Искатели - Диана Удовиченко

— Животные лучше людей чувствуют запахи. Да и интуиция у них сильнее развита, — ответил Фердинанд. — Они ощущают присутствие смерти и сами ждут ее.

Я порадовалась, что с нами нет Лэя, — нежная эльфийская душа не выдержала бы вида звериных страданий. Даже нам с Алом было как-то не по себе. Поняв это, герцог пригласил нас пройти на следующую ферму.

В отличие от остальных это здание было каменным, а не деревянным. Двери были плотно закрыты, из-за них не слышалось ни малейшего звука. Два мертвеца при виде нас загородили вход.

— Наденьте это на руки, — произнес Фердинанд, доставая из кармана кожаную тесьму и перетягивая себе запястье. — Вот таким образом. Это обереги.

Он раздал каждому по тесемке, подождал, пока мы их повяжем. Только леди Флориана буркнула:

— Спасибо, мне не надо. Ты в своем уме, Ферди? С каких пор на скелетов действует яд?

— Яд… — с опаской повторил Ал. — У них там что, змеиная ферма?..

Если бы змеиная… я уже догадалась, о какой ферме идет речь. Честно сказать, заходить не хотелось. Но зомби по знаку герцога распахнули дверь и отпрянули в стороны.

Внутри было влажно и жарко. Едва уловимо пахло тленом. Вдоль стен росли деревья и кусты. А вокруг раздавался тихий звук — он шел отовсюду, этот шорох тысяч лап…

— Ну покажитесь нам, красавцы! — с гордостью воскликнул Фердинанд.

И они показались. Выползали из-за деревьев, выбирались из лежавших под кустами раздутых трупов, которые служили им источником корма, спускались по стенам, бежали по потолку. Большие, взрослые, и крохотные, недавно вылупившиеся. Но все одинаково уродливые и омерзительные. Лицо Ала выразило искренне отвращение. Друг побледнел, зябко передернул плечами, словно нервная девица. Я его понимала. Сама мечтала оказаться в сотне лиг от этого места.

— Дорогой юноша, — торжественно обратился к Алу герцог, — вы оказались на Мертвом острове не по своей воле, и мы очень сожалеем об этом. Но что сделано — то сделано. Разумеется, мы компенсируем вам затраты времени и сил золотом. Но позвольте еще сделать небольшой подарок. От всей темной некромантской души, так сказать…

Он наклонился, выбрал одного из пауков-трупоедов и протянул его Алу:

— Вот, взгляните, какой великолепный экземпляр. Он станет вашим другом и домашним любимцем.

Глава 6

Лэй

Моему рассказу об истинном значении Дикого архипелага орка не сильно удивилась. Новость о том, что острова — дома богов и колыбель цивилизации, не стала для нее такой ошеломляющей, как для меня. Я долго не мог прийти в себя, снова и снова переживая удивительное открытие, а зеленую, как оказалось, мало волнует, кто есть боги и откуда появились разумные расы. История не имела для Мары практического значения, а потому была неинтересна в принципе. Я попытался втолковать ей, насколько это поразительное открытие, но орка только кивала в знак согласия и терпеливо ждала, когда поток моих слов иссякнет. В конце концов я плюнул на эту затею — главное, донес до упрямой воительницы, каким должен быть наш следующий шаг.

Мара в свою очередь рассказала мне об экспериментах, в которых принимала участие, и о том, чем на самом деле может являться Степной изумруд. Это известие меня немного взволновало. Я с самого начала подозревал, что камень не так прост, но не думал, что он действительно может быть даром бога. А чьим именно? Я бы мог что-то понять, изучив изумруд поближе, но вор бы меня и близко не подпустил к своей драгоценности. Камень сильно повлиял на характер Лиса, и теперь не было сомнений в существовании проклятия Степного изумруда. Правда, как выяснилось, все обстояло гораздо хуже, чем я думал: проклятие, наложенное обычным магом, даже самое мощное, можно развеять. С силой бога, даже крошечной ее крупицей, тягаться невозможно — она имеет совсем другое происхождение и структуру.

Самое главное, все могло стать еще хуже. Несчастья, что приносил изумруд, валились на Роману, но задевали и нас, когда мы были рядом. Следовало что-нибудь предпринять, иначе камень мог стать серьезной помехой нашему делу, а вора свести в могилу.

Для себя я решил: как только подвернется возможность, избавлюсь от опасной драгоценности.

На острове некромантов мы пробыли еще три дня. Нам не удалось отказаться от праздника, который продавшиеся решили устроить в нашу честь.

