Мексиканская невеста - Луи Буссенар

Джо поцеловал очаровательную индианку на манер бледнолицых в обе щеки. Под снисходительным взором своего отца девушка улыбнулась и произнесла:

— До свидания, мой Джо! Я буду помнить тебя! Возвращайся быстрее!

Сжав ногами крутые бока мустанга, метис тихо прошептал:

— Флор! Дорогая, маленькая Флор! До скорой встречи!

Затем лошади бросились с места в галоп. Джо с сияющим взором несколько раз обернулся назад, чтобы помахать рукой восхитительной индианке.

Друзья скакали весь вечер, переночевали на теплом песке и ранним утром вновь отправились в путь. На следующий день, пройдя вдвое больше обычного, они, не встретив по дороге ни души, прибыли в пустынную каменистую местность. Ни единого деревца, ни травинки, никого. Спать улеглись почти натощак. Мучила жажда.

На третий день, проявив величайшее мужество и выносливость, Жан и Джо пересекли страшную пустыню.

Лошади еле тащились. С воспаленными лицами и пересохшим горлом, друзья, спотыкаясь, вели животных под уздцы. За три дня наши герои преодолели пятьдесят лье!

Наступила ночь. Усталые, разбитые Жан и Джо собрались рухнуть на землю, когда лошади внезапно оживились.

Хромая и спотыкаясь, они устремились в обступившую их со всех сторон темноту.

Так продолжалось примерно полчаса. Вскоре животные остановились. Боб заржал и потянулся в середину плотного кустарника.

— Послушай! — с трудом двигая пересохшим языком, обратился к метису Железный Жан. — Послушай!.. Он пьет!

Друзья опустились на землю. Руки нащупали густую и сочную траву. Едва ли не ползком наши герои дотащились до источника.

Лошади стояли здесь же и с шумом втягивали в себя живительную влагу.

— О! Вода!.. Вода!

Распластавшись на животе, друзья в свою очередь припали к источнику жизни. О! Пытка жаждой! Самое ужасное, чему может подвергнуться человек!

Напившись, друзья с трудом расседлали лошадей и тотчас погрузились в свинцовый сон.

Разбудил их громкий хруст. Было совсем светло. Животные жадно пожирали сочную и сладкую траву.

Джо с удовольствием потянулся и воскликнул:

— Карамба! Я так голоден, что загрыз бы и крокодила!

Недалеко послышалось кудахтанье, затем захлопали крылья. Жан жестом показал, чтобы Джо замолчал, а сам, держа в руке револьвер, тихо пополз вперед. Прошло несколько секунд. Кудахтанье возобновилось. Тотчас раздался выстрел. Однако Жана все не было. Джо начал беспокоиться. На всякий случай он крикнул:

— Жан! Эй, браток! Заснул, что ли?

Ему ответил далекий приглушенный и неузнаваемый голос:

— Джо! Иди сюда… быстрей… быстрей…

Несомненно, это был Жан. Решив, что его друг в опасности, Джо выхватил револьвер и ринулся в том направлении, откуда доносились крики.

Метис облегченно вздохнул, увидев Жана с обнаженной головой, без единой царапины, но ужасно бледного. Рядом на земле лежало неподвижное тело великолепной птицы зеленовато-коричневого цвета с рыжевато-медным оттенком. Огромное мясистое образование в виде гребешка украшало голову пернатого, весом не менее пятнадцати ливров[115].

Это был дикий мексиканский индюк — одна из красивейших птиц на земле, к тому же с нежным и изысканным на вкус мясом.

Подбитая меткой пулей как раз в момент взлета, птица рухнула к подножию скалы. А Жан, не глядя на поверженную дичь, смертельно бледный, словно вот-вот потеряет сознание, вцепился в серый гранит.

— Черт побери, браток, что случилось? — дрогнувшим голосом спросил Джо. — Ну говори же, на тебя страшно смотреть!

Услышав друга, молодой человек как будто проснулся. Пальцем он показал на низкие, приземистые вершины горной гряды и наконец с усилием произнес:

— Это Сиерра-дель-Пало.

Затем его палец опустился и остановился на серой скале. Посреди мельчайших трещин виднелись две буквы, образующие в целом монограмму.

— Смотри! — продолжил Жан.

— Бог мой! — в свою очередь, побледнев, воскликнул Джо. — Буквы! Твой отец!

Глубоко нацарапанная на скале монограмма прекрасно сохранилась. Она была образована от слитного написания букв А и V.

Джо вспомнил о признании матери, сделанном в ночь, предшествовавшую их отъезду; затем ужасную историю отца Жана, несчастного Антуана Вальдеса, печальную жертву рокового стечения обстоятельств. Так, значит легенда о сказочных богатствах ацтекских правителей вовсе не выдумка?.. Удалось же Вальдесу их найти! Хотя до него это безуспешно пытались сделать многие и многие в течение долгих трех столетий. И совсем не зря бывший капитан проявил осмотрительность, оставив в качестве меток свои инициалы! А начертанный кровью на носовом платке план, украденный у него впоследствии убийцей? Выходит, он был верен!

Все это молнией пронеслось в голове метиса, продолжавшего изумленно смотреть на друга. Жан тяжело вздохнул и разбитым голосом продолжил:

— Да! Наша дорогая мамита не ошиблась… память у нее прекрасная… как, впрочем, и сердце! И эти буквы — именно те, которые нацарапал мой отец острием своего ножа. Поразительно! Это поразительно! Знаешь, Джо, ужасное прошлое, обремененное нищетой, слезами, стыдом и кровью, возникло перед моими глазами. Мне показалось, что я теряю сознание, я… Железный Жан!

— Да, браток, понимаю! Я сам, как и ты, взволнован до глубины души. Как бы то ни было, самое важное, — мы недалеко от огромных сокровищ.

— Да! Монограмма — решающий, если не главный след. Кстати, я взволнован вовсе не от жадности… я представил, как мой отец здесь боролся, мучился и надеялся… А что касается сокровищ, то они мне нужны для того, чтобы отомстить и защитить честь моего отца!

ГЛАВА 7

После разграбления. — Вперед, только вперед. — Упряжка. — Прииск. — В деревянном доме. — Тот, кого не ожидали увидеть. — Андрес! — Чего хочет главарь десперадос. — Гордый ответ. — Мечты и планы разбойников. — Опять сокровища ацтекских королей. — Смертельная опасность. — Пленники.

Несмотря на двойную тяжесть, лошади, несущие Хуану и индианку, неутомимо мчались вперед.

Они обогнули крайнюю точку лагуны, прошли недалеко от мыса с крокодилами, затем всадники решительно направили своих питомцев в сторону Биржи Мапими.

Вопреки ожиданиям, местность вовсе не была пустынной, лишенной воды и зелени. В этом странном краю имелось всего понемногу. Сюда еще не пришла цивилизация, хотя рано или поздно это должно было случиться.

Пески и непроходимые заросли, скалы и прерии, небольшие ручейки и горные вершины… Кто сказал, что здесь — никого? А дикие звери? А люди, привлеченные сюда изобилием драгоценных металлов? Главным образом — отъявленные негодяи, наполовину старатели, наполовину грабители, бездомные, лишенные стыда и совести. Они жили тут в относительной безопасности и добывали золото, потому что разбой не обеспечивал постоянного дохода.