Восточный фронт - Владислав Савин

И кто же тут у самураев такой резвый? Переводчики документы успели глянуть — "отряд 516", это тут как у немцев зондеркоманда, специализировалась на зачистках и прочих особо гнусных делах. Вооружены были поголовно, немецкими МР-28, закупленными для спецподразделений, наверное еще до войны. Вся эта команда тут и осталась — целиком на счету у группы "Чечена" и от собственного же газа. Выполнил, выходит, капитан Андрей Кулыгин свою задачу?

На территории при прочесывании поймали еще десятка три японцев, уцелевших при бомбежке, почти никто из них сопротивляться даже не пытался. Первыми рейсами надо отправить генерала, прочих пленных, и архив. А также наших погибших, которых всего было тридцать девять — дома похороним, не здесь! И раненых, числом под сотню, тоже домой — даже легких, а то предупреждали медики, что инфекция в рану, это верная смерть, никакая вакцина не спасает. Не ставилась перед нами задача удержать объект до подхода наземных войск — да и помнится мне, в той истории Харбин лишь на десятый день был освобожден. И смысла нет — все ценное мы уже извлекли, опасное уничтожим — виварий, отдельно стоящий, огнеметом сожгли вместе со всем крысятником, в подвале корпуса "ро", где бациллы варились, заложили заряды и втащили бочки с бензином из гаража. Взрывчатки не хватало, потому минировали точечно, под несущие опоры и стены, а также в ключевые места систем вентиляции, электро- и водоснабжения; так как у нас не было уверенности, что здание рухнет, то не брезговали и обычными ловушками из гранат, на дверях и в коридоре — предположив что после осматривать объект будут не только японские саперы, но и ценные специалисты, на предмет определения ущерба и возможности спасти что‑то из своего дьявольского оружия.

Тут пришло сообщение от "Днепра-4", одной из групп прикрытия, выдвинутой к железке на Харбин. В гости пожаловали японцы, причем судя по составу, не транспорт, а тревожная группа — две сцепленные бронедрезины (по виду, бронеавтомобили на железнодорожном ходу), тянут платформу с солдатами. Дрезину подорвали (мины под полотно уже были заложены), пехоту расстреляли из пулеметов, даже в плен никого взять не удалось. Однако это уже было "звоночком" — что можно ждать более крупных сил.

Жалко было бросать бронетехнику. Но быстро погрузить восемнадцать единиц, да еще на специально оборудованные борта, было никак невозможно. Тем более, тяжеловесы не остались ждать на аэродроме, а взлетали домой сразу по окончании разгрузки. Кроме того, машины должны были еще сыграть свою роль — в эвакуации групп прикрытия. Потому, пока мы закруглялись на объекте, "универсалы" были высланы в степь, к дозорам, а танки и самоходки выдвинулись к дороге, ведущей на Харбин.

Радио с Большой Земли — "Дугласы" с истребителями эскорта вылетели к нам. В дополнение к тем, что так и дожидались на летном поле — чтобы хватило места и тем, кто прибыл на планерах, и эшелону прикрытия, и экипажам боевых машин, и на вывоз пленных с архивом. Час проходит в бешеном темпе "бегай, таскай". Согласно плану, "наши" транспорты начали взлетать за тридцать минут до посадки прибывающих, чтобы освободить поле, и сократить время погрузки. Собираясь в тройки, в девятки, они уходили на юго — восток — где наши истребители должны были взять их под охрану. Вот уже и появились самолеты с востока, пустые идут, заходят на посадку. Команда на отход, по установленному графику!

И тут сообщение от группы, оседлавшей шоссе:

— "Ростов", я "Днепр-3". Вижу колонну, три шакала, до двадцати овец, четверо с приплодом, короткие. (три легких танка, два десятка грузовиков, у четверых пушки на прицепе, "короткие", это или 75мм полевые, или 70мм батальонные гаубицы). Квадрат 70–41, по рулетке три. Нас пока не обнаружили.

По карте — это шесть километров от Объекта. Если развернут артиллерию, могут достать нас огнем.

— "Днепр-3", я "Ростов", дистанция?

Тысяча пятьсот. У нас там все "барбосы" и Т-60, так что японцам ничего не светит. Но время! И Харбин недалеко — запросто могут прислать подкрепление. В том числе и тяжелую артиллерию выдвинуть гаубицы, и накрыть аэродром. Хотя для того самураям надо знать точно, что объект — уже не их.

Рядом со мной авианаводчик, капитан от ВВС, при нем солдат с рацией — "шитиком". Ставлю им задачу — и через три минуты эскадрилья истребителей нанесет по японцам штурмовой удар. А "Днепр-3" добавит — как раз на дистанцию стрельбы подойдут!

— "Ростов", я "Днепр-3". Хорошо врезали, четыре грузовика горят, пехота разбегается! Мы начинаем!

На летном поле уже идет погрузка. Гремят взрывы, и вспыхивает огонь в "корпусе ро". Десантники организованно отступают к аэродрому. А в шести километрах идет бой. На помощь "Днепру-3" пришли "Днепр-2" и "Днепр-4" — а вот "Днепру-1", самому левофланговому, пожалуй, там делать нечего — ему приказ, на отход!

