Великие романы - Борис Бурда

В чем же было дело? Почему государство натужилось и надорвалось? Очень просто. В чем сила государства? В его ресурсах. В деньгах, в тех самых трех тысячах двухстах кентинариях василевса Анастасия. Почему Юстиниан растратил их и не собрал новых? Как не собрал – собрал! В таком количестве, что масса крестьян бросили свои села и подались в разбойники и нищие. Так что преемникам Юстиниана собирать налоги просто не с кого было. Некоторые говорят, что если налоги больше определенного уровня, то их просто не собрать. Ну почему же? Можно собрать, но только один раз! Сбор налогов – дело хитрое: раньше золотые монеты были из настоящего золота, а как дело стало хуже, стали добавлять медь. Монета стала дешевле. Но государство платило всем плохими монетами в старом количестве, а подати ими получать не хотело: «Или давай старые монеты, или если даешь плохие новые, то доплачивай». А если кто-то сбежал и не платит налогов, то за него заплатят соседи! Откуда возьмут? Не налогового инспектора это дело… Ну что тут поделаешь: начиная с Юстиниана, византийские императоры и их логофеты не знали простой истины – как только налог становится больше определенного, нет смысла его платить, проще уплатить часть налога лично сборщикам. Теперь-то мы умные и знаем, что нет смысла множить строгости, вводить чудовищные налоги эпибола и синона на компенсацию недоплат других налогоплательщиков, связывать податной люд круговой порукой, пытать и убивать за неуплату – они вымруг, они убегут за границу, и никаких застав не хватит прекратить это бегство, но платить не будут. Не хватит денег на наемное войско и чудесное оружие, о секрете которого до сих пор спорят, – греческий огонь, и каждый раз в битвах с воинами молодого и агрессивного ислама победа будет уже рядышком, но чуть-чуть не хватит, и побегут имперские стратиоты. Ни свирепость Василия Болгаробойцы, ни мудрость Константина Мономаха, ни благородство Романа Диогена, ни полководческий дар Иоанна Цимисхия не помогут – за четыре века Византия потеряет всю Африку и Азию. Из-за мелочи, пустяка – слишком высоких налогов, слишком усердно взимаемых с легкой руки Юстиниана и Феодоры.

Налоговому инспектору и войскам, которые заставляют его слушаться, надо платить – где взять? Из налогов, конечно!

А то, что от таких налогов крестьяне, составлявшие основу армии страны, разбегаются, чиновникам Юстиниана не страшно, им ясно, что делать – можно платить не своим, а иноплеменным наемникам. А что будет, если им не заплатить? Сами знаете – начнут грабить все вокруг и получат задержанную зарплату плюс большой штраф за просрочку уплаты… ой, чему это я учу, молчу-молчу, больше ни слова! Нет денег и на наемников и поэтому нет наемников? Прекрасно, можно отдать меньше – варварам, нападающим на страну, в качестве выкупа, чтобы они отстали и ушли обратно. Но ведь практически, если проиграть войну, получается то же самое, и даже нельзя наверняка сказать, что отдашь меньше денег! Ведь варвары, которые подошли к границе и получили деньги, чтобы «не шли дальше», обязательно придут за деньгами еще раз. Империя попала в воронку – чем сильнее барахтаешься, чем быстрее утонешь. Для этого достаточно один раз ошибиться в масштабе амбиций. Юстиниан заказал вес, который не мог взять, и, естественно, уронил штангу.

Но лично ему жилось неплохо. Верная и разумная жена всегда заботилась о нем, много спала, чтобы быть свежей и радостной, умащивалась благовониями и всегда шла навстречу всем его желаниям, не только интимным, но и государственным, что важнее… Император и блудница жили душа в душу, и, если касаться лишь этой стороны жизни, они только выиграли, чего не сказать о стране. Сам Юстиниан прожил счастливую жизнь, насладился супружеским счастьем и уверенностью, что все хорошо, но вот он умер – и все поползло по швам. Устроила бы его больше жизнь в несчастьях и трудах, но выводящая государство на правильный путь? Впрочем, почему его – а вас?

