Демянское побоище. «Упущенный триумф Сталина» или «пиррова победа Гитлера»? - Александр Симаков

Глава 10 ЗИМА 42-го. НАСТУПЛЕНИЕ ПО ЛОВАТИ И ПОЛЕ

Дивизия Миссана в тылу 290-й пехотной дивизии

В конце декабря 1941 г. в штаб 180-й стрелковой дивизии в деревне Лажины недалеко от озера Ильмень прибыл командующий 11-й армией генерал-лейтенант В.И. Морозов. Командиру 180-й стрелковой дивизии полковнику И.И. Миссану была поставлена предварительная задача на предстоящий переход его дивизии от обороны к наступлению. При этом присутствовал руководитель здешних партизан С.М. Глебов, который обещал к началу выступления прислать трех Владимиров – Кухарева, Зуева и Зеленцова, хорошо знающих район предстоящего наступления, и свое обещание он выполнил.

27 декабря приказ и задача на сосредоточение частей были доведены до командиров и начальников штабов полков. Уже на следующий день 21-й стрелковый полк майора Г.И. Чурмаева убыл с занимаемых позиций. К рассвету 29-го он сосредоточился в лесах, в районе между деревнями Межники и Большая Тисва в полосе обороны 56-го стрелкового полка, который должен был сняться с обороны только 5 января 1942 г. Уход с позиций двух полков происходил скрытно. Для сковывания противника с фронта обороны был оставлен 42-й стрелковый полк майора В.Г. Дорохина. Чтобы не вызвать у противника подозрений, артиллерия дивизии вела огонь с тех же позиций и в том же темпе. Разведчики дивизии уточняли маршруты движения, более подробные сведения о противнике дали старорусские и полавские партизаны.

Раненых транспортировали в «лодочках»

4 января 1942 г. ночью был получен приказ из штаба 11-й армии, уточняющий боевую задачу дивизии. Из него следовало, что 21-й и 86-й стрелковые полки с приданным 29-м и 30-м лыжными батальонами сибиряков из Кемеровской и Новосибирской областей, 150-м танковым батальоном при поддержке 264-го и 614-го артиллерийских полков РГК должны преодолеть вражескую оборону на участке Заполье – Большая Тисва, выйти в тыл 290-й пехотной дивизии противника и ее уничтожить.

В дальнейшем с выходом в район деревень Мануйлово, Щечково на реке Пола и деревни Большое Яблоново запереть в окружении остатки 290-й пехотной дивизии и не допустить подхода немецких частей из района Демянска и Старой Руссы. Первым должен был вступить в бой 86-й стрелковый полк майора Кащеева и овладеть хорошо подготовленным противником к обороне крупным населенным пунктом Юрьево на западном берегу реки Ловать. Затем, наступая на юг, освободить деревни Березицко, Анухино и Пустобородово. 21-й стрелковый полк майора Чурмаева, обойдя Юрьево с севера, должен был преодолеть болото Дрябь и выбить немцев из деревни Слобода, затем, повернув на юг, уничтожить гарнизоны противника в деревнях Красково, Ясная Поляна, Иванково, Анишино и выйти на железную дорогу Старая Русса – Парфино.

Вести боевые действия предстояло в тяжелых условиях. Морозы в эти дни доходили до 40 градусов, но дивизия была к этим условиям готова. Все бойцы и офицеры были одеты тепло: зимнее нательное белье, ватные брюки и куртки-стеганки, шинели, большинство в овчинных полушубках, в шапках-ушанках, валенках и теплых рукавицах. Кроме того, были розданы плошки с сухим спиртом для обогрева рук. Автоматическое оружие было подготовлено для стрельбы при низкой температуре. Для вывоза раненых с поля боя были сделаны специальные санки и лодочки с одеялами. Водку всем стали выдавать для поддержания здоровья по 100 граммов в сутки еще с сентября 1941 г. с наступлением дождливой, сырой погоды. Так же были одеты и лыжники, и танкисты, и артиллеристы, приданные дивизии.

Утром 7 января, перед самым наступлением, в дивизию прибыла делегация из Пермской области с большим грузом подарков. Привезли они и Красное знамя, вышитое золотом, которое вручили 21-му стрелковому полку.

Марш дивизия начала уже в темноте, вечером 7 января. Первым шел 21-й стрелковый полк. Подразделения были рассредоточены, шли в полном безмолвии, ведь враг был всего в полукилометре. Впереди двигались разведчики и старорусские партизаны во главе с В.И. Кухаревым. Вслед за командованием полка шло подразделение истребителей танков – бронебойщиков. Тяжелые противотанковые ружья, каждое на плечах двух бойцов, напоминали чем-то средневековые мушкеты или пищали. За бронебойщиками шли другие подразделения полка. Замыкалась полковая колонна обозным транспортом. 86-й стрелковый полк подполковника А.К. Кащеева двигался следом в таком же порядке.

В арьергарде (конце) – Миссан с полевым штабом, медсанрота – под прикрытием автоматчиков.

