Положение обязывает - Кэтрин Полански

Линда помнила тот вечер. Помнила, как непринужденно он подошел к ней, небрежно опираясь на щегольскую трость. Этот человек за три месяца поставил себя на ноги — не сам, разумеется, с помощью квалифицированного медперсонала, но благодаря собственной железной силе воли. Перенес тяжелую травму позвоночника и вернулся, улыбаясь и шутя, чтобы продолжить управлять финансовой империей. Это было где-то на грани между безрассудством и героизмом. Линда вспомнила веселый голос Тони, выступавшего перед сотрудниками журнала: «Черт, здесь прохладнее, чем на Карибах…».

— Конечно, интенсивность лечения не могла не сказаться. Это дало осложнение на сердце, поэтому Тони пока что принимает специальный комплекс лекарств. Видимо, их вы и приняли за наркотики. От них, бывает, зрачки расширяются и слегка нарушается координация движений. Я советовала Тони не садиться за руль «макларена», но он, конечно, не послушался. Еще ему в течение года запрещены большие нагрузки, занятия спортом сильно ограничены, пока все не придет в норму. В позапрошлые выходные, когда мы летали в Вашингтон, Тони прошел плановое обследование. Все идет хорошо. Вашему ведомству, кстати, будут представлены все материалы.

— Мне стыдно, — пробормотала Линда.

Оливия пожала плечами.

— Меня больше беспокоит то, что происходит сейчас. Во-первых, эта безумная охота за головой Тони. Во-вторых, сегодня его швырнуло взрывом на землю, сильный ушиб спины — это не на пользу. Но это уже моя забота, мисс Тайлер, моя, фэбээровцев и врачей. Что же касается вас…

— Я хотела бы доказать, что не просто так была вместе с ним, — тихо, но твердо произнесла Линда.

— Ему это больше не нужно, — отрезала Оливия. — Мне тоже. Я не позволю вам причинять ему боль. Я была так рада за него, он приободрился, когда в его жизни появились вы. Но вы не видели его лица, когда он узнал. Такое лицо у него было на похоронах матери. Вам лучше уехать сейчас, мисс Тайлер.

16

Вечером следующего дня Тони, не расстававшийся в последние сутки с прижившейся у него тростью, вошел в свой офис в здании «Мэтьюс лимитед». Смешанная группа экспертов, трудившаяся над базами данных, поприветствовала владельца компании разрозненными возгласами. Сидевшая с ними Оливия тоже издала возглас, но возмущенный.

— Ты все-таки посмел!

— Серьезные ребята постараются добраться до меня где угодно, а я огорчусь, если меня зарежут в собственной постели. Идем, Ви, надо поговорить.

Они сели на диванчик в коридоре. Тони небрежно поставил трость между колен и сцепил пальцы на рукояти.

— Что было вчера после того, как я отрубился?

— Ничего. Она ушла.

— Я знаю, ты с ней говорила.

— Всего лишь рассказала ей твое алиби, она бы и так узнала.

Тони скривился.

— Как бы я хотел, чтобы все сложилось иначе.

— Я тоже, Тони. Но все так как есть. — Оливия придвинулась и позволила себе то, что позволяла очень редко, — обняла его.

— Спасибо, Ви. Вы с Реддом самые родные мои люди. Он мне как брат, а ты — как мать.

Тони никогда еще не произносил этих слов вслух. Он почувствовал, как вздрогнула Оливия, отставил в сторону трость и обнял ее.

— Чертова сентиментальность, — пробормотал он несколько секунд спустя. — У меня в носу подозрительно чешется, а у тебя?

— Ты чертов циник, Тони! — Оливия отодвинулась и заехала ему кулачком по плечу. — Такой момент испортил!

Но он видел, что она счастлива.

— К сожалению, нам некогда рыдать, интеллигентно сморкаясь в батистовые платочки. Время бежит. Каков прогресс?

— Говорят, к ночи закончат.

— Отлично. Где Редд?

— Он выступает вместо тебя на пресс-конференции, врет всем про твое тяжелое состояние. СМИ тебя уже оплакали.

— То-то они разочаруются, когда я появлюсь живой и здоровый. Жаль, что я плакать не умею, у меня повод есть.

— Да? И какой же?

— «Макларен» погиб, Ви! — возмущенно воскликнул Тони. — Это была моя любимая машина, между прочим.

Он не хотел говорить, почему ему на самом деле хочется завыть волком. Линда пришла вчера, лопотала какие-то извинения, а он смотрел на нее и не верил. Нет, она не стала чужой. Он до сих пор помнил ее запах, ложбинку на шее, мягкость волос. Может быть, однажды какой-нибудь профинансированный им кружок юных техников изобретет аппарат, стирающий ненужные мысли. Вот благодать настанет.

Он встретил Линду так недавно, и в какой-то момент ему показалось, что он знает ее всю жизнь. Он даже подумал было, что эта женщина предназначена для него. Навсегда. Не стоило так думать, судьба не любит подобных планов. А, черт бы ее побрал!

— Хорошо. — Тони перешел на деловой тон. — Пожалуйста, назначь новую встречу с Марчантом на завтрашний вечер, а то как-то нехорошо получилось. Я даже торговаться с ним не стану. Послезавтрашняя лекция в Колумбийском университете остается в силе. И да, купи-ка нам немного акций «Фаррел индастриз», у них, похоже, дела слишком хорошо идут. Никогда не знаешь, что может пригодиться…

С самого утра Линда не могла сидеть дома и потому, позвонив на работу и сказавшись больной, приехала в Центральный парк.

Она долго бродила по аллеям, посмотрела, как дети кормят птиц, как молодая пара играет с собакой. Веселая овчарка носилась по траве, восторженно лая. Небо было высоким и очень синим. Линда постояла у той скамейки, где так недавно — а кажется, целую вечность назад! — сидела вместе с Тони. Снова посидеть не решилась: ей показалось, что тем самым она окончательно нарушит гармонию бытия и отрежет себе путь назад.

Да есть ли он, этот путь? Линда не знала. Оливия высказалась очень ясно: Тони ее не простит. А кому его знать, как не Оливии? Но в глубине души Линда продолжала надеяться, хотя перспективы выглядели мрачновато. Даже если Тони и простил бы ее, то что дальше? Доверия нет, она по-прежнему агент секретной службы, и ничего уже не исправишь. Не вернуть ни ужин в «Макдоналдсе», ни первую поездку на «макларене», ни танец над улицей, ни первую ночь…

Как же ей хотелось переиграть все заново! Но оставалось бродить, терзаться ненужными мыслями и смотреть, как целуется парочка в конце длинной аллеи.

Алекс позвонил около четырех часов дня, когда Линде стало уже совсем паршиво и очень захотелось есть. Аппетит просто так не отобьешь.

— Привет. Ты где?

— Брожу по Центральному парку.

— Отлично, я в районе Семидесятой, доеду быстро. Есть минутка?

— Даже больше, — усмехнулась Линда. — Где встречаемся?

…Она издалека заметила Алекса: он сидел на скамейке, вытянув ноги, и серый костюм смотрелся на нем почему-то особенно нелепо. Или просто Линда привыкла к стилю Тони, который даже в рубище, наверное, будет выглядеть сногсшибательно.