ОСНОВЫ СИСТЕМЫ ДИЗАЙН ЧЕЛОВЕКА. ЦЕНТРЫ - Пётр Шёбер

Когда терапевт и клиент определены разными ментальными потоками, это может затруднить понимание. Когда один ищет обоснований, а другой смысл, они не понимают друг друга и обоим процесс кажется утомительным. В худшем случае родится дискуссия, в ходе которой каждый будет хотеть доказать другому правоту или превосходство своей точки зрения.

Но если терапевт знает Бодиграф клиента, он увидит, что они мыслят по-разному. Тогда он может постараться объясниться на доступном для клиента языке, чтобы тот лучше понял его. Но, в конечном счёте, и здесь ментальное поле не место для решения, но место для рефлексии. Темой для рефлексии будет не мышление и не проблема, но внутренний авторитет клиента. Тогда терапевт может стать ценным проводником в процессе разобуславливания.

Вариант 2: Терапевт определён, клиент открыт.

При такой комбинации особенно велика вероятность, что клиент придёт к терапевту из-за ментальных проблем. Конечно, это не его собственные проблемы, а проблемы других людей — как правило, из его близкого окружения — которые клиент воспринял и усилил. В ментально нездоровом окружении всегда есть открытый ум, который сильнее всего воспринимает ментальную болезнь и затем выражает её. (У Адольфа Гитлера был открытый ум. Не он был душевнобольным антисемитом — он воспринял психическое заболевание своего времени, усилил его и выразил).

Ментально открытый клиент пришёл из-за "ментальных проблем", с которыми он отождествился и принял за свои собственные. Если терапевт воспринимает это как должное, то запускается ужасный процесс: укрепление Ложного Я с помощью терапии!

При этом терапевт может быть гениален при разборе деталей, может быть другом человека, святым, проникнутым чистым желанием помочь… Но если он пытается излечить то, что не является частью идентичности клиента, он укрепляет в нём предрасположенность отождествляться с Ложным Я. Результатом в лучшем случае будет некоторое смягчение страданий Ложного Я (и то не сразу).

При такой конфигурации терапевту будет особенно сложно разобраться. Во-первых, он сам расположен отдавать авторитет уму — как у ментально определённого человека у него есть тенденция "быть правым". И вот приходит клиент со своими ментальными проблемами и ведёт себя как человек, который знает, что он "не прав". Кто ближе терапевта, который знает о своей правоте и говорит клиенту, как будет правильно? И кажется, что это работает! В ауре терапевта ментально открытый клиент думает, конечно, так же, как терапевт!

Он заменяет клиенту ментально деструктивное обуславливание на ментально конструктивное. Конечно, это приятнее, и клиент думает, что, наконец, он обрёл истину, которую он всегда искал своим открытым умом. Но это новое обуславливание не обладает постоянством — вернувшись обратно в прежнее окружение, клиент снова будет думать так же деструктивно, как и прежде.

Отсюда появляются две возможности: либо клиент полностью меняет своё окружение, либо он понимает, что "его" ум — не часть его идентичности.

Понятно, что не всегда можно или нужно расставаться с персональным окружением.

Кроме того, нет гарантии, что следующее окружение снова не обусловит мыслить деструктивно. Можно утверждать, что у любого окружения найдутся свои психические заболевания.

Единственное "излечение" надолго возможно только при неотождествлении себя с умом. Если бы Гитлер будучи антисемитом, не высказывался бы по этому поводу, не предпринимал ксенофобских действий, не отождествлялся бы со "своими" мыслями — где была бы проблема? Снова там, где и должна быть — в его окружении.

При таком сочетании необходим терапевт, который обусловит клиента не относиться серьёзно к мыслям и не ориентироваться на них. Единственно имеющее смысл обуславливание — обуславливание разобуславливания.

Вариант 3: Терапевт отрыт, клиент определён.

Этот клиент приходит не из-за своих ментальных проблем, хотя он может создавать ментальные трудности в своём окружении. Он приходит по другой причине, и он знает почему: либо он объяснит терапевту всё очень точно, либо расскажет более или менее убедительную историю своей проблемы, либо у него есть свои собственные представления об этом.