Все то время, что некроманты готовились к торжеству, мы были предоставлены сами себе. Вор продолжал сидеть в комнате, прячась от воображаемых врагов. Мара вдруг решила, что мало времени уделяет тренировкам, и вместе с Алом принялась усердно восполнять этот пробел. Они предпочитали заниматься на свежем воздухе, и мы мало виделись за эти три дня.

Я же проводил время в свое удовольствие. В основном сидел в библиотеке, перебирая древние фолианты, читая уникальные книги по магии или истории Вирла. Когда глаза уставали, отправлялся в оранжерею любоваться пышными цветами. Разок попытался пройтись по прилегающей к замку территории, но вид мрачной живности острова быстро нагнал на меня смертную тоску. Звери слишком сильно прониклись окружающей атмосферой и, казалось, жили одним лишь ожиданием гибели.

Гораздо больше удовольствия мне доставляло играть с Чернобрюхом — так Ал назвал подаренного ему паука. Трупоед оказался очень смышленым и доброжелательным, совсем как собака. И хоть я не мог мысленно обращаться к Чернобрюху, как к другим животным, он с легкостью запоминал новые команды. Мне даже пришла мысль выпросить себе такого же, герцог не отказал бы. Но пришлось отмести эту идею. Воину в бою такой паук стал бы хорошим помощником. Я же, в горячке сражения, спалил бы насекомое собственным заклинанием — у меня не было такого большого опыта в обращении с трупоедами, как у Атиуса. Мне бы себя защитить, не говоря уже о питомце.

Через три дня наконец настал долгожданный праздник. Вечером полуразложившийся зомби принес сшитый специально для меня праздничный костюм. У некромантов было своеобразное понятие о красоте. Наряд состоял из черной шелковой рубахи, черных штанов, дублета того же цвета, но расшитого золотыми нитями, и высоких сапог из черной мягкой кожи.

Я оделся. Портные у герцога были отменные, костюм сидел как влитой. О том, как он сшит — теплыми живыми руками или холодными, выбеленными временем костяшками, я решил не задумываться.

Зомби проводил меня в парадный зал. К тому моменту собрались уже почти все гости, ждали только нас, виновников торжества. Некроманты поснимали бесформенные балахоны и предстали перед гостями в праздничной одежде: мужчины в новых, с иголочки, костюмах, женщины в декольтированных пышных платьях. Неизменным оставался лишь цвет — черный.

Половину зала занимал стол. Он уже ломился от угощений, но скелеты-лакеи продолжали вносить все новые блюда. Выпивки тоже было целое море: разнообразные вина, эль и напитки покрепче — на любой вкус. У дальней стены некроманты соорудили сцену для музыкантов. Несколько продавшихся как раз проверяли инструменты.

Зал оказался небольшим и мог вместить человек сто: семью герцога и ее самых близких друзей. Для остальных во дворе поставили шатры.

Следом за мной показались Мара, Ал и Лис. Мужчины были одеты как я, но орка осталась в своем дорожном костюме. Думаю, некроманты сшили для нее платье, но зеленая не была бы собой, согласись она нарядиться как нормальная женщина.

При виде зала, полного людей, вор заметно занервничал, но постарался не показывать этого. Ал же был, как обычно, весел, хотя иногда с опаской поглядывал на Чернобрюха, восседавшего на его плече. Воин пока не сумел как следует привыкнуть к новому питомцу.

Я поднял руку в знак приветствия, направился к друзьям. Но тут из толпы вынырнула Ариэлла и, не дав мне опомниться, бросилась на шею.

— Нашла! — заявила девушка, страстно прижимаясь ко мне.

Вдохнув полной грудью аромат цветов, исходивший от ее волос, я нехотя отстранил красавицу. Она была в черном платье с корсажем, который открывал верхнюю часть груди. Светлые локоны густыми волнами ниспадали на прекрасные оголенные плечи. Пожалуй, к голубым глазам и нежной коже Ариэллы больше подошел бы наряд другого цвета. Но я невольно залюбовался открывавшейся в вырезе платья картиной и лишь спустя некоторое время спохватился:

— Веди себя спокойней, на нас все смотрят…

Смешно надув губы, Ариэлла собралась что-то возразить, но ее перебили. Герцог Фердинанд, сидевший во главе стола, поднялся и торжественно объявил о начале праздника. Все принялись за угощение и выпивку. Наши места были почетными, рядом с семьей герцога. Меня посадили между Марой и Алом.

— Почему не в платье? — тихо спросил я орку.

— Ни за что не напялю этот ворох тряпья! — прошипела она.

— А я бы поглядел на это, — расхохотался Ал, но под тяжелым взглядом Мары тут же поперхнулся смехом.