Любовь на спор (СИ) - Попова Любовь

Кручу в руках телефон и киваю сам себе. Попытка не пытка.

— Алло, — на той стороне вызов принимает Саша, жена Алекса.

— Саша, добрый день, — надо хоть попытаться быть вежливым, хотя голос дрожит, как и стакан в другой руке. — Не могли бы позвать к телефону Дашу.

— Марк… — сначала она, выдавая всю ненависть своей падчерицы, отвечает грубо, но тут же как будто задумывается. Говорит теперь мягко, словно хоронит. — Марк… Мне очень жаль. Но она едет в аэропорт. У нее самолет до Парижа.

Что, блять! В руке лопается стекло, но боли я не чувствую.

— Когда?

— Сейчас… Она там поступила в университет. И там тетка ее живет.

— Во сколько самолет?

— Через час… Марк, наверное, уже поздно.

— Поздно будет, когда я сдохну, — выплевываю я, и неожиданно для самого себя спокойно говорю. — Спасибо, Саша.

Телефон падает из рук, как и настроение. В голове куча вопросов, мыслей, и самая главная: «сама придет, ага». Придурок.

— Ты не успеешь за час в аэропорт, — неожиданно вмешивается брат, и я поднимаю голову. Он не сказал ничего нового, но мне хочется его задушить. Париж, блять? Совсем охуела? Пидара французского трахать? На Эйфелевой башне?

— Зато в универ успеем. Да не делай ты такое выражение. Я себе тупым кажусь, — Алекс мне должен. Пусть он звонит и останавливает ее. — Поехали!

Мой крик полководца заставляет отмереть тех, кто смотрел за представлением разинув рты, а мы с братом уже бежим к машине.

— А твоя где? — спрашивает Кирилл, газуя с места.

— Продал, чтобы первоначалку взять на ипотеку, — говорю я, сжимая кулаки и молясь всем Богам, существующим и выдуманным, только чтобы успеть, только чтобы этот принципиальный хрен не заартачился.

В универ мы примчались за пол часа. Я тут же выбегаю из машины и несусь на третий этаж в кабинет Алекса.

Пока бегу по коридорам, невольно ностальгирую о том, что именно здесь началась наша с Дашей история. Именно здесь я впервые ее поцеловал в раздевалке спортивного зала. В одном из коридоров пригласил на первое свидание. Именно здесь первый раз опозорил. Может быть поэтому карма крутит передо мной задницей и требует вытерпеть все ее закидоны.

Дверь к Алексу поддается с первого раза. Но вот то, что предстает перед моими глазами, заставляет потерять дар речи.

— Жаль у меня нет камеры, — говорю достаточно громко, чтобы стройная женщина не первой свежести отлипла от его члена.

Алекс тут же подскакивает, не церемонясь отталкивает от себя… Ну кто бы сомневался.

— Здравствуйте, будущая теща.

— Это… — Алекс, судя по красным пятнам на лице, теряется. Ему стыдно, но сейчас мне на его личную жизнь насрать. Но теперь ясно, почему в том сейфе лежали фото групповушки с участием пяти человек. И двое из них сейчас здесь. — Все не так, как ты думаешь.

Дашина «мать», от слова блядь, пошло обтирает губы пальцами, от чего меня начинает тошнить.

И единственное, что приходит мне в голову, это подойти и довольно грубо вытолкать ее за дверь. После пары секунд видео, найденного в документах, мысли об этой женщине у меня только убийственные. Ей бы самой провериться в психушке.

Алекс пьет воду. Будем честны, он поласкает рот. Надо бы еще с мылом, если он умудрился с ней целоваться.

— Марк, только…

— Да мне плевать, вот правда. Сашку только жалко.

— Не тебе судить.

— Мне, я могу сколько угодно Дашу проклинать, но свой член никому в рот не сую. Сказали бы Саше, что не любите ее, да и дело с концом.

— Да как я ей скажу! Она же помешанная. Ладно. Ты насчет Даши. Она уже в самолете.

— Нет, если сейчас вы позвоните и скажите, что…

— Что я умираю? — усмехается он, окончательно приходя в себя. — Пусть она уедет. Пусть побудет одна.

— Я купил двушку. Вот сядет в одной из комнат и будет одна. Звоните!

— Что я должен сказать?! — орет в ответ Алекс, и я понимаю, что времени все меньше, а ультиматум должен быть радикальный.

— Черепанов на свободе и шантажирует вас.

— Марк, это бред.

