История христианства - Кирилл Юрьевич Галушко

Естественно, возникает вопрос: каковы теперь были отношения между Западом и Востоком, когда уже существовали два императора? Геополитически франки и Византия не были заинтересованы в том, чтобы схлестнуться в последней решающей битве. Процесс развода происходил в обстановке «холодной» войны на теологических рубежах.

Карл еще до коронации в Риме был возмущен Никейским собором 787 года, на котором Запад почти не был представлен. Король собрал экспертов – богословов и ученых (а их прибыло немало даже из, казалось бы, «варварских» британских земель). Консультанты Карла составили такой список ошибок собора, игнорировать который не представлялось возможным.

Спор был актуальным. Святой Дух исходит только от Бога-Отца или и от Бога-Сына тоже? Византия держалась монофизитства, считавшего, что тот исходит только от Отца. Карл счел это неприемлемым, и западная церковь обязалась выступить в защиту Христа против византийцев (за филиокве – Святой Дух, исходящий и от Сына). Проводились альтернативные соборы. Став императором, Карл смог себе позволить включить филиокве в догмат веры.

Тогдашний понтифик не был уверен в его правоте, но политическая воля Карла Великого легко преодолевала теологические барьеры. А значит, решено. Теперь Запад и Восток разделял еще один принципиальный вопрос.

Западная церковь встраивается в феодальную систему

Империя Карла Великого, охватившая почти всю Западную Европу, позволяла внедрять социально-правовые изменения, которые начал еще дед императора, Карл Мартелл. Арабская угроза потребовала от Мартелла мер, гарантировавших высокий мобилизационный потенциал державы. Владение землей отныне обязывало не только платить налоги высшей власти, но и выставлять определенное количество воинов. Это дало начало той системе общественных отношений, которую позже назовут феодализмом.

Феод – это земельное владение, которое даровал высший суверен за обязанность выставлять воинов. Система эта эволюционировала, достигала расцвета и деградировала, а классическую форму приобрела в X–XI веках. Высший суверен (сеньор) наделял большими земельными владениями своих вассалов, а те, в свою очередь, своих. Так возникали субвассалы, что и формировало так называемую феодальную лестницу.

Постепенно западная церковь, вступившая в партнерские отношения с империей Карла и его наследников, заняла в этой системе неотъемлемое место. Связь владения землей с военной службой была в домодерное время довольно широко распространена в разных общественных формациях, но поздней Римской империи такая повинность не была свойственна. Войско тогда формировалось за счет общего государственного бюджета.

Позже ситуация изменилась. И здесь мы можем вспомнить византийского Льва III Исавра, который искал земли для своих солдат. Но он не выстроил иерархическую систему, похожую на западную. А на Западе возникло правило: кто воюет за суверена, тот и владеет землей. И на этой земле пользуется почти полной свободой для обеспечения военной функции: вершит суд, организовывает хозяйство, пользуется плодами труда крепостных крестьян. Так и возникли феодалы. Историки столетиями спорят, где и когда существовал «классический феодализм», но реалии таковы, что система менялась в зависимости от конкретных обстоятельств и стран.

Как в нее вписалась церковь? Поначалу Карл Великий, покровитель церкви, практиковал те же методы, что и Лев III Исавр. Время от времени он конфисковывал у церкви земли и передавал их «военным управляющим». Церковь выражала протест. В результате появилось компромиссное решение: у церкви есть средства (не зря же Карл ввел десятину), так пусть она потратит часть из них, чтобы нанять или выставить солдат. Тогда это владение будет и церковной собственностью, и военным держанием.

Если местный епископ соблюдал установления, то возникал «церковный иммунитет», то есть данное владение выпадало из-под административно-судебного контроля государственной власти. Но светские власти были не столь щедры в раздаче полномочий, как могло показаться. Тут вступало в силу право инвеституры, то есть назначения конкретного епископа, который формально избирался клиром. Такой епископ становился «имперским», встроенным во властные отношения не только мира церкви, но и государства.

В результате епископ приобретал ряд весьма светских навыков «военного управляющего» и общался в основном с властями, а не с Богом. Это, естественно, вызывало нарекания блюстителей чистоты поведения священства. Возникло понятие «обмирщения церкви», хотя с учетом сказанного выше и всего, что последует ниже, вряд ли можно отнести это понятие только лишь к периоду феодализма. К тому же епископ мог передать часть церковных земель в условное держание военным, у него появлялись свои вассалы, и таким образом он занимал свое место на феодальной лестнице.

Не стоит забывать, что при этом значительная часть клира оставалась добрыми пастырями и более служила Граду Божию, нежели Граду Земному. Распространенная в атеистической литературе мысль о том, что раз церковь превращалась в экономический и политический институт феодального общества, то она автоматически становилась исключительно «эксплуататором», отнюдь не соответствует действительности. Как и во все времена, существовало множество людей, искренне веривших в своего Бога и свою миссию по отношению к пастве. Поэтому пропорция божественного и земного, как всегда, зависела от того, начнутся ли новые духовные искания или же возобладает мирская рутина с ее противоречиями и компромиссами.

Ввиду плотного слияния властей церковных и светских возникала почва для произвола и коррупции. Церковные должности стали покупать, то есть возникла симония. В последние годы в Украине пришлось об этом вспомнить, поскольку аналогичный случай произошел в 1686 году, когда константинопольский патриарх отдал за взятку Киевскую митрополию Московскому патриархату (об этом подробнее будет сказано ниже).

Кроме епископских земель, существовали и частные церкви на сеньориальных землях со своими священниками. Это давало возможность для произвола сеньоров, отбиравших у священников десятину или назначавших священниками крепостных, находящихся у них в собственности. Такого священника можно было и высечь. Церковные соборы осуждали эту практику, но тем не менее и «частные церкви», и церкви городских общин постоянно возникали вновь и вновь. В очередной раз церковь адаптировалась к новым реалиям. Кто же теперь был у руля?

Аналогичная ситуация имела место и в монастырях. Что такое монастырь – обитель святости или субъект экономики, пользующийся привилегиями?

Репутацию папства портила кланово-олигархическая структура. «Слугу слуг Божьих» избирали лишь из ряда знатных родов Римской области, и если папа оказывался чьим-то родственником, то это давало возможность для сказочного взлета карьеры. Поскольку преемник святого Петра не мог жениться и иметь детей, то не возникло «папской династии», и выборы пап сопровождались постоянными скандалами и конфликтами, весьма характерными для условно демократической системы. По мере ослабления западной империи при преемниках Карла Великого папство превратилось в политический бизнес римской аристократии.

Дискредитация папства остро дала себя знать в Италии после нападения арабов на Сицилию и сам Рим. Посчитали, что это кара за грехи римских епископов. Следующему папе пришлось серьезно заняться фортификациями Вечного города.