Игра в безумие - Джулиан Саймонс

Полингу казалось, он не выдержит, а возможность появления в любую минуту сэра Фелтона никак не улучшала настроения. Для репортеров он сделал заявление, что в ближайшее время будут произведены аресты. В результате все журналисты разместились в деревенском пабе, который хозяин открыл в половине одиннадцатого и собрал такую выручку, о какой и мечтать не мог.

Понедельник, десять тридцать. Стоя перед дверью "Плюща", Плендер возился с замком. За ним переминался Патерсон. Плендер ещё не успел просмотреть документы и разобраться со странным своим ощущением, что он что-то упустил. Второй ключ подошел к замку, и оба они вошли в холл.

У пустого дома своя атмосфера, и, ещё не позвав Вэйна по имени, Плендер знал, что в доме никого нет. Методично обыскав дом сверху донизу, они не нашли ничего интересного, пока не спустились в подвал. Бетонный пол в углу был взломан, в нем зияла дыра. Несомненно, на этом месте лежало тело Анны-Мари Дюпон.

Света в подвале не хватало. Патерсон по приказу Плендера включил фонарь. Бетон вокруг дыры был светлее и не того качества, что весь пол.

- Закопал её и забетонировал! - ахнул Патерсон.

- Да. Но почему снова выкопал?

Патерсон не замедлил высказать свою точку зрения.

- Эта яма, куда он её засунул, не слишком глубокая. Видно по количеству выкопанной глины. Видно, он спешил, и не спрятал её достаточно глубоко. Слой бетона был тонким и неравномерным, он потрескался. И труп начал вонять.

- В этом что-то есть. Но что ему мешало вырыть яму снова, глубже, и все опять заделать? Как это странно, а?

Больше у Патерсона идей не было.

Аттерли произвел вскрытие, оно в основном подтвердило то, что они и так знали. Частички у француженки на теле и волосах были бетонной крошкой, смешанной с глиной и песком. Единственной интересной новостью оказалась возможность, что незадолго до смерти у девушки были половые сношения. Выслушав телефонный рапорт Плендера, Полинг взорвался:

- Почуял, что дело худо, и сбежал. Возьми мы его чуть раньше...

Хэзлтон поднял взгляд от заключения вскрытия.

- Может быть, он просто уехал туда, куда и собирался, в Геттингем Кастл.

Он назвал номер девушке, сидевшей на связи.

- Спросите мистера Лоуренса. Не говорите, кто спрашивает.

Чуть позже, положив трубку, доложил, избегая взгляда начальника:

- Он там. Переночевав в деревенской гостинице, приехал сегодня утром. Я попросил Лоуренса предупредить нас, если он соберется уезжать.

- Тут только два часа езды. Я сам его возьму. - Полинг чувствовал, что на разговор с сэром Фелтоном у него духа не хватит.

- Это участок Тибби Монсера, мы служили вместе. Мне поговорить с ним?

Полинг согласился. Протокол следует блюсти. Без особого удовольствия он слушал разговор Хэзлтона со старшим инспектором Монсером из хемпширской криминальной полиции, который пообещал, что лично прибудет в Геттингем Кастл, потом вышел. Шагая к машине в сопровождении Брилла и водителя, разминулся с "ягуаром" сэра Фелтона.

Прибыл элегантный молодой человек, некий Грей, и заговорил со Стартвент-Эвансом:

- Когда закончил?

- В шестьдесят третьем. Хаус. А ты?

- Нью-колледж. Ты наверняка помнишь толстяка Спокса.

- Разумеется. И того невыносимого коротышку, что таскался вечно за ним, помнишь его невероятный лондонский выговор, как же его звали?

Поль Вэйн отвернулся и закрыл глаза. Чувствовал, как у него дергается левая щека. Голоса, словно птичий щебет, отодвинулись куда-то вдаль. Вдруг он почувствовал, как независимо от его воли поднимается его рука, почти до уровня плеча. Открыл глаза: рука спокойно лежала на подлокотнике. Встав, он торопливо вышел. Двери за ним хлопнули ещё раз. Это был Медли.

- Знаете, здесь есть ещё одна гостиная?

Они прошли через холл. В другой гостиной на столах лежали журналы, некоторые - в папках, как в приемной у врача. Медли сел в кресло рядом с Полем.

- Полагаю, вам не по душе эти университетские снобы. Я их тоже не переношу. Знаете, я не англичанин, вырос в долинах Уэлса. Слышен акцент? Я старался от него избавиться.

- Я бы и не заметил.

- Очень мило с вашей стороны. Знаете, англичане обычно не любят уэльсцев. Потому я и держусь в стороне. У вас что-нибудь не в порядке?

- Что вы имеете в виду? - Поль даже отодвинулся, но Медли нагнулся поближе.

- Мы все здесь потому, что с нами что-то не в порядке. Я расскажу вам, что со мной. Я начальник производства у Свейна, это ответственная должность, можете мне поверить. И у меня там появилось двое снобов, знаете, таких, после университета. Они меня, конечно, ненавидят.

