Кочующий Мрак (СИ) - Саковская Яна

Рэй улыбается краешками губ.

‒ Ты уже уходишь, да? ‒ тихо спрашивает она, не отводя взгляд от кольца в чаше. Свободной рукой я прижимаю её в себе и целую в висок. ‒ Одна-единственная ночь с тобой на целую жизнь здесь, Амрис… Это лучший во вселенной подарок на день рождения, с которого начинается моё царствование, но… Если бы не было настолько неправильно, чтобы ты остался…

Она обрывает свою мысль и смотрит на наматывающуюся на кольцо нить из северного сияния. Я могу только крепче обнять её.

Точнее ‒ не только. Но не сейчас.

Сияние в небе редеет на глазах.

‒ Ты знаешь, где искать его? ‒ спрашивает Рэй.

‒ Без понятия, ‒ качаю головой я. ‒ Правда, не могу сказать, что я сильно удивлён таким развитием событий. В то же истории, где я познакомился с девушкой-потенциалом, мы имели контакт с… одной большой силой. И когда мы вернулись на нашу базу, нас ждало послание ‒ что-то про место, куда приходят те, кто потерял память. Я его с трудом помню ‒ нужно будет поднимать архив, ‒ а Кан-Гиор сразу понял, что это про него. И взял с меня клятву, что, когда он там окажется, я за ним приду. Так что я за ним приду.

Рэй кивает.

‒ Хорошо, что так. И мне нравится, как ты говоришь ваше «мы». Держись за него.

‒ Если Кан-Гиор отрезал память до встречи со мной включительно, то оно не очень поможет мне найти его, ‒ невесело усмехаюсь я. ‒ В его воспоминаниях не осталось «мы». Оно и появилось-то не сразу! Но я придумаю, как найти его. Надо сказать, что то, что вероятность этого исхода ‒ сто процентов, очень воодушевляет.

‒ А вон его воспоминание о вашей встрече, смотри! ‒ и Рэй показывает на спускающуюся на кольцо по нити искру ‒ последнюю из больших. За ней тянется тонкий сияющий шлейф, как волшебная пыльца, ‒ и всё. И я отпускаю руку Рэй и протягиваю руку, чтобы коснуться искры ‒ пока она не опустилась к кольцу.

Я и сам не понимаю, зачем я это сделал. Это наше общее воспоминание, которое мы смотрели с обеих сторон, с которым мы работали, чтобы исцелить его и себя в нём, ‒ я знаю его наизусть. Листья дерева коорхи в последний день лета, два мальчика, которые увидели друг друга и поняли: ты, ‒ а потом один мальчик под тем же самым деревом, с разбитым сердцем, потому что второй не пришёл. Две судьбы, которые изменились и сплелись от этой встречи.

Я знаю эту историю наизусть ‒ что я хочу в ней увидеть?

А. Если Кан-Гиор решил отрезать память на этом месте, я хочу увидеть отголоски того, каким был Кан-Гиор до того, как встретиться со мной. Может быть, так я смогу его найти.

Другое дело, что чтение тонких образов из прошлого никогда не было моей сильной стороной. С прошлым легко работает Кан-Гиор, а мне последнее время куда интереснее исходы считать. Почувствовать что-то из такого далёкого прошлого ‒ я не уверен, что у меня получится.

На помощь мне приходит Рэй-Йи. Подхватывает искру воспоминания на ладонь и разворачивает ко мне тонким шлейфом отзвука того, что было до. Она так легко обращается с тем, что находится в поле Мрака, что я понимаю с новой силой: да, это её Мрак и это её небо.

До встречи со мной…

До встречи со мной Кан-Гиор был заворожён музыкой небесных сфер. Точнее, Сфер. Некоего Сопряжения Сфер. Более того, он почувствовал импульс начать быть как отдельная душа, Искра, когда до него донеслась музыка Сфер ‒ что бы это ни было. Она заворожила его настолько, что он начал быть отдельным существом и отправился навстречу ей: слушать её, познавать её, быть её передатчиком. Первое время своего бытия он ‒ бесплотный юный дух ‒ свободно приходил во влекущие его Сферы, напитывался их звучанием и находил в них своё место в качестве элемента, украшающего созвучие. Однако по мере того, как он больше взаимодействовал с миром и временем, он становился тяжелее и Сферы перестали выдерживать его.

Тогда он стал воплощаться в теле. Физически жил телом в мире, а душой сохранял связь со звучащими Сферами, мог к ним приближаться и звучать в резонансе с ними, и взгляд его был всегда направлен в сторону этих Сфер. Он уже тогда пробовал жить в мирах, где жили другие воплощённые существа, но ему не нужно было ничего, кроме музыки Сфер, достигать которой по мере накопления опыта Кан-Гиору было всё труднее и труднее.