Так что не вертите носом, когда смотрите фильм «Красотка», – как это «не бывает!»? Бывает, да и еще с более значительными людьми, чем сыновья миллионеров. Любовь способна на все, но вот кому от этого будет хорошо, а кому плохо, становится ясным через много-много лет. История возвеличила Юстиниана и Фео-дору до предела, их мозаичные изображения в возведенном по их же повелению соборе Святой Софии (построенном на месте сгоревшего во время того самого восстания «Ника») до сих пор сияют всеми красками – мозаики не тускнеют. А вот то, что в соборе уже мечеть, они не планировали – но кто же мог знать? Если кто-то даже расскажет нам, что будет через сто лет, – мы не поверим. Как не поверила бы оборванная девчонка, дочка циркового служителя, если бы ей рассказали о жизненном пути. Может быть, это и к лучшему, и правильно поет замечательный бард Евгений Бачурин: «Что не положено, не надо знать заранее». И Стругацкие тоже были правы – «нет ничего невозможного, есть только маловероятное». Вот мы увидели, как любовь разрушает империи, как любовь их создает – а бывает ли, что любовь их воскрешает? Да, и это бывает тоже. Но об этом – следующий рассказ.

ГЕНРИХ ШЛИМАН И СОФЬЯ ЭНГАСТРОМЕНОС Гений и провинциалка

Все гениальные люди ненормальны – гениальность сама по себе есть сильнейшее отклонение от нормы. Но далеко не все ненормальные люди гениальны – иногда это просто психи, скупердяи, фантазеры, склочники и маньяки со сверхценными идеями. Так что же, если очевиден вышеописанный набор, можно с уверенностью считать, что это явно не гений? Ой, хорошо было бы, если бы действительно было так. Но, к сожалению, исключения не только возможны – они реально отмечены в истории, причем это феноменально яркие личности, без которых тоже было бы как-то скучновато… Всем от этой путаницы несладко, а уж кому хуже всех, так это девушкам. Эксцентричный человек всегда более заметен, но когда он попадет в поле зрения, как же девушке установить, кто он – ненормальный, от которого лучше держаться подальше, или гений, который возьмет ее за руку и введет в историю? Если он к тому же еще и очень богат, дело не упрощается, как подумают многие корыстные люди, а только запутывается. С одной стороны, если деньги и не такое уж безусловное благо, то их отсутствие все-таки несомненное зло. Но с другой стороны, кто расписывается на чеках, тот и рулит семейным экипажем – не придется ли всю жизнь играть заведомо подчиненную роль? В общем, рациональные соображения в таком сложном вопросе непременно заведут в тупик. А где не выручает разум, одна надежда на чувства. В том числе на самое прекрасное из чувств.

Эта история разворачивается во многих странах, но больше всего она касается Греции – древнего и прекрасного края, колыбели истории всей нашей цивилизации. Что я мог бы рассказать вам более великолепного, чем история Греции? Нет, этого мало, я расскажу вам то, что прекраснее истории Греции – историю любви. Ибо Греция – это одна страна, хоть и великая, а любовь – это весь мир, и все, что мы делаем по-настоящему замечательного, мы делаем во имя любви и ради любви, что бы мы, по нашему невежеству, иного ни думали. Любовь не только сама по себе прекрасная сказка, любовь делает сказку из нашей жизни. Я расскажу вам о любви маленькой греческой девочки Софьи с почти непроизносимой для нашего несовершенного речевого аппарата фамилией Энгастроменос. Кто знает, если бы не эта любовь, может, и не восстала бы из развалин священная Троя. Может быть, мы считали бы Гомера обычным сказочником, рассказывающим о том, чего никогда не было и не может быть, и человечеству не вернулся бы один из самых больших за всю историю кладов. И нельзя сказать, что без любви здесь так уж и обошлось. Поговорим о любви, все остальное второстепенно.