Маршрут движения дивизии проходил по юго-восточному побережью озера Ильмень. В теплое время года эти места совершенно непроходимы. На протяжении многих километров в болотах нет ни одного деревца. Но в эту зиму бездонные топи так промерзли, что выдерживали тридцатитонную тяжесть тридцатьчетверок. Все было белым на этих бескрайних застывших болотах и реках: и снег, и кустарники, и люди, одетые в белые маскхалаты, и орудия и танки, окрашенные в белый цвет. По снежному насту могли пройти только лыжники, а пехота по пояс в снегу сама прокладывала путь. Местами пройти было невозможно. Выручали саперы. Они обрушивали с берегов горы снега и прорубали просеки в кустарниках и мелколесье.

Больше суток, 25 часов, преодолевали расстояние от места выступления до пункта на западном берегу Ловати, носившее условное название Сахалин. Средняя скорость движения войск была 1 км/ч. За это время полки дивизии прошли озера Тисовское и Стягово, несколько безымянных болот, реки Верготь и Ловать.

После шести часов тяжелейшего марша Миссан отдал приказ о привале. Каждый взвод разгребал снег на отдых. Рядом оказались несколько пустых немецких блиндажей. Немцы на время сильных холодов переселились в деревни. Небольшая часть людей разместилась там. Все остальным пришлось довольствоваться наскоро сооруженными шалашами и снежными ямами. Снежная яма представляла собой расчищенную от снега площадку на трех человек. На дно ямы стелились хвойные ветки, поверх расстилалась плащ-палатка. На эту «постель» укладывались двое, третий накрывал их двумя плащ-палатками, заваливал все это сверху снегом, а затем протискивался вовнутрь сам. Люди нагревали яму теплом своих тел и мгновенно засыпали.

С рассветом 8 января движение войск возобновилось. Теперь полки ушли в разных направлениях, а штаб дивизии с охранявшими его подразделениями остался на месте. В половине девятого утра на штаб случайно наткнулась группа финских лыжников, которые не заметили передвижение частей дивизии до этого. Огнем зенитного пулемета два финна были убиты, раненого финна взяли в плен, остальные в панике бежали. Спустя некоторое время, узнав от разведчиков местонахождение штаба, немцы начали обстреливать лесок из минометов, а затем и артиллерией, не причинив при этом особого вреда. Наша артиллерия ответила интенсивным огнем и заставила их замолчать.

Передовая рота 86-го стрелкового полка под командованием старшего лейтенанта Панина совместно с ротой лыжного батальона днем 9 января выбили немцев из укрепленных пунктов Вышка, Сахалин и Сенопункт на подступах к Юрьево. Красноармеец Шадаев Беса из 86-го стрелкового полка снял немецкого часового с вышки, а затем вся охрана была уничтожена.

Юрьево – первая освобожденная деревня

В темноте в 22 часа подразделения 86-го стрелкового полка атаковали немцев в самой деревне Юрьево, взвод истребительной роты захватил на окраине деревни четыре хозяйственные постройки, но продвижению вперед мешал пулеметный огонь дзотов, пехота залегла. Внезапно появились два наших танка. Все были удивлены, как при таком бездорожье они смогли пройти. Да, было сложно. Когда наши танки преодолевали Ловать, немцы открыли шквальный артиллерийский огонь. Замыкавшая колонну тридцатьчетверок машина вдруг наехала на пробитый взрывом снаряда лед и осела на дно реки, над поверхностью льда торчала только ее башня, через открытый люк экипаж выбрался из танка. К берегу подходил в это время мощный тягач. Танкисты в ледяной воде смогли прикрепить стальной трос к буксировочным крюкам своего танка. В одну минуту тягач вытащил танк из ледяного плена и, не останавливаясь, отбуксировал его в лес. Подавив орудийным огнем дзоты, танки Новицкого и Ниязова ворвались в Юрьево. Немецкий гарнизон, состоящий из подразделений 502-го пехотного полка 290-й пехотной дивизии, оказал ожесточенное сопротивление, но после часового боя, бросив убитых и раненых, остатки гарнизона бежали в Березицко и Слободу, где еще находились немцы. В этом бою были взяты первые немецкие пленные.

В освобождении Юрьева помогли местные проводники – 15-летние подростки Володя Попов и Вася Афанасьев. Еще в сентябре 1941 г. на КП дивизии в деревне Большие Бучки подошли два паренька, это были они. Володя рассказал, что 26 августа немцы заняли его родную деревню Юрьево, за связь с партизанами и отказ сообщить, где они находятся, засекли до смерти его отца. Он будет за него мстить врагам. Ребят накормили и поставили на довольствие в разведроту. Они полностью оправдали доверие. Особенно выделялся своей храбростью и сметливостью Володя Попов. Поэт М. Матусовский, находившийся в дивизии, познакомился с ним и написал поэму «Володька». Хорошо зная местность, он проводил в тыл врага истребительные группы. Позднее Володя научился ставить мины на дорогах, на них подрывались немецкие полевые кухни и повозки. В родной деревне юные герои из рук Миссана получили ордена Красной Звезды, а Вася Афанасьев и погоны сержанта. Спустя полгода Володя погибнет в бою, Вася закончит войну в Латвии и будет награжден вторым орденом Красной Звезды.