- А почему вы здесь?

- Утверждают, что эффективность производства падает, - понуро заметил Медли. - Говорят, я не могу сосредоточиться на работе. Но это только предлог. А что у вас?

- Я тут для повышения квалификации. Новые методы работы с людьми, исследование мотивации и так далее.

- Это они вам так говорят. Но увидите, дело тут в другом, за этим явно что-то кроется.

Отворились двери, в них появилась тщательно причесанная голова Лоуренса. Увидев их, он облегченно вздохнул:

- А, вот вы где. Знакомитесь? Отлично. Прибыли ещё двое...

Вэйн молча обошел его и взбежал по широкой лестнице. Лоуренс внизу прислушивался, пока не закрылись двери.

У себя в комнате Поль Вэйн достал из чемодана блокнот, сел к письменному столу, откуда открывался вид на старую конюшню, перестроенную под гаражи, на мокрые деревья за ней, и начал писать.

Брилл уже слышал о слабости Полинга - порассуждать о версиях происходящего - и был готов ему подыгрывать:

- Так вы уверены, мистер суперинтендант, что это Вэйн? Его рук дело?

Полинг не любил жаргонных выражений, но рад был возможности проверить прочность той цепочки доказательств, которая связала Вэйна с убийствами. Начинал он с аморального поведения в прошлом, хоть никогда его ни в чем не обвиняли, и предполагаемой импотенции, часто встречающейся у сексуальных маньяков-убийц. И все улики - пишущая машинка, загадочное поведение в пятницу вечером и то, что труп Анны-Мари был замурован у него в погребе.

- Это ещё не окончательно доказано, не забывайте. Но чтобы выдвинуть обвинение, этого достаточно. Не сомневаюсь, следы бетона найдем в багажнике его машины.

- Да, сэр. Факт тот, что мы не обнаружили никаких связей между ним и порножурналом, или между ним и той женщиной, которая там заправляла. Или женщиной, которую он упоминал в письме.

- Вполне возможно, сержант, и я склоняюсь к мнению, что женщины этой просто не существует.

- И наш приятель делал все сам?

- Да, Вэйн работал в одиночку.

- Но если вы считаете, что труп был у него в подвале, то ведь тогда подвал этот был ещё не его. Я только хочу сказать, что он туда ещё не переехал, когда француженку убили. Зачем же ему прятать тело в доме, куда он собирался переезжать, почему не избавиться от него сразу?

- Откуда я знаю? Думаю, он полагал, что так её наверняка не найдут. Я написал статью об убийцах такого рода, те часто прячут жертву в собственном доме. Вспомните Кристи, вспомните Криппена. Когда почувствовал, что мы дышим ему в затылок, решил избавиться от трупа.

Брилл прекратил дискуссию из опасений рассердить шефа. И он считал, что Вэйн виновен, но видел в этой версии множество прорех.

Понедельник, двенадцать тридцать. Плендер положил папку с документами посреди стола, слева поставил поднос с кофе и сандвичами. В папке было все с самого начала, с момента исчезновения Анны-Мари Дюпон, - протоколы допросов, донесения о беседах, ложные признания - все, что произошло до воскресной ночи. Он ел и пил, и при этом систематически просматривал материал, пытаясь найти факт, который так свербил у него в памяти.

Понедельник, двенадцать тридцать. В управлении полиции графства познакомились с Тибби Монсером, одним из тех веселых здоровенных типов, которых Полинг терпеть не мог. В машине по дороге к Геттингем Кастл Полинг проинформировал того об обстоятельствах дела. Инструкции требовали, чтобы при аресте присутствовали представители полицейских властей.

Входные двери распахнулись ещё до того, как машина остановилась перед ними.

Джей Барнс Лоуренс провел их в холл.

- Видимо, излишне надеяться, что ничего серьезного не произошло, ибо иначе вас бы тут не было. Но, надеюсь, вы будете действовать достаточно деликатно. Вэйн показался мне немного не в себе.

- Где он сейчас?

- В своей комнате. Позвать?

- Пока нет. Вначале мы хотели бы осмотреть его машину.

Поль Вэйн давно закончил писать. Сидел, обхватив руками голову, и тупо смотрел на дождь. Видел, как трое мужчин, обходя лужи, подошли к его автомобилю, стоявшему под навесом, и открыли багажник.

Поль Вэйн сложил исписанные листки, дописал ещё три слова, вложил листы в конверт, заботливо его заклеил и написал всего лишь одно слово. Потом встал из-за стола.

В багажнике и невооруженным взглядом видны были следы глины и бетона. И пахло гнилью. За один из болтов зацепился обрывок мешковины, похоже, от мешка, которым был прикрыт труп. Еще там были какие-то частицы, напоминавшие кожную ткань в состоянии разложения. Машину осмотрели на предмет пятен крови или иных следов, позволивших бы установить, не в нем ли перевозили других убитых, но ничего не нашли. Монсер вопросительно поднял бровь, Полинг кивнул.