Кровь артефакта - Роман Васин

— Надо. — Согласился я, тяжело поднимаясь. — Только надо сперва осмотреть окрестности. Давай поднимемся на девятый этаж, глянем, как лучше нам отсюда выбираться.

— Пошли. — Поддержала меня Кулачок и мы стали осторожно пробираться по бетонным ступеням на верхний этаж, останавливаясь и страхуя друг друга перед каждым поворотом и опасливо косясь на выломанные проёмы, ведущие в шахту лифта.

Поднявшись на девятый этаж и тщательно его, проверив на наличие радиации и оборотней, мы немного успокоились, и я задал Соньке терзавший меня с утра вопрос:

— А кто это, Леся Украинка, чья улица вчера нас спасла от чёрных псов? Ты ведь местная, должна знать.

— Поэтесса. — Удивлённо посмотрела Сонька на меня. — А тебе зачем?

— Просто стало интересно. — Пожал я плечами. — Обычно персонажи, которыми нарекают улицы, всенародно известны: Ленин, Матросов, Гагарин, а тут вот… Это псевдоним у неё?

— Да. — Сонька подошла к окну и, скинув винтовку с плеча, начала осматривать окрестности. — Причём имя тоже псевдоним, а вообще она Лариса Косач.

— И как ты всё помнишь? — Хмыкнул я и, уйдя в соседнюю комнату, окна которой выходили на другую сторону, тоже приступил к осмотру местности.

— А центр-то ты зачем осматриваешь? — Удивилась Сонька, заглянув в мою комнату, и улыбнулась. — Достопримечательности ищешь?

— Ага. — Поддержал я её шутку. — Там пока ты спала какая-то достопримечательность бегала, но со второго этажа мало что видно было, думал отсюда удастся что-нибудь разглядеть, да видимо уже поздно.

— Где? — Вмиг стала серьёзно Сонька и подошла к моему окну.

— Вон тот дом, за которым виднеется угол гостиницы. — Дал я координаты, а сам ушёл в третью комнату. Честно говоря, это направление нам вообще нужно не было, просто захотелось взглянуть на панцирь четвёртого энергоблока с толстой трубой, огарком свечи направленной в небо. Когда ещё представится такая возможность? Не думаю, что я когда-нибудь захочу сюда возвращаться. Выставив оптику на максимальное приближение, я начал осматривать море зелёных, желтеющих и краснеющих деревьев, густо разросшихся как в городе, так и за его пределами. Затем тщательно обсмотрел виднеющуюся часть ЧАЭС и остался разочарован. Я ожидал чего-то шокирующего, гротескного, чего-то такого, что «ах», а увидел ангар, обложенный серыми металлическими плитами, такую же серую облезшую трубу и такие же невзрачные коммуникации. Впрочем, вероятнее всего я был не прав и вблизи вся эта мешанина старого радиоактивного бетона и железа вызовет шокирующее восхищение, но ближе я подходить не собирался.

Я вздохнул и уже собирался вернуться в комнату с Сонькой, когда мои глаза вычленили из общей массы городского уныния какое-то несоответствие. Вновь пройдясь взглядом по пятиэтажкам напротив, я, на сей раз, сразу увидел то, что привлекло моё внимание: в просвете между двумя домами виднелась ещё одна «хрущёвка», стоявшая где-то на перпендикулярной улице и в её окнах не было рам. Совсем. Я бы ещё понял, если бы их не было в нескольких, может, кто на дрова пустил, город хоть и мёртвый, но не необитаемый, но так чтобы сразу везде… Такому я не смог найти разумного объяснения. Хотя последнее время я многому не могу найти разумного объяснения. Такое впечатление, что как только я решил помочь Соньке в её походе, как мне в бонус Зона выдала весь свой запас удивительных вещей за пятилетку. Я почесал макушку, делая мысленно в мозгу заметку, что надо бы сходить посмотреть на странный дом и вернулся к Соньке, продолжавшей смотреть в ту сторону, куда я ей указал.

— Никого?

— Никого. — Вздохнула она и повернулась ко мне, закинув винтовку на плечо. — Пошли отсюда?

— Может, поедим сначала? — Внял я ворчанию желудка.

— И что? — Недоверчиво посмотрела она на меня. — Ты будешь есть в доме, где три трупа оборотней?

— Нет, конечно. — Я подошёл к своему рюкзаку и закинул его на здоровое плечо. — Тем более что выстрелы могли ещё кого-нибудь привлечь.

Мы, поминутно останавливаясь и прислушиваясь к тишине подъезда, вышли наружу. Солнце уже стояло высоко и, похоже, эту ночь нам тоже предстоит провести в городе. Потеряем по времени немного, зато спать будем не под открытым небом, а практически с комфортом, по крайней мере, крыша над головой будет.

— Нам туда. — Остановил я свернувшую, было налево Соньку, и махнул рукой в противоположную сторону.

— Мне казалось, что мы хотели поскорее выбраться из города, а ты предлагаешь идти почти в сторону центра. — Сонька удивлённо посмотрела на меня. — Что изменилось?

— Хочу кое-что проверить. — Не стал уточнять я.

— Оно того стоит? — Скептически посмотрела на меня Сонька.

— Не знаю. — Честно ответил я. — Просто нам, так или иначе, придётся эту ночь снова провести в Припяти. Не спорь, так будет лучше. — Остановил я попытавшуюся что-то возразить Соньку. — Поэтому мы успеем посмотреть то, что меня заинтересовало и дойти до окраины города, где и переночуем. Хорошо?

— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь. — Сонька вздохнула, покачав головой, и пошла за мной.

Мы медленно перешли широкую улицу, и зашли во двор пятиэтажки, практически вжимаясь в серые бетонные плиты и настороженно вертя головами по сторонам. Вблизи всё оказалось ещё страшнее, чем я себе представлял, глядя из окна угловой девятки на пустынную улицу. Многие деревья если и имели листья, то избавились от них явно до срока и теперь стояли, словно колонны скульптора-сюрреалиста, выгнутые и перекрученные, обвиняющее указывая в небо. Ноги мягко ступали в приличный слой пыли, видимо «монолит» за всё время так и не сумел обжить всё пространство мёртвого города, а может, им это и не нужно было. Повсюду был строительный мусор и брошенная техника, и на всё это время наложило неизгладимый отпечаток ветхости, ржавчины и неодолимой тоски.

Масло в огонь ещё подливала неестественно зелёная трава, время от времени пробивающаяся словно лишай сквозь трещины асфальта и плит. Казалось бы, что зелёный цвет живой травы должен отстранять от пустынности и заброшенности местности, но получалось наоборот, она словно подчёркивала ту ветхость, которая нас окружала.

Мы прошли мимо не то садика, не то школы и уже почти дошли до нужной пятиэтажки (осталось только обойти один дом, стоявший под углом к остальным), когда по Припяти пронёсся громкий звук, больше всего напоминающий заводской гудок советской эпохи. Ничего хорошего он для нас нести не мог, тем более что я пришёл к выводу, что этот звук имеет не механическую природу, а ни один из известных мне мутантов так кричать не мог, значит это кто-то новенький. Или «странники».