Открытость терапевта позволит ему понять клиента в любом случае. В ауре клиента он думает так же, как клиент, и поэтому ход мысли клиента терапевту доступен. Из этого вытекают три возможности:

а) Терапевт ещё не очень опытен и не понял особенность своего открытого ума. Тогда он в определённой степени принимает точку зрения клиента и будет опираться на неё в дальнейшем ходе консультации.

б) Наиболее вероятный случай: терапевт будет вносить изменения в то, о чём рассказал клиент. Всё сказанное не принимается за чистую монету, а служит отправной точкой для изменений. Типичным примером этого может быть так называемая нарративная терапия, которая всё происходящее в жизни (всё, что сообщается в ходе консультации) воспринимает как историю, которую можно рассказать ещё и по-другому. Если клиент рассказывает терапевту деструктивную историю, терапевт пробует вместе с клиентом сделать её конструктивной и понятной. Это может получиться, и тогда ум клиента разгрузится.

в) Терапевт показывает клиенту, что он понимает его мышление и его ментальные потребности. Но он сосредотачивается не на них, а на корневой проблеме, которая заключена в том, что персональный авторитет отдаётся мышлению. Не придавая такое значение мышлению, можно избавиться от постоянно ощущаемого давления.

Если терапевт будет ещё знать ментальные потоки клиента, он сможет ему объяснить, как функционирует его ум и как рано или поздно можно получить конструктивные ответы на ментальном уровне.

Вариант 4: Терапевт открыт, клиент открыт.

В основе этой ситуации заложено ментальное обуславливание. Для клиента, которому на протяжении всей жизни кто-то что-то внушал, это может быть очень расслабляющее понимание, которое создаст предпосылку для доверия. ("Он не пытается мне ничего внушать, поэтому я ему доверюсь").

Эта комбинация допускает различные возможности: если терапевт и клиент живут в Ложном Я, они могут годами проводить время в поисках истины клиента, и, конечно, не найдут её. При этом они будут касаться философии и религии, будут вести весьма интересные беседы, поэтому клиент охотно будет приходить к терапевту. ("Мне это, собственно, не помогает, но часы, проведённые у терапевта, настолько интересны, что мне это доставляет радость").

Если терапевт понимает основную тему ментальной открытости, он может помочь клиенту перестать отождествлять себя с умом.

В отличие от второго варианта это будет поддерживаться тем, что терапевт неизбежно привнесёт свой опыт. Он знает ситуацию "изнутри" и поэтому может быть особенно хорошим проводником по выходу из неё.

Соотношения Эмоционального центра

Эмоциональные проблемы — наверное, самая частая причина обращения к терапии. Может это не всегда точно формулируется, но при глубоком анализе неизбежно проявляется. Понятно, почему это происходит: у всех случаются проблемы с Эмоциональным центром — разница только в сути вопроса. Кроме того, эмоциональные проблемы наполняются моторным качеством этого центра и, соответственно, значительной энергией, что увеличивает их воздействие.

Вариант 1: Терапевт определён, клиент определён.

Как всегда в таком случае, здесь не происходит взаимного обусловливания на уровне центра, эмоциональные состояния обоих людей не зависят друг от друга. Когда клиент, пребывая в плохом настроении, приходит к терапевту, который в хорошем расположении духа, это ни на ком из них автоматически не отразится. Соответственно, ни один из них не будет бояться вступить в конфронтацию. На успех или, во всяком случае, на качество встречи окажет влияние преобладающее настроение.

Эмоционально определённый терапевт, конечно, должен понимать, что при всём своём профессионализме он не может руководствоваться своими эмоциями. В частности, он не может приказать себе быть в хорошем настроении; будут дни, когда всё проходит легко, но непременно будут периоды, когда всё очень утомительно.

Если клиент эмоционально определён, есть две возможные эмоциональные причины для его визита: у него сложности, так как его окружение слишком эмоционально, или он снова и снова совершает такие вещи, о которых сожалеет назавтра. Может, он пришёл просто потому, что несчастен.

Любой эмоционально определённый человек непременно должен понимать, что его собственные чувства отражают вовне другие люди. Особенно это важно в отношениях, так как, кроме того, что эмоциональный мужчина, чьи подавляемые чувства выражаются "истеричной женой", застревает в упрёках, он никогда не сможет воспринимать то, что он чувствует. Или представьте себе эмоционально определённую (несчастливую) супружескую пару, которая приведёт своего (эмоционально открытого) сына к терапевту, потому что у того бывают неконтролируемые эмоциональные вспышки.