Дело Романовых, или Расстрел, которого не было - А. Саммерс

Как профессор Кэмпс, так и доктор Рич утверждали, что смешивание бензина и кислоты рискованно и может привести к нежелательным результатам. Горящая серная кислота выделяет очень опасные испарения. В ситуации около шахты она должна была быстро вспыхнуть, а затем уйти в землю.

Но самым непонятным в этой истории является, все-таки, отсутствие среди останков зубов. Не было найдено ни одного зуба. Зубы являются единственными компонентами человеческого тела, которые практически неразрушимы. Кроме того, они часто являются единственным доказательством тождества. Если трупы одиннадцати расстрелянных в Доме Ипатьева действительные были сожжены на лесной поляне, то, следует принимать во внимание то, что отсутствует около 350 зубов. Соколов игнорирует этот факт, хотя найденный зубной протез доктора Боткина превращает в целую проблему.

Генерал Дитерихс, его политический куратор, объясняет это тем, что у всех одиннадцати трупов были отрезаны головы и увезены в Москву. Корреспондент Times Роберт Вильтон, человек достаточно умный, чтобы видеть неубедительность в объяснении отсутствия черепов и зубов, сообщает, что один из организаторов, комиссар Юровский взял эти головы с собой, когда через три дня уехал в Москву. Но это лишь попытка объяснить сомнительные показания Войкова и Ермакова.

Оба рассказчика особо говорят, что трупы клали в огонь вместе с головами.

Ермаков добавил: «Мы должны были поддерживать огонь в течение долгого времени, чтобы сжечь черепа. Но я не был удовлетворен костром, и оставшееся было превращено в порошок». Это утверждение — научная нелепость.

По словам профессора Кэмпса: «Если головы были в огне, должны были остаться зубы. Зубы очень трудно уничтожить». Доктор Рич другим своим экспериментом подтвердил мнение профессора Кэмпса. Он поместил несколько зубов в мензурку, залил их серной кислотой. Продержал их в таком состоянии три недели. И они выглядели как обычные зубы.

Отсутствие черепов и зубов Романовых могло бы создать затруднение, если бы дело дошло до суда. Череп самого Николая, например, мог бы быть опознан по его повреждению, полученному при жизни, еще до того, как он стал царем.

Более того, в то время можно было связаться с личным врачом императора, к которому он обращался в Тобольске и который мог бы идентифицировать зубы членов императорского семейства. Если бы зубы были обнаружены, это стало бы неопровержимым подтверждением, что все Романовы были убиты. Но зубы не были обнаружены поскольку, как мы покажем, все семейство, вероятно, было живо позже 1918 года.

Профессор Кэмпс сделал окончательный вывод относительно расследования Соколова: «Я совершенно с ним не согласен. Это — классический пример расследования, когда следователь предубежден в отношении определенной версии. Выводы, которые основаны на предположениях не бывают точными. Эти документы никогда не будут приняты к рассмотрению в любом законном британском суде, в качестве доказательства убийства. Формально, русское императорское семейство не умерло. Вся история была создана следователем Соколовым».

ТРУП СОБАКИ

Одиноко, в сером сумеречном мраке,

маленькая собака умерла, пришел ее день.

Однако был один реальный и опознанный труп, который, по мнению Соколова, вполне мог компенсировать отсутствие человеческих останков. Это был труп собаки Татьяны, Джимми, найденный на дне шахты 25 июня 1919 года, и провозглашенный белогвардейским следствием как достоверное доказательство. Убийство этого императорского домашнего животного якобы подтверждало убийство и его хозяев. Соколов опубликовал фотографию трупа собаки, сделанную в день его нахождения, на которой — растрепанный, но определенно опознанный бывшими императорскими слугами труп.

Для следователей собака была ключом, который окончательно раскрывал тайну.

Но получилось ли это?

Обычно считается, что Джимми был убит вместе с его хозяевами в подвале Дома Ипатьева, но, протоколы допросов свидетелей из охраны показывают, что не было никаких упоминаний присутствия собаки при расстреле. Мы видели, что описания сделаны чрезвычайно подробно, следовало ожидать испуганного тявканья собаки, которое не могло не привлечь внимания. Нам стало любопытно, почему это не было упомянуто в протоколах, как это труп собаки не был обнаружен при предыдущих поисках в шахте и как сохранился почти год после предполагаемой сцены расстрела.

Соколов снял первый вопрос, его поддержал его коллега Роберт Вильтон, объяснив, что хитрые большевики высыпали землю на дно шахты, поэтому собаку нашли только тогда, когда эту землю удалили. Что касается сохранности трупа собаки, то Соколов объяснил, что это объясняется низкой температурой на дне шахты, а Вильтон к этому добавил — «лед остается на дне глубоких шахт, подобных этой» даже в летние месяцы.

