Восход Черной Звезды. Эра осторожности - Фредерик Пол

— Президенту Соединенных Штатов, — решительно сказала Делила, — ходить на занятия в университет не обязательно. К тебе прикрепят индивидуальных наставников. Если хочешь — станешь аспирантом. Получишь любой диплом, любую ученую степень — при условии, что выполнишь задание, поставленное перед тобой партией, и как следует его выполнишь.

Забавно, но пока Делила все это говорила, она вдруг осознала, что все это — не пустые обещания. Чтобы ни случилось, но Мелкинс Кастор никогда уже не вернется на рисовые плантации коллективной фермы «Небесное Зернышко».

Она еще не знала, что повлечет за собой развитие событий, но всеми внутренностями чувствовала — результаты будут иметь важнейшее значение для нее лично.

Наконец с «промывкой мозгов» было покончено, кабинет министров получил необходимую порцию политической грамоты, и в руководстве решили, что теперь «американскому кабинету» можно доверять. Приступили к записи выступления президента на кассету. Кастор с выражением зачитал приготовленные для него строчки:

— Мои космические друзья! — начал он, доброжелательно глядя в объектив камеры. — Опасаюсь, что имела место прискорбная ошибка. Китайцы — вовсе не завоеватели Америки. Они — наши друзья. Призываю вас начать переговоры: опустим наши мечи во имя мира и дружбы.

«Во имя мира и дружбы», «Опустим мечи»! Пока президент зачитывал текст обращения, подготовленного китайскими специалистами, государственный секретарь изо всех сил старалась сохранять полное собственного достоинства и осознания значительности момента выражение. Сама идея Америки, у которой может быть какое-то оружие, которое можно к тому же еще и сложить, казалась до смешного нелепой.

Зато идея, а точнее говоря реальная угроза, которой даже Ханьский Китай не смог бы противостоять при всей своей военной мощи, эта идея вовсе не казалась смешной.

Запись на кассеты прошла хорошо: операторы, один за другим, проверили качество звука и изображения и доложили, что звук превосходен, цвет — тоже, и все участники спектакля получились на экране очень симпатичными, весь кабинет выглядел весьма внушительно, по-кабинетному, и ничье лицо не оказалось в случайной тени, но Делила хранила молчание, когда она и Кастор отправились в обратный путь. И только когда до их жилища оставалось немного, она усмехнулась. Улыбку вызвал вопрос Кастора:

— Делила, слушай… Сегодня утром, когда мы уезжали, я заметил вокруг нашего здания строительные леса. Ты не в курсе, что там происходит?

— Это мне очень хорошо известно, — сказала Делила самодовольно. Но больше ничего ему не открыла. Не стала рассказывать, как всех жильцов многоквартирного дома вынудили съехать, как всем членам «кабинета министров» обеспечили подобающие квартиры; она вообще хранила молчание до тех пор, пока их машина не повернула за угол, и Кастор собственными глазами увидел, что происходит с их домом. Стены переменили цвет. Мягкого оттенка светло-зеленый колер исчез под двумя слоями быстросохнущей краски цвета рисовой муки. Маляры как раз убирали распорки, стойки и настилы монтажных лесов, своей тонкостью и коленчатостью наводивших на мысли о паучьих ножках. Кастор с озадаченным видом обернулся к ней. Делила прыснула в кулак:

— Господин президент, взгляните! Это ваш Белый дом!

Жизнь в одном доме с Чай Говардом, Фенг Мирандой, Дэнбери Юстасом и Делилой и ее сыном — в особенности, с Мирандой, Делилой и юным Арнольдом, — оказалась для Кастора не такой уж безоблачной и безмятежной. Занюханный министришко Говард, надутый, как индюк, относился к президенту, мягко говоря, свысока. Делила тоже относилась к нему свысока и постоянно требовала чувственных наслаждений — впрочем, будем справедливы, Кастор с наслаждением ее запросы удовлетворял. (Но почему в постель они ложились только по ее желанию?) Миранда оказалась самой беспокойной. Непонятно, чего она хотела от Кастора (потому что она, без сомнений, видела в нем лишь недалекого правонарушителя), но чего-то она рассчитывала добиться, это ясно — слишком часто она попадалась ему на глаза и путалась под ногами.

Дома, в коллективе, жизнь была проще и спокойнее.

Но крестьянская жизнь была слишком скучной, да и сейчас приходилось заниматься нудными делами. Самыми скучными оказались «заседания кабинета», на которых ничего стоящего никогда не обсуждалось, речь преимущественно шла о диалектической необходимости правильных политических и экономических подходов и о том, в чем упомянутые подходы заключаются. Кастору все уши прожужжали, внушая основную идею: китайцы — не захватчики, китайцы — не агрессоры, и Кастор, всегда полагавший, что идея эта в сущности верна, начал испытывать сомнения. Искру сомнений настойчиво раздувала Миранда. Однажды заседание прервали, не объяснив причины; Делила и Многолицый поспешили куда-то умчаться в автомобиле инспектора. Воспользовавшись моментом, Миранда цепко ухватила Кастора за руку.

— Прогуляемся по дороге домой, — объяснила она. — Мне нужно многое тебе сказать.

Кастор застонал про себя, потому что прекрасно знал, о чем пойдет речь. Полчаса спустя он стонал уже вслух, потому что предчувствия его не обманули.

— Ты предаешь родную страну! — обличала его Миранда. — Ты связался с этой старухой. — инспекторшей, ты свалял дурака! Ты получил пост президента, и этот пост дает тебе власть. Так имей же мужество ее употребить!

Воспитательная «промывка мозгов» на Миранду не подействовала. Доводы, которые начал приводить Кастор, тоже не возымели действия:

— Какой еще «страны»? И если я занимаюсь любовью с кем хочу, что в этом плохого? Употребить власть — для чего? И что толку от такой власти, если в любую минуту ее могут отобрать?

— Ты глуп, как младенец, — зашипела Миранда, и словесная баталия разгорелась вновь. Похоже, она была готова спорить до скончания времен. И они спорили еще больше часа, и дискуссию прервало появление полицейской машины, которая пронеслась мимо, когда они пересекали Кэнел-стрит, завизжала тормозами, сделала головокружительный разворот — ее сирена вдруг оглушительно заухала, — подъехала к остолбеневшим Кастору и Миранде и остановилась.

— Гражданин Мелкинс? Гражданка Фенг? Немедленно садитесь в машину! Нас послали за вами!

И пока, завывая сиреной, автомобиль мчался вдоль улиц к шутовскому Белому дому, полицейские держали языки за зубами, не ответив ни на один вопрос. У дверей их ожидала Делила, нетерпеливо притопывая каблуком.

— Где вас носило? — набросилась она на них и, не ожидая ответа, выпалила: — Техники закончили монтаж релейной линии, передали вашу запись. Только что получен ответ.