Алый флаг Аквилонии Спасите наши души - Александр Борисович Михайловский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
- Ну вот и хорошо, - сказал я и распорядился останавливаться на ночевку и высылать разведку для осмотра окрестностей.
Теперь, когда мы убедились, что оба сужения для нашей «Малютки» проходимы, нам следовало подняться на гору Ачи Баба, безлесая вершина которой хорошо просматривалась с мыса Килитбахир, и уже оттуда осмотреть ближние и дальние окрестности.
А вечером того дня, когда солнце уже клонилось к горизонту, случилось неизбежное. Ната, это наивное дитя природы, подошла ко мне и сказала:
- Я хотел играть с Алек-сандр, а ты ему не разрешать. Это плохо.
- Как играть? - не понял я.
- Обычно играть, - хихикнула Ната. - Мужчина и женщина играть двое, и им быть хорошо. Алек-сандр говорил, ты не разрешать. Ты разрешать, мы говорил спасибо, играть, и нас был хорошо.
- Нет, Ната, - сказал я, - я не разрешать, то есть, тьфу ты, не разрешаю!
- Но почему, командир? - надула губы Ната. - Мы не делать плохо, только играть, и все!
- Тогда он должен будет на тебе жениться, - с серьезным видом сказал младший унтер Неделин, - потому что иначе это будет блуд.
- А что такое блуд? - делая круглые глаза, спросила Ната.
- Блуд, Ната, - ответил младший унтер отеческим тоном, - это когда ты сегодня «играешь» с Александром, а завтра с другим, а потом с кем-нибудь еще.
- Но мне не нужен другой, - упрямо сказала Ната. - Я хотел играл только Алек-сандр, и он хотел играл только я. Я прийти в твой клан, и теперь он быть мой мужчина, а я его женщина...
Тут лейтенант Чечкин покраснел как помидор, и я понял, что здесь, безусловно, имеется взаимный интерес. Просто мой помощник скорее умрет, чем подойдет к командиру с эдаким личным вопросом. Тем не менее я собирался снова ответить отказом: нам еще тут только первобытнообщинных Любовей не хватало...
Но тут заговорил старшина Давыдов:
- Товарищ Голованов, здесь и сейчас вы - наша главная и единственная власть, а значит, если желания наших товарищей обоюдны, вам следует расписать Нату с товарищем Чечкиным, на чем поставить точку в этом вопросе. Поступить по-другому было бы неправильно.
- Да, Николай Иванович, - поддержал старшину Давыдова младший унтер Неделин, - вы же видели, как Натка увивалась за вашим лейтенантом, да и он от нее тоже никуда не бегал, ну ровно как телок на веревочке. Пожените молодых, да и дело с концом, если на то, конечно, будет их взаимное желание.
- Так я же, Павел Поликарпович, не поп, - хмыкнул я, - и не могу повенчать этих двоих перед Богом и людьми, как это требуется, исходя из воззрений вашего времени.
-Да ну их, этих долгогривых! - махнул рукой младший унтер. - С Богом многие из них даже не знакомы, зато вы живете так, что Он постоянно смотрит на вас с небес. Если вы скажете, что эти двое теперь муж и жена, то Он вас непременно услышит. Вы уж сделайте это, а мы расстараемся, соорудим молодым брачное гнездышко, чтобы первая ночь у них вышла без всякого сраму. Не так ли, парни?
Парни одобрительно загудели, товарищ Давыдов одобрительно кивнул, Ната энергично закивала головой, а лейтенант Чечкин еще раз покраснел, но ни словом, ни жестом не высказал протеста. Стало понятно, что обстоятельства не оставили мне выбора. Если я согласился стать их командиром, то должен принять на себя и такие непривычные для себя обязанности. Правильно сказал товарищ Давыдов: тут, в этом мире, я и есть советская власть.
- Ну хорошо, уговорили, товарищи, - сказал я. - Попробуем сделать все как положено. Ната, как твое полное имя?
- Чего? - не поняла девица.
- Ну, - сказал я, - как тебя на русском языке называл отец, когда хотел похвалить?
- Ната-лья, - ответила счастливая невеста.
- Ну что же, Наталья Монидис, - сказал я, - хочешь ли ты взять в мужья присутствующего здесь Александра Чечкина, сделать его своим мужчиной и жить с ним и в печали радости, пока смерть не разлучит вас?
- Хочу, командир, - широко улыбнулась девушка.
- Александр Чечкин, - сказал я, - хочешь ли ты взять в жены присутствующую здесь Наталью Монидис, сделать ее своей женщиной и жить с ней и в печали и радости, пока смерть не разлучит вас?
Лейтенант Чечкин сначала покраснел еще сильнее (хотя, казалось бы, куда еще больше) и, энергично кив-
нув, сказал:
-Да!
- Повинуясь высказанному вами обоюдному желанию, объявляю вас мужем и женой, - провозгласил я. -А теперь обнимитесь и поцелуйтесь, и пусть ваши дети унаследуют эту пустую пока землю.
Лейтенант Чечкин - ну действительно, чисто телок - неумело ткнулся в губы Наты. Та тоже была без опыта в поцелуях, но явно с большим талантом, поэтому ответила так же неумело, однако с пылким энтузиазмом. Когда молодые закончили целоваться, младший унтер Неделин торжественно произнес:
- Мы все видели и слышали, и Он тоже все видел и слышал, а потому отныне Александр и Наталья - муж и жена перед Богом и людьми. Аминь.
- Мы тоже все видели и слышали, и подтверждаем, что этот брак был заключен по всем правилам, по обоюдному согласию сторон, - сказал старшина Давыдов. - Наши поздравления новобрачным.
Потом, пока не стемнело, морпехи царицы Ольги, вооружившись десантными топориками (одновременно инструмент и оружие), нарубили в подлеске длинных березовых жердей, из которых при помощи сыромятных ремней, нарезанных из шкуры свежеубитого оленя, на скорую руку соорудили шалаш, покрыв его, вместо веток, соломы и камыша, своими же плащ-палатками.
И когда все было готово, при багровом свете местной закатной зари, Ната взяла лейтенанта Чечкина за руку и увлекла за собой в темноту шалаша, откуда вскоре начали раздаваться громкие звуки обоюдной страсти.
- Горячая девка, ничего не скажешь, - произнес пулеметчик Макар Ершов, обнимая свой «мадсен». - Ишь как кричит, заслушаться можно...
- Это наш лейтенант горячий, - возразил краснофлотец Магелат. - Сама по себе просто так девка орать не будет.
- Ваш лейтенант, правильно сказал Павел Поликарпович, ну чисто теленок, не целованный и не балованный, - хмыкнул Ершов. - Ну ничего, Натка его научит, с какой стороны правильно браться за сиську...
Товарищ Магелат хотел