В дальнейших воплощениях он сохранял взгляд поднятым к Сферам и пробовал приближаться к ним другими методами: изучал астрономию, физику, музыку, философию, богословие ‒ в тех мирах, где оно было, ‒ и другие тонкие мостики, которые могли бы вознести его к ускользающим Сферам. Но он и сам понимал: чем больше опыта взаимодействия с миром, тем дальше он оказывается от возлюбленных Сфер. Был момент ‒ или период? сложно понять… ‒ отчаяния, а потом Кан-Гиор смирился. Обрёл то смирение, которое «с-миром». Кан-Гиор принял, что пришла пора опустить взгляд из Сфер и посмотреть, что находится вокруг него.

Когда он опустил взгляд, под этим взглядом оказался я.

‒ Амрис, что такое «Сферы»? ‒ почему-то шёпотом спрашивает Рэй.

‒ Не представляю, ‒ улыбаюсь и так же шёпотом отвечаю я. Рэй ещё раз осматривает шлейф воспоминаний Кан-Гиора и позволяет ему стечь в кольцо. Северное сияние ушло с неба, и за окном Мрак.

‒ Кан-Гиор, конечно, большой оригинал, ‒ Рэй выглядит весьма впечатлённой. Достаёт и протягивает мне кольцо. Оно стало видимым: тонкий почти прозрачный ободок цвета северного сияния.

‒ И не говори… ‒ я надеваю кольцо на средний палец правой руки. ‒ Спасибо, Рэй. Понятнее не стало ‒ но я найду его.

Рэй поднимает на меня сверкающие глаза.

‒ Я не знаю, как прощаться с тобой, Амрис. Поэтому – просто уходи, ‒ на последнем слоге её голос дрожит. ‒ Пока я могу проводить тебя с улыбкой.

Вот сейчас.

‒ Рэй, я был бы не я, если бы позволил нашей встрече закончиться вот так.

Рэй сдвигает брови в недоумении. Я улыбаюсь.

‒ Когда ты будила меня, я на самом деле не спал. Я был в трансе и занимался перепрограммированием своего кольца. Я хочу оставить его тебе.

‒ Что оно теперь делает? ‒ осторожно спрашивает Рэй.

‒ А это я покажу тебе, если ты примешь его, ‒ улыбаюсь я.

‒ Амрис, ‒ в глазах Рэй нежные смеющиеся искорки. Кажется, она понимает, к чему я клоню. ‒ Неужели ты хочешь меня окольцевать?

‒ О да, ‒ с удовольствием подтверждаю я.

‒ Мне так интересно, что теперь делает кольцо, что я согласна, ‒ улыбается Рэй.

Я смеюсь, снимаю с левой руки своё кольцо и надеваю на безымянный палец её левой руки. Рэй поднимает руку на уровень глаз и рассматривает. Ничего не видно: кольцо абсолютно прозрачно. Рэй поворачивается ко мне и спрашивает строго:

‒ А невесту целовать ты будешь?

‒ А то.

И я целую её. Что бы она ни говорила, по её поцелую я чувствую: она довольна.

О Рэй. Только тебе решать: любить меня – это счастье или горе. А я пока сделаю то, что в моих силах сделать для тебя.

‒ Шесть. Наш шестой брак, Амрис, ‒ выдыхает Рэй, когда наш поцелуй завершается.

‒ Ты удивишься, но он окажется подолговечнее прочих.

‒ Наверняка удивлюсь. Рассказывай, что делает и как работает кольцо.

Кан-Гиор обычно встречает мои эксперименты с артефактами довольно прохладным интересом, поэтому обрести в лице Рэй благодарную аудиторию ‒ очень приятно.

– Я запрограммировал его довольно грубо считать вероятные исходы того или иного выбора. На уровне жизнь-смерть, ‒ глаза Рэй расширяются, но пусть она прибережёт свой восторг до демонстрации. ‒ Чтобы активировать кольцо, коснись его вниманием и представь, как я просыпаюсь.

– В каком теле? – озадаченно спрашивает Рэй. Об этом я не подумал. Но, по-моему, неважно.

– Просто представь, что я просыпаюсь рядом с тобой. Я имел в виду присутствие бодрого и бдительного духа, а какое тело – неважно.

– Представила.

– Теперь попробуй последовательно представить несколько разных образов действия. Например, вон стоит кувшин с водой. Представь, что ты наливаешь в чашку и пьёшь её.

Рэй сдвигает брови.

– Представила. Ничего не происходит.