Испытатель истории. Войны и миры «попаданцев» - Константин Мзареулов

— Дядя Гриша привет передавал и спрашивал, удалось ли Рите проявить пленки, — сказал Вадим, доброжелательно улыбаясь. — И сказал, чтобы я ждал здесь Петровича и Александра Федоровича с Юлием Ивановичем. И чтобы не делали резких движений, потому как снайперы держат вас на прицеле.

Он сумел их смутить. Парочка обменялась напряженными взглядами. Откуда бы они не явились — из прошлого или из-за океана, — непрошеные гости играли на чужом поле и не имели шансов против отлаженной машины министерства щита и меча.

— Да-да, конечно, — невпопад ответил мужик, подозрительно похожий на знаменитого партизана. — Только Рита с Александром Федоровичем уже вернулись, наверное.

— А как же Асриян и Доломанов? — Вадим отмахнулся. — Неважно, разберемся. Попрошу вас держать руки на виду, даже если вы на самом деле Богдан Демидович.

Похожий на Демидовича мужик послушно показал ладони, и Вадим предусмотрительно сделал шаг назад. Не ему состязаться с этим зубром в рукопашной схватке. Тем более в сковывающем движения мешке из полиэтилена.

— Полегче, Лаптев, мы же не враги, — примирительно сказал мужик. — Вы хотите нас задержать или просто поговорить?

Голос Устинцева прошелестел в правом ухе: «Осторожно, подходят еще трое». Скосив глаза, Вадим увидел, как под дождем шагают через площадь трое в доисторических брезентовых плащах. Лица скрывались под капюшонами, но низенький, почти квадратный, должен быть Асрияном, а высокий и почти такой же широкий в плечах — Петровичем.

Подполковник сообщил, что седьмая группа подтянута к магазину, шестая проникла в Дом книги через служебный вход и ждет внутри, а капитан Банников двинулся на подмогу к Лаптеву.

— Здравствуйте, дядя Гриша, — весело крикнул подходившим Вадим. — Привет, Петрович.

— Здорово, братишка, — Петрович помахал рукой. — Значит, ты все-таки помнишь нас?

— Отставить, — невысокий широкоплечий говорил с заметным кавказским акцентом. — Он не может нас помнить, здесь многое со вчерашнего дня поменялось.

Непонятные слова заставили Вадима насторожиться. Если эти люди появились в городе днем раньше, значит, служба работает из рук вон плохо.

— Дядя Гриша, нас раскрыли, — пискнула Нюся.

— Предлагаю зайти в магазин и поговорить без этой влажности, — сказал похожий на Демидовича. — Девчонка насквозь промокла.

Подошедший сзади Банников посоветовал не спешить и позволить себя осмотреть. Поняв, что нужно капитану, гости возмутились, но широкоплечий невысокий неожиданно сбросил капюшон за спину, подставив голову под потоки хлеставшей с неба воды, и разрешил щупать. Помимо ощупывания Банников провел по его лицу тампоном, смоченным жидкостью для снятия макияжа.

— Это не грим, — резюмировал Банников. — И не пластическая операция. Наденьте капюшон, майор, а то простудитесь.

«Тяните время, в Москве принимают решение», — приказал Устинцев на волне «Эскорта».

— Он старший майор, — уточнил Вадим.

— Не простужусь, высоко в горах вырос, — засмеялся дядя Гриша. — И вовсе я не старший, а просто майор.

— Значит, у вас еще не наступил апрель тридцать девятого, — сделал вывод Вадим. — Вам присвоят старшего майора четырнадцатого апреля.

— Три недели ждать, — майор Асриян покачал капюшоном. — Только не говори, когда и где меня убьют. Не хочу знать.

— Разве правнук не сказал, что вы умрете своей смертью? — удивился Банников.

В наушном динамике проснулся голос Бурлака: «Министр не советует их брать. Поговорите. Узнайте, зачем они явились».

— Ну, пойдем в магазин, — пригласил Вадим. — Как я понимаю, вас интересуют книги про начало войны. До войны еще больше двух лет, за это время вы успеете лучше подготовиться.

До магазина оставалось всего ничего — шагов десять. Гости прошли это расстояние молча. Только в вестибюле дядя Гриша произнес очередную загадочную фразу: дескать, ход войны интересовал их позавчера, а сегодня важно понять, как живут потомки. Еще больше тумана напустил Петрович, сообщивший с энтузиазмом:

— Обратили внимание, что замок Лжедмитрия виден?

— Вчера не было, — сказал дядя Гриша.

— Днем не было, а вечером уже появился, — уточнил Петрович и спросил Вадима: — Сумки сдавать в камеру хранения?

— Зачем? — Старший лейтенант заподозрил, что гости морочат голову бессмысленными разговорами. — Идите к прилавкам, вас обслужат. А почему не должно быть замка?

