Пыль у дороги - Алёна Рю
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ладно, но куда идти-то?
— Куда-куда, в лечебницу! Спроси на улице, давай уже, — она широко зевнула.
— Может…
— Иди! — Нашта махнула рукой и с наслаждением закрыла глаза.
Эри пожала плечами. Если желудочное, то можно заварить травяной чай, но, наверное, этот Загир лучше знает Элисон. А Наште вчера не надо было столько пить.
Лечебница Луаргтона находилась в центре города, недалеко от площади, где все еще болтались на виселице мятежники. Ветер разносил по улицам отвратительный запах.
Эри вошла в двухэтажное здание с высокими потолками, темное, пахнущее лекарствами. За дубовой дверью располагались холл, несколько кабинетов и лестница на второй этаж, где проживал сам Загир Луаргтон.
Оглядевшись, Эри не обнаружила признаков жизни и громко позвала:
— Простите!
— Тише, больные спят! — из ближайшего кабинета показалась тучная пожилая женщина в белом платье. — Чего тебе, детка?
— Я ищу Загира, — Эри шагнула к ней.
— Он в тюрьме.
— Что? — она остановилась.
— К обеду должен вернуться. А ты чего хотела? Болит что?
— Нет, это для Элисон Стил из «Орлиного глаза».
— А-а-а, сейчас посмотрим, — женщина скрылась в кабинете, оставив дверь открытой.
Секунду поколебавшись, Эри прошла за ней в прямоугольную комнатку с окном, выходящим к парку. Слева вдоль стены были полки с книгами, справа стоял рабочий стол, а за ним шкафчик с пузырьками. У двери стояло плетеное кресло.
Сестра выдвинула нижний ящик и принялась перебирать желтоватые листки, что-то бормоча себе под нос.
Эри прошлась по кабинету, с любопытством рассматривая корешки книг. «Сравнительная анатомия эльфа и человека». «Раунфортский справочник лекарственных растений». «Подлинная история Лансии». «Все о рованской лихорадке». «Особенности строения нелюдей: орки».
— Ага! — женщина вытащила нужную бумагу и бегло прочитала. — Так-с. Жди здесь.
Она поднялась из-за стола и, переваливаясь, вышла из кабинета.
Эри посмотрела на шкафчик. За стеклом на полках теснились флаконы и баночки с разноцветными жидкостями и порошками. Все аккуратно подписанные. Мудреное название лекарства, а под ним, похоже, имя больного. У них с Анжелой такой системы не было.
От нечего делать Эри пробежалась глазами по этикеткам. Среди незнакомых названий и фамилий оказался Фридлин Нюэльский.
Эри потянулась к ручке шкафчика, чтобы взять пузырек, когда женщина вернулась.
— Детка, не трогай, пожалуйста, — окликнула она. — Вот, я принесла желудочный чай. Заваривать по чайной ложе на стакан, пить утром и вечером.
— Да, спасибо, — Эри повернулась к ней. — А скажите, Фридлин Нюэльский, он…
— Это что же, Загир забыл взять его лекарство? — женщина торопливо пересекла кабинет, сунув Эри бумажный кулек.
«Фридлин в Ланкасе. В тюрьме», — молнией пронеслось в голове.
— Спасибо, вот, — Эри положила на стол несколько монеток и поторопилась уйти.
— Старый пес, — причитала женщина, не глядя на нее. — Напоминала же…
* * *
Тирк остановился перед зданием лечебницы. Невзрачный каменный домик, ради которого отец продал их фамильное имение и оставил его без наследства. Права была мама. Загир из тех людей, кто обогреет всех и каждого, кроме собственных ближних.
Семейное древо Луаргтонов произрастало от кузины жены третьего сына короля Бруно. Роду было немногим больше века, за который никто из предков Тирка его так и не прославил. Но в Ланкасе у них было приличное именьице, а дворянский титул позволил Загиру окончить Раунфортскую лекарскую академию. Мать Тирка работала чиновницей в городской ратуше, но после замужества оставила службу.
С ее слов до войны они жили неплохо, даже почти счастливо, но когда заговорили о подступающих к Ланкасу эльфах, она прихватила трехлетнего сына и бежала в Толлгард, где поселилась у кузена.
Загир тогда отказался покидать город, предпочитая лечить раненых и помогать людям. Незнакомцы оказались важнее собственной семьи. Мать его так и не простила.
Тирка воспитывал двоюродный дядя, и дома о Загире он едва ли слышал что-то хорошее. За отца хотелось заступиться, потому что не верилось, что человек, посвятивший себя служению людям, поставивший долг превыше всего, мог быть таким чудовищем. Но Тирк не любил перечить взрослым и просто обещал себе, что однажды навестит старика и увидит своими глазами.
Случай представился сразу после окончания школы. Мать настаивала на поступлении в одну из Толлгардских академий и подготовке к чиновничьей службе, но крепкий и подвижный Тирк боялся кабинетов, как тюрьмы. Да и учился он еле-еле. А тут прямо кстати отец прислал письмо, длинное, написанное неразборчивым почерком. Тирк посчитал его своим лучшим шансом и, распрощавшись с матерью и дядей, покинул столицу.
В Ланкасе оказалось, что Загир имение запустил и давно продал, чтобы открыть лечебницу в центре города. Сыну предлагал учиться у него, а затем поступить в Лекарскую академию. О том и писал в письме, и Тирк бы знал об этом, если бы удосужился прочесть внимательно.
Оба разочарованные встречей, отец и сын все же пытались наладить отношения. Загир поддерживал Тирка деньгами, пока тот искал, где бы себя применить. На зубрежку названий лекарств и травок ему не хватало терпения, к тому же в лечебнице иногда стоял совсем уж тошнотворный запах.
Тирк временно устроился на лесоповал и уже начал подумывать о службе в армии, как вдруг встретил человека, перевернувшего его жизнь. Мужа Элисон.
Загир не одобрил выбор сына, считая Охотников мясниками, а их лидера — тайным правителем Лансии и узурпатором.
— В анатомии людей и эльфов не так много различий, — говорил он.
— У собаки с волком — тоже, — огрызался Тирк, внутренне, однако, признавая, что в Охотничьей жизни эльфы волновали его меньше всего. Главным были драки и стычки, азарт расследований, власть. Он больше не чувствовал себя глупым бездельником. Они делали важное дело. Грязное, тяжелое, но необходимое.
Тирк отвлекся от воспоминаний, когда из лечебницы вышла сутулая девушка в цветастом платке. Ба, да он даже знает, кто это! Только имя забыл.
— Привет, красавица! — крикнул он.
Девушка растерянно оглянулась.
— Ой, — вырвалось у нее.
— Ты меня помнишь? — он подбежал к крыльцу. — Я тебе дорогу в «Орлиный глаз» подсказал. До мятежа еще.
— Да, — она опустила глаза. — Да, помню, и это ведь вы лошадь мою нашли. Спасибо!
— Ко мне можно на «ты». Я Тирк. Луаргтон, — он хлопнул ладонью по груди, где висел медальон Охотников.
— Луаргтон? — переспросила девушка.
—