После я узнал, японцам влепили очень удачно. "Барбосы" сожгли все три танка, не может "ха — го" по полю боя вертеться, как тридцатьчетверка, и броня у него слабая, 76мм снаряд не держит никак. А Т-60 выбили оставшиеся грузовики, досталось и артиллеристам — пушки были не противотанковые, а полевые, свою пехоту поддерживать могут хорошо, но по быстродвижущейся цели стрелять неудобно, замучаешься хвостовик однобрусного лафета ворочать, а он еще и в землю зарывается! Да и не ожидали самураи здесь увидеть нашу броню — максимум, диверсионную группу, или отряд китайских партизан с одной лишь стрелковкой.

— "Днепр-3", я "Ростов", сколько техники у японцев осталось?

Что, танки и машины все? Тогда — отход! "Дуглас" уже запускает моторы, готов принять меня и группу управления, на поле осталось еще пять машин, ждут, чтобы забрать "Днепров". А в прикрытии, над головой две четверки "лавочкиных" круги нарезают — готовы отсечь японцев, если те попытаются мешать. Вижу, как на горизонте появляются облака пыли — в бинокль различаю знакомые силуэты "барбосов", "шестидесяток", и английских бронетранспортеров, спешат. Не беспокойтесь, никого не оставим!

Накаркал! Выстрел — и рядом с полосой встает фонтан разрыва. Японская пушка стреляет с холма — как после оказалось, упертые самураи на руках толкали ее полкилометра, и затянули на гребень, откуда был виден аэродром. Повернуть кого‑то из отходящих "Днепров"? Нет, истребители уже заметили, даже без команды наводчика, и два Ла-11 пикируют на тот холм, расстреливая японцев.

Но пушка успевает сделать еще два выстрела. Один из снарядов разрывается метрах в сорока, а вот второй… Когда я убедившись, что все идет как надо, готов загрузиться в самолет. Ведь командир отходит если не последним, то одним из них?

И тут что‑то бьет меня в спину. Вроде и не больно, но земля ударяет по лицу, и перед глазами все плывет. Как в тумане вижу и слышу, что меня подхватывают, заносят — и вырубаюсь.

Войну без царапины прошел — а тут шальной осколок схватил по дури!

Одно утешение — катану и вакидаси, лично взятые мной у генерала Исии, ребята в самолет успели закинуть. Всегда мечтал настоящий японский клинок заполучить — думаю, у такого Чина, будет раритетный меч старых времен, а не новодел?

Генерал Сэйити Кита, командующий 1 м японским фронтом (3я и 5я армии). Харбин, 3 июня 1945.

Мы знали, что русский медведь скалит на нас зубы. Но что мы могли сделать, превратившись по существу, в тыловой отстойник вооруженных сил Империи?

Чем может помочь "повышенная готовность ПВО", если у нас просто не было достаточного количества зенитных орудий? Если считалось, что потребности в истребителях должен покрывать авиазавод в Мукдене, лишь недавно перешедший с выпуска древних Ки-27 на "хаябусы", которые тоже могли считаться современными лишь в начале этой войны — а новейшие Ки-61 и Ки-84 выделялись нам Ставкой едва ли не поштучно? А о радиолокационных станциях мы могли лишь мечтать!

В Харбине объявили воздушную тревогу, лишь когда уже начали рваться русские бомбы. Хотя в городе были разрушения и жертвы, бомбежка была сосредоточена на военных объектах, в число которых попал узел связи фронта, а также все аэродромы вокруг. ПВО было подавлено в первые же минуты, немногие истребители, успевшие взлететь, были сбиты. Всю первую половину дня мы применяли огромные усилия, чтобы восстановить порядок и управление войсками, получить достоверные сведения о происходящем. И только к 12 часам в штабе узнали о захвате Управления Водоснабжения русским десантом.

Состав сил противника, высадившихся всего в двадцати километрах, был оценен как воздушно — десантная бригада с ротой легких танков. И это было воспринято как самая непосредственная угроза Харбину! Один из крупнейших городов Маньчжурии, железнодорожный узел, важный промышленный центр, место расположения штаба 1го фронта — имел гарнизон в составе всего двух бригад, 47й пехотной, и 131й смешанной. С учетом морской пехоты Сунгарийской флотилии, охраны складов, прочих тыловых и учебных подразделений, а также Кэмпентай, я имел под командой не более сорока тысяч человек, из которых почти половина не была вооружена! В то же время я, имея пример успешного Делийского десанта, мог с достаточным основанием считать, что располагая аэродромом, русские в состоянии быстро развернуть в нашем тылу группировку в составе двух — трех дивизий (приняв соотношение между высаженными в первой волне, и развернутыми впоследствии как 1 к 6, аналогично Дели). Там критичной ошибкой нашего командования была недооценка темпа и качества наращивания сил противника — который, как оказалось, превышал скорость подхода наших подкреплений. Если русские сейчас покажут такой же темп развертывания, имея в своем распоряжении полностью работоспособный аэродром — то уже через сутки они могли достичь численности, достаточной для штурма Харбина! После чего западный и северо — западный фланг не одного 1го фронта, но и всей Квантунской Армии рушатся быстро и неизбежно!