— Разве его не разрушили, когда немцы штурмовали город? — переспросил дядя Гриша.

Вадим насторожился. То ли гости что-то путали, то ли прикидывались дурачками. Но предполагаемые предки-коллеги выглядели заинтригованными, и пришлось объяснить, что немцев остановили в двухстах километрах к западу от города.

За прилавками стояли знакомые лица — по два оперативника на каждого настоящего продавца. Оперативников нетрудно было опознать по работающему «Эскорту»: динамик и телекамера на правом ухе, микрофон у края рта. Девушка-лейтенант из второго отдела усадила Нюсю на диванчик и принялась сушить феном. Наверняка и «жучка» всадила.

Между тем второй спутник дяди Гриши откинул капюшон, и Вадим узнал Василия Мазура по прозвищу Маузер. Сразу стало понятно, почему парень предпочитает не вытаскивать руки из карманов. Он сообщил в штаб результат опознания, руководство передало указания по цепочке, и стоявший за прилавком капитан военной контрразведки восторженно вскричал:

— Ой, лейтенант Мазур! Вы и правда всегда таскаете с собой два «маузера»?

Смущенный такой популярностью Вася беспомощно посмотрел на майора. Тот кивнул, и Мазур показал автоматические пистолеты системы «боло», которые фирма «Маузер» в догитлеровской Германии выпускала специально для советских большевиков. По такому случаю стянулись коллеги со всего магазина, восхищенно передавая из рук в руки раритетное оружие. Демидович даже обиделся, что на его «ТТ» никто внимания не обращает.

Дядя Гриша поспешил прервать это безобразие, напомнив, что время уходит, а возвращаться надо пораньше, пока ворота не закрылись. Затем он показал Вадиму длинный, написанный чернилами список: воспоминания советских и германских военачальников, членов правительства, сборники документов по периоду 1935–1950 гг., монографии про историю Второй мировой войны, про оружие военной и послевоенной эпохи. Пришельцев из прошлого интересовали также книги по мировой и советской истории новейшего времени, в том числе художественные произведения. Последним пунктом были документальные и художественные фильмы, записанные на дисках, которые можно просматривать на проигрывателе типа «Радуга-М218».

Чтобы не ходить по всему магазину, Вадим отвел гостей в справочное бюро, где работник Дома книги вывел на дисплей полный каталог наличия. Покупателям осталось только называть заинтересовавшие их издания.

— Хорошая машинка, — мечтательно вздохнул Петрович. — Значит, вы не называете их «компьютерами»?

— Это название прижилось только в англоязычных странах, — объяснил Вадим. — Мы предпочитаем пользоваться своими, русскими словами, поэтому говорим: ЭВМ, то есть электронно-вычислительная машина.

— Немцы называли «рехнер», — сказал дядя Гриша. — А карманный телефон — «хенди», то есть ручной.

— Совершенно верно, — подтвердил Вадим. — Именно так немцы и говорят.

Возле них начала расти гора книг, подвозимых продавцами на тележках. К сожалению, на складе нашлись не все тома «Советской военной энциклопедии», «Документов внешней политики» и полного комплекта «Истории Великой Отечественной войны», зато «Нюрнбергский процесс» и «Историю Второй мировой войны» собрали полностью. Продавцы продолжали толкать тележки, выкладывая на прилавки серии «Военные мемуары», «О жизни и о себе», «В походах и боях»: Рокоссовский, Жуков, Василевский, Штеменко, Павлов, Конев, Еременко, Буденный, Потапов, Ворошилов, Баграмян, Рычагов, Голованов, Кузнецов, Исаков, Котин, Грабин, Дегтярев, Калашников, Морозов, Петляков, Катуков. Отдельной стопкой поднимались воспоминания Молотова, Маленкова, Берии, Меркулова, Ванникова, академиков Курчатова, Александрова, Глушко, Королева, Зельдовича, Флерова, генералов Судоплатова, Эйтингона, Старинова. Немцев тоже набрали в приличном количестве: Клюге, фон Бок, Манштейн, Гудериан, Клейст, Редер, Лютьенс, Цилиакс, Меллентин, Мюллер-Гиллебранд, Гальдер, Шелленберг, Мюллер, Гейдрих, Хауссер.

Помимо документальных книг, команда дяди Гриши отобрала много романов, сборники повестей, собрания сочинений лучших писателей. Вадим начал понимать: коллег из прошлого интересовал не только ход будущей войны, но и жизнь, которая начнется после победы.

— Надо же, — громко сказал вдруг Демидович и громко прочитал отрывок из книги в суперобложке: — «Уже летом сорок пятого Соединенные Штаты лишили большевиков монополии на ядерное оружие. Это позволило президенту Трумэну проводить более сбалансированную политику, но битва за Азию была проиграна вчистую»… Да, мне это нравится.