Роман про попаданца - Леднев Вадим

Щель, совершая незначительные изгибы, простиралась все дальше и дальше, не расширяясь, но и, слава богу, не сужаясь. Монотонная работа по движению в ней забирала все мысли и чувства. Слава давно потерял счет минутам, ему казалось, что он ползет уже несколько часов. Он понимал, что все это время он двигался вверх. Пусть угол подъема был не особо крутым, но все равно он уже должен быть где-то недалеко от поверхности.

В какой-то момент лаз расширился до микроскопического грота. Щель в этом месте раздваивалась. Одно ответвление уходило почти отвесно вверх, и именно из него струился тоненький ручеек воды, который и послужил для Славы своеобразной "нитью Ариадны". К сожалению, оно было до неприличия узко - туда и рука-то с трудом проходила, не то, что голова или плечи. Другое же, более широкое продолжало путь в том же направлении, что и раньше. Славе ничего не оставалось делать, как со вздохом лезть туда. Вздыхал он от того, что проточная вода хоть как-то могла гарантировать сквозной характер лаза, теперь же шансы выбраться этим путем на поверхность существенно уменьшились - лаз в любой момент мог закончиться тупиком. Другой дороги, однако, не было, оставалось упрямо лезть вперед, пока имелась такая возможность.

Со временем возможность эта сократилась до безобразия. Щель стала настолько узкой, что ползти по ней получалось, только соизмеряя движение с дыханием. Выдох, и удается протолкнуть тело еще на несколько сантиметров вперед. Вдох, и застреваешь, как разбухшая пробка в бутылочном горлышке. Слава понимал, что главное для него сохранять спокойствие, иначе придет страх удушья, страх остаться замурованным в каменной толще. Страх парализует, лишает воли, а в его положении, это равносильно смерти. Поэтому отбросить любые мысли, сосредоточиться только на движении. Правая рука проталкивает вперед ножны с мечом и моток веревки, который пришлось снять с пояса, левая туда же светильник. Выдох - грудь прошла, зато бедра заклинило. Тело изгибается под неестественным углом, ерзает словно вша на гребешке и вот еще несколько сантиметров отвоеваны у щели. Стоялый затхлый воздух - не очень хороший знак. Не думать об этом - вперед!

Камень торчал прямо посреди хода. Вернее, это была верхушка камня, сколько его туши засело в породе - непонятно. Что за ним - неизвестно. Известно лишь одно - его не обойти, слишком мало оставалось места по краям. Это не был тупик, проклятая щель не схлопывалась в этом месте. Сунутые в дырку, справа от камня, ножны, уходили на все длину. И все-таки, это был конец пути. Finita la commedia! Слезай, приехали. В щели не развернуться, пятиться назад на ощупь займет многократно больше времени, а силы не безграничны, да, собственно, и возвращаться ему некуда. Слава горько усмехнулся, избитая фраза: "замуровали демоны", как нельзя более точно описывала его положение. Он вдруг почувствовал, как устал, как пересохло во рту, что он ничего не ел с самого утра и что все его, сжатое узостью, тело изломано и болит. "Стоп! - сказал он себе, не давая разгореться отчаянью. Ведь ты моряк Славка - моряк не плачет и не теряет бодрость духа никогда!" Ничего страшного пока не произошло, его никто не преследует, непосредственной опасности нет. А то, что дорога перекрыта этим проклятым камнем, так надо просто расслабиться, подумать, найти нестандартное решение. Запас адреналина еще не кончился. Слава стал возиться, пытаясь расшевелить камень. Расставив ноги, упирался ими во что-то сзади, а обеими руками и головой толкал, толкал... потом тянул на себя. Бесполезно, чертов валун, не сдвигался ни на полмиллиметра. Отползя немного назад и кое-как освободив из ножен меч, Слава стал ковырять концом лезвия породу перед собой, пытаясь докопаться до основания валуна, или хотя бы расширить дыру справа от него. Клинок скрежетал, сыпались какие-то мелкие камушки, но в целом, толку от этих действий было чуть. Ведь меч не заступ и не саперная лопатка - убить кого-нибудь, это запросто, а ковырять породу в таком узком пространстве, даже столовый нож подошел бы лучше.

– Ну помоги же мне!.. бормотал Слава, в отчаянье прижимаясь щекой к холодному лезвию, - ведь ты столько раз меня спасал... помоги еще разок! - он увидел на клинке кровь и выругавшись оставил свои попытки. Бесполезно. На этот раз у него в руках была обыкновенная бездушная железяка не способная ни на что большее, чем порезать руку своему собственному хозяину.

– Ну и черт с тобой! - сказал он мечу. Я сдохну и ты тоже останешься здесь ржаветь, тупая железка!

В какой-то момент он перестал двигаться - что толку тратить силы на бесполезные трепыхания. Сразу же стало холодно. Сырая одежда служила отличным проводником, щедро отдавая тепло тела окружающему камню. На каком-то часу лежания в узости Славой овладело состояние полусна. Он понимал, что это вызвано смертельной усталостью и переохлаждением. И еще он понимал, что скоро умрет, хотя разум отказывался в это верить. Впрочем, разум все больше соскальзывал в пограничное состояние между реальностью и бредом. В какой-то момент Слава открыл глаза и увидел перед собой белую дверь. Он знал, что там за дверью его прошлое, все самое лучшее, что было в его жизни, праздники детства, сбывшиеся мечты, люди и события. Они все по ту сторону двери, а он уже по эту. Слава обернулся и увидел перед собой широкий коридор уходящий вдаль. Он вел к свободе из каменного склепа, в котором томилось его тело. Там нет зла, там все прекрасно, там никто его не заставит мучиться, и нет опасных тварей, которыми полон этот мир. Там он обретет блаженство, надо лишь сделать шаг.

– Стой, трус! - услышал он за спиной такой знакомый скрипучий голос.

– Дядя Марк?.. но ведь вы...

– Не для того ты появился на свет и не для того я тебя растил, чтоб ты так бездарно сгинул.

– Но что я могу сделать?

– Что ты можешь сделать? Что ты можешь?..

И тут Слава почувствовал, что начал расти. Его тело набухало как тесто, заполняя пространство вокруг, проникая во все щели и пустоты. Он уже не был человеком, он пророс в эти камни, слился с ними. Он чувствовал свою кожу - слой почвы, с травой деревьями, холмами и оврагами. По нему лазили муравьи-человечки, у его бедер текла река Подгорица, а вокруг стояли такие же люди-горы. Внизу он тоже ощущал свою границу, там где известняки менялись на скальные породы. Он чувствовал все пустоты внутри себя, все трещины и разломы, все подземные воды, включая и озеро - прибежище глубинных тварей. И где-то там внутри, в месте сосредоточения непонятной энергии, пульсировала живая точка. Это был... Синерг.

– Освободи его! - услышал он голос дяди Марка.

Точка стала наливаться силой, раскаляться, требуя указать место её приложения. Действительно, подумал Слава, это так просто, как он раньше не сообразил? Там и силы никакой особой не надо - всего и делов, поддеть этот несчастный булыжник, сидевший как камень в почке, и выщелкнуть его вон.