Гибискусу не хватает света - Кирилл Андреевич Кузин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В парке не хватало только пения птиц. Он выглядел пусто без пернатых и неприятно молчаливым, напоминая собой лес, в котором контрабандист получил свое проклятие. Неман мог слышать только звук ступающих по песку ног. Ему доводилось слышать о том, что резиденции богатых землян таят в себе интересные инженерные решения и выглядят среди каменных пустынь как галлюцинации, миражи, но такого он не мог себе представить. Ему стало интересно, сколько же земли перевезли сюда и сколько растений живет в этом саду.
Они приблизились к крыльцу дома, раскрашенному в приятный, мягкий бежево-желтый тон и походившему на губку. Робот отряхнул себя перед тем, как открывать дверь, и Неман повторил за ним. Его пригласили зайти, и он не стал медлить.
— Подождите здесь. Я доложу о Вас. Пока что можете присесть, — робот указал на кресло, стоящее у стены.
Все помещение ярко освещалось. Тут не было ничего лишнего и выделяющегося из общей картины интерьера: вся мебель была выполнена из пластика, по цвету прекрасно сочетавшегося со стенами и потолком; свет равномерно падал на различные поверхности, от чего создавалось ощущение призрачности вещей. На стенах висели потрясающие фотографии различных пейзажей с различных планет. Из этой комнаты, в которой робот оставил Немана, внутрь дома вел только один коридор. Поэтому Неман сел в кресло и стал ждать чьего-нибудь появления. Ему вдруг стало неловко за свой скафандр, не очень сочетавшийся с окружавшей отделкой, на которую явно не жалели денег. Неман обратил внимание на несколько вещей, стоявших на полках и на полу помещения. Это были чудаковатые статуэтки, вазы и прочая посуда, зачастую непохожая на то, чем привыкло пользоваться человечество, вещи, похожие на кубки со спортивных соревнований. Неман встал и начал разглядывать экспонаты. Один из них спиралью со сферического постамента ввинчивался в пространство, похожий на рог существа с далекой планеты. Но нет, эта вещичка была сделана из неизвестного Неману сплава. Дотронувшись до нее, Ви-Церг ощутил холод, цепляющийся за пальцы. Неман осторожно отвел эту вещь из положения равновесия, но конструкция вместо того, чтобы раскачиваться, медленно стала возвращаться в изначальное положение, даже не колеблясь маятником. Неман сильно удивился тому, что наблюдал.
Рассмотреть остальные экспонаты комнаты ему помешал Игорь, буквально вылетевший из коридора. Сначала он не заметил Немана, но потом, обернувшись, поменялся в лице. До этого оно было сосредоточенным и холодным. Теперь же эмоции, отпечатывающиеся на лице Игоря, менялись очень быстро. Первым делом он безразлично смерил Немана взглядом, будто тот принадлежал интерьеру, потом вроде бы удивился его появлению, затем сощурился, встретившись с ним взглядами. И только после этого Игорь с пренебрежением еще раз осмотрел Немана с ног до головы и вышел из здания, скрипнув напоследок дверью на петлях. Она была единственной вещью, не соответствовавшей современному взгляду на декорирование помещений. Неман же, фыркнув на то, как Игорь встретил его, сел обратно в кресло, вертя своей головой, чтобы было удобнее рассматривать резные пластиковые стены и потолки. Их замысловатые узоры скорей всего складывались в одну полную картину, которую Неман все никак не мог узреть, точно зная, что она существует. Уж очень странно комбинировались узоры и линии друг с другом.
Он не заметил, как в комнату зашел все тот же робот, что вел его в дом к Норингтону. Одетый в красный бархатный костюм на белую водолазку, робот учтиво ждал, когда же Неман заметит его.
— Господин Норингтон ждет Вас, — пригласил приятный голос.
Они вышли из помещения в светлый коридор, выдержанный все в том же современном стиле. Коридор был широк, но в длину не превышал метров двадцати и заканчивался черными дверями. Правая стена наполовину состояла из стекла, поэтому ощущение нахождения на поверхности астероида тут вернулось. Слева висели портреты каких-то людей. Они отличались темными тонами кожи и как будто были похожи друг на друга. Под ними на невысоких подставках стояли причудливые произведения искусства и, по всей видимости, старинные артефакты. Картины тянулись прямо до черных дверей, прерывая свой ряд только тогда, когда в стене появлялась небольшая закрытая дверь. Шаги гулко откликались в объеме коридора. Немана не покидало чувство неловкости за свой старый комбинезон. В конце концов он мог надеть под него и тот костюм, в котором сошел на Землю.
Черная дверь занимала собой почти всю стену, которой заканчивался коридор. Робот с улыбкой на лице учтиво дернул за ручку и, не заходя внутрь, пригласил туда Немана. Его сразу же ослепил яркий свет, лившийся из комнаты за дверью. Прикрывая ладонью свои глаза, Неман сделал шаг внутрь и дверь тихо закрылась за ним. Ви-Церг не сразу смог оглядеться, стараясь привыкнуть к нестерпимо яркому свету.
— Прошу прощения, — услышал он теплый, спокойный голос, — я не подумал о том, чтобы уменьшить интенсивность света. Сам-то привык к нему. Сейчас лучше?
Неман кивнул и опустил свою ладонь. Теперь он мог оглядеться.
Его поразило помещение. Оно оказалось очень вместительным, этажа в два высотой. Вместо стен он увидел высокие — до потолков — полки с книгами. А та стена, против которой он сейчас стоял, была вся стеклянная и открывала потрясающий вид на сад купола. Пол состоял из белого мрамора, а под потолком горела мощная люстра с множеством лампочек. Наверное, отражение ее света от пола и слепило Немана. В глубине комнаты у окна во всю стену стоял белый стол внушительных размеров, тоже, видимо, из мрамора. За ним восседал человек. Его длинные белые волосы, собранные на затылке в пучок, казались неотъемлемой частью декора всего дома. Почти черная кожа этого мужчины выделяла его из всего этого белого царства. Даже его безупречный белый костюм вторили цветовой гамме местной архитектуры. Неман невольно поправил на себе комбинезон, еще раз упрекнув себя в том, что он пренебрег своим костюмом.
Человек жестом пригласил контрабандиста пройти поближе и сесть на одно из свободных кресел напротив стола. Шаги Немана сопровождались звонким стуком каблуков о мрамор. Впервые за долгое время он чувствовал себя ничтожным человеком. Даже в космосе, с его бесконечностью, его не посещало это чувство. Он старался не показаться ошеломленным масштабами зала и той снисходительностью, с которой на него смотрел Норингтон, поэтому в кресло он опустился медленно, приняв самую