Оба сделали вывод, что труп Джимми сохранялся в естественном холодильнике в течение одиннадцати месяцев и восьми дней. Но, как и в своем предположении о головах Романовых, вывезенных в Москву, Вильтон не имел основания говорить о засыпанной в шахту земле, и оба они неправильно понимали вопрос о состоянии льда на дне шахты.

В материалах следствия есть другой рассказ. Когда мы разбирались в этом старом деле, мы проверили сообщения о более ранних поисках в шахте в августе и сентябре 1918 года, которые проводились через несколько недель после исчезновения царской семьи. Они описаны тщательно, и содержат подробное описание как самой шахты, так и хода проводимых работ.

Александр Шереметевский, который организовал первоначальный поиск, рассказывал, как пришлось откачивать воду из шахты, в которой, якобы, был обнаружен Джимми, годом позже. Она даже не была «глубокой» — всего 30 футов. Профессиональные шахтеры достигли самого дна — никакой собаки не было. И, что более интересно, не было никакого льда на дне, только вода.

Все же мы обратились в Отдел зарубежной климатологии в Лондонской метеорологической конторе, где, к счастью, имелись записи относительно температуры в области Екатеринбурга в 1918–1919 годах. Никакой вечной мерзлоты, никакой замороженной земли там не было. Средняя ежедневная температура в июле 1918 года была 70 F, и оставалась такой до середины октября, когда резко упала до средней температуры 300 F. Это чуть ниже точки замерзания воды, 320 F. Погода оставалась морозной в течение всей зимы, вплоть до апреля 1919 года, когда она стала повышаться при приближении лета.

Чтобы знать, какие условия могли были быть в шахте в течение того же периода, мы обратились к доктору Тони Бэтчелор, работавшему в Camborne School of Mines в Корнвилле. Используя данные, которые мы имели, его собственные знания шахт на той же широте в Канаде, доктор Бэтчелор смог Установить условия, в которых находился труп Джимми.

Если принять, что собака была брошена в шахту в июле 1918 года, то она пролежала в воде почти три месяца, пока в октябре не наступили морозы. Затем была заморожена, лежала так всю зиму, и снова два месяца лежала в воде до конца июня 1919 года, когда ее нашли. Другими словами собака лежала в шахте шесть месяцев, из которых пять в общей сложности провела в воде. Доктор Бэтчелор добавил — так как в этой шахте раньше добывали железо, там в воде должна была быть высокая степень кислотности.

Если не обращать внимания на фотографии, представленные Соколовым, и протоколы вскрытия, обнаруженные в деле, то возникает вопрос, могло ли тело разложиться за это время или нет? Мы задали этот вопрос профессору Кейту Симпсону, другому выдающемуся патологу министерства внутренних дел.

Он ответил. На фотографиях, которые он рассматривал через лупу, было видно лишь незначительное уменьшение количества шерсти. Только на задних ногах и немного на передних, кажется, отсутствовала шерсть. Если это так, то невозможно, чтобы труп находился в воде первые два-три месяца. Зимние морозы могли бы сохранить труп, таким, каким он был к этому времени, но ко времени наступления морозов он должен был лишиться шерстяного покрова. С человеческим трупом такие изменения произошли бы дней за десять весной или осенью, немного меньше летом. Никакой труп собаки не смог бы сохранить шерсть, так как это было видно на фотографии, находясь два-три месяца в холодной воде. Да еще два месяца после морозного периода — все это противоречит тому, что было видно на фотографии.

В протоколе вскрытия, проведенного в Екатеринбурге, сказано: «Легкие спаявшиеся, синеватого цвета из-за разложения». Профессор Симпсон сказал, что описанное состояние грудной полости могло быть через неделю или две после смерти. Он добавил, что описания сердца — «нормальной величины и плотности… Желудочки пусты» — не похоже на сердце, умершее год назад. Оно должно было быть мягким и выглядеть отвратительно. Профессор отверг выводы следствия о том, что у трупа собаки, умершей в июле 1918 года и обнаруженного в июне 1919 года желудок, кишки, печень и мочевой пузырь выглядят нормально. Они первые органы, которые становятся мягкими и разложившимися, обычно в течение нескольких дней. Наконец, он отметил, что естественная кислотность в воде должна была ускорить разложение. Другими словами, все это было невозможным для трупа Джимми, слишком хорошо сохранившегося в своей водяной могиле в течение почти года.