснутся рыцарские чувства, купи мне, пожалуйста, такой же автомобиль! Ты не прогадаешь — я буду возить тебя куда только захочешь.

Отто фон Далау приподнялся в кресле и злобно прошипел:

— Этот человек явился сюда, чтобы обвинить меня в убийстве Валерии фон Далау.

— Что?! — Эрика испуганно вскрикнула.

— Да, — продолжал Отто фон Далау. — Он утверждает, что служащие отеля видели меня вчера вечером около озера Аммер, будто бы я взял напрокат в Мюнхене «фольксваген» и поехал на нем в «Майер-отель».

— Но ведь это же невозможно! — воскликнула Эрика. Улыбка ее почти погасла. — Отто не мог совершить это убийство, — твердо сказала она.

— Что вы хотите сказать? — спросил Пьер.

— А то, что Отто весь вечер был дома.

— Вчера?

— Да. Мы давали обед.

— Мадам фон Талштадт — моя невеста, — сердито пояснил Отто, — и во время торжественных приемов в замке выступает в роли хозяйки дома.

— В котором часу начался этот обед? — спросил Пьер.

— В восемь часов, а аперитив для тех, кто прибыл раньше, — в семь, как обычно.

— Сколько гостей присутствовало на обеде? — спросил Пьер.

— Четырнадцать человек.

Пьер с удивлением посмотрел на Отто фон Далау.

— И этот обед вы давали именно здесь, в замке?

— Конечно! — кивнула Эрика.

— Вы лично на нем присутствовали? — обратился Пьер к Отто фон Далау.

— А как же! — снова ответила за него Эрика.

— Значит, вы были дома, начиная с семи часов?

— Целый день! — подтвердила Эрика фон Талштадт. — Отто целый день не выходил из дома. И это могут подтвердить свидетели. Например, епископ Волфрам, который навестил нас во второй половине дня.

«Почему все время вместо Отто отвечает она?» — подумал Пьер и, глядя прямо в глаза Отто фон Далау, спросил:

— Я хочу услышать от вас лично, что вчера в течение всего вечера вы находились здесь, в замке?

— Ну, конечно же, я все время находился здесь! — разъярился Отто. — А теперь скажите мне наконец, зачем вы нагромоздили всю эту чепуху? Для чего вам понадобилось сочинять, будто меня видели вчера вечером в отеле и будто бы я брал напрокат «фольксваген»? Ведь это же сущая чушь!

«Странно, — подумал Пьер. — То, что говорит он, похоже на правду, а вот то, что говорит она, — весьма сомнительно, хотя говорят они об одном и том же!»

— Кто был у вас в гостях вчера вечером? — поинтересовался Пьер.

— Доктор Кирхнер с супругой, — начала перечислять Эрика, — нотариус Боймлер с супругой, бургомистр Хохфелд и госпожа Хохфелд, Дитер фон Оппенау и архитектор Нейдорф из Мюнхена, оба с супругами, господин и госпожа Кох. Это уже двенадцать! Кто же еще...

— Священник Халсинг, — подсказал Отто фон Далау.

— Ах, да! Отто долгие годы был соседом священника Халсинга, когда жил внизу, в городе. А еще на обед была приглашена старая баронесса фон Обербург. Вот и все.

— И все эти люди находились здесь с семи часов и до позднего вечера?

— Да. Правда, не все гости прибыли ровно в семь часов. Некоторые подъехали позже. А священник Халсинг, напротив, пришел намного раньше других. Ему нужно было поговорить со мной, он хотел попросить кое-что для церкви... Знаете, священники любят такие беседы с глазу на глаз...

— Значит, вы весь вечер никуда не отлучались? Ваши гости могут это подтвердить? — обратился Пьер к Отто.

— Конечно, — снова вмешалась Эрика. — Я надеюсь, вы встретитесь с ними и все выясните.

— Сейчас же займусь этим, — ответил Пьер.

Надевая пальто, он подумал, что версия преступления, которую он почти выстроил, приобретает какие-то новые очертания. Сначала он не сомневался, что убийство совершил Отто фон Далау, теперь же начал приходить к выводу, что Отто, кажется, здесь ни при чем.

— Не уходите, побудьте еще немного с нами, — взмолилась Эрика. — Мне так хочется поговорить о ваших репортажах! Я пришла бы пораньше, если б знала, что вы здесь. Я задержалась из-за Сабры. Это моя лошадь, она недавно вывихнула лодыжку и теперь мне приходится целыми днями заставлять ее бегать, чтобы восстановить сухожилие. Останьтесь перекусить с нами.

Отто фон Далау посмотрел на нее с нескрываемым раздражением.

— Нет, спасибо. Я должен спешить, — сказал Пьер.

— Ну, пожалуйста, останьтесь, — настаивала Эрика. — Я читала ваши статьи, посвященные хиппи Калифорнии. Вы наверняка смогли бы еще рассказать нам много интересного.

— Эрика, оставьте в покое господина Валенса! — строго сказал Отто фон Далау.

— Не будете ли вы так добры еще раз перечислить мне гостей, которые вчера вечером были у вас на обеде? — попросил Пьер.

— Да, конечно, я запишу для вас их имена, — любезно согласилась Эрика.

Она присела к одному из столов и принялась писать. Пьер обратил внимание на то, как легко и раскованно она держится. Но может, это всего лишь превосходное самообладание? Профессиональное самообладание? Да, да, это было именно то слово, которое он искал. Профессиональное самообладание... Ее спокойствие казалось хорошо отрепетированным.

— Вот взгляните, здесь перечислены все наши приглашенные, — сказала молодая дама, протягивая ему листочек, — с адресами и домашними телефонами.

— Вы случайно не знаете, где сейчас находится Филип фон Далау?

— Не... нет, я не знаю, — пролепетала девушка.

Уже сидя в машине, Пьер пробежал глазами листок с фамилиями гостей. «Надо прежде всего выяснить, были ли эти люди вчера вечером в замке. Наверняка были. И Отто фон Далау — тоже. Нельзя заставить лгать четырнадцать человек. Матерый гангстер принуждает иногда двух-трех своих подручных говорить неправду, а в Силиции частенько втягивают в это дело и родственников, но у нас, в Западной Германии, такое трудно себе представить, да еще когда свидетелями выступают епископ, пастор, бургомистр и нотариус.