— Нет, не Черепанов. Я, я. Я занял вам крупную сумму денег, и только она может ее отработать.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— У меня есть деньги.

— Ты заложил квартиру! Ты весь в долгах! Думай башкой, пока я ей не показал то, что видел в этом сейфе.

— Мы же договорились! — паникует он. Хотя после такого и я бы паниковал. «Мы были молоды и глупы», — говорил он мне. Только вот я тоже молод, но никого не насиловал и не убивал, чтобы скрыть следы. Ладно, допустим, только не убивал.

— Звони! И твоя тайна умрет со мной.

Алекс думает ровно три секунды, затем набирает телефон Даши. Но по каплям пота на висках видно, что сейчас он мысленно в прошлом, которого до сих пор стыдится.

Прошлого, которое может разрушить жизни и Алекса, и Геннадия, и Малышева.

Даша никогда не должна узнать, что Алекс выяснил, что она его дочь только по ДНК-тесту. А до этого варианта было целых три.

Здесь, конечно, можно пошутить, что денег можно стрясти с трех тестей, но не буду.

— Даша, — говорит в трубку Алекс, и я просто замираю в ожидании. — Даша, тебе нужно вернуться. Да, я понимаю, что посадка. Даша, я… Попал в нехорошую ситуацию. Меня… Шантажируют. Я объясню. Я, когда купил квартиру, встрял в историю.

Вот выдумщик.

— В общем влез в долги. Теперь с меня их требуют. Сделать можно… Но нужно, чтобы ты осталась. Можешь. Ты можешь мне помочь. Дело в том, что деньгами Черепанова теперь заправляет Марк.

Что? Она же меня с говном съест.

— Да, этот подонок меня шантажирует. Требует, чтобы ты осталась и… оплатила долг.

В трубке раздаются крики, так что Алекс даже отнимает ее от уха. Могу представить, какое удовольствие сейчас получают сотрудники аэропорта, наблюдая за моей истеричкой. Я даже рад, что я не там. Все-таки худой она стала какой-то нервной.

— Понял, понял, — отвечает Алекс и кладет трубку, а потом тяжело опускается на стул. — Она сказала шантажировать тебя изнасилованием. Если потребуется, приедет и подаст заявление в полицию.

— Это все?

— Еще она сказала снять со своего счета все деньги и засунуть тебе в задницу.

— Мило, — усмехаюсь, понимая, что проиграл. — Она уедет?

— Она уже в самолете. Мне жаль, Марк.

— Ничего не жаль, — решаю я, даже не думая сдаваться. Я в боях без правил не сдавался и с Дашей совладаю. — Она же прислала номер счета и пароль? Вот снимайте все деньги. И скажите, что я их взял, но их все равно не хватает.

— Марк, это уже безумие…

— Безумие — это любить человека, знать, что он любит тебя, но не быть с ним рядом. Я заебался дрочить! Я терплю ее психи, я голодаю в конце концов. И да, я эгоист. Но ее истерики дают мне надежду, что ей не все равно. Что несмотря ни на что, она верит, что у нас есть шанс. И я дам нам шанс. Поехали в банк. Потом звоните ей и уже через пару дней она будет здесь.

— Ты больной, но я в чем-то тебя понимаю. Ее матерью болели три человека, настолько, что готовы были выполнить любой каприз. Не удивительно, что Даше передалась эта ее черта.

— Черта губить мужиков?

— Что-то в этом роде, — усмехается Алекс, и тут ему звонит Саша.

Милая Саша, которая не знает, что ее мужчина любит не ее. Пожалуй, это еще страшнее, чем Дашины истерики.

Глава 35

*** Даша ***

А если он говорит правду? А если он действительно меня любит?

Эти два вопроса крутились у меня в голове на протяжении всего месяца. Каждый день, на протяжении тридцати. Но кроме них меня занимало ожидание. Я хотела, чтобы мне пришла хотя бы еще одна заявка. Хотя бы звонок. Смотрела в окно и ждала, когда же он придет. Когда снова скажет, что любит, что его слова мне не приснились, что это не было попыткой успокоить меня и обмануть.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Нет ничего хуже иллюзии, что все еще может наладиться. Ведь всего лишь один его звонок, шаг, приглашение и я бы понеслась. Да, наверное, сначала строила бы из себя царицу, но, когда это мешало Марку посягать на мою честь. Когда ему мешал мой игнор. Но в этот раз он так и не позвонил. Не написал. Даже не добавился в друзья. Ни